– Что за внезапные обстоятельства? – Толстяк наливает себе еще виски. – Говори четко.

– Ворвалась его девка. Она подстрелила Миху. Я ее убил.

– А его? Ты че, не мог его расколоть?

– Случайная пуля. Бах, и нет его. Я даже не заметил, а потом быстро повез Миху к хирургу.

Толстяк зловеще смеется, выпивает виски, закуривает.

– Всё у вас какие-то случайности, а я, между прочим, бабки потерял.

– Но мы…

– Главное, вы их наказали и никто больше не посмеет у меня воровать, – перебивает его толстяк. – Репутацию мне сохранили.

– Михалыч, сделали всё что могли.

– Да я понимаю… Неужели думаешь, я не понимаю? Ну, ладно… Хотя бабки хорошие. – Толстяк наливает себе еще. – Короче, у меня к тебе есть маленькая просьба: повози мою девку завтра по магазинам, а? Че-то она меня уже достала. Я ее, наверное, брошу, а может, нет, – думаю еще. Тебе нужно всего лишь отвезти ее в парочку магазинов, потаскать сумки, а потом заехать в кафе – она пожрать купит, и домой. Понимаешь, в этом деле я могу доверять только тебе.

– Чего это только мне?

– Ну ты же по мужикам. Так-то я не против, мне вообще плевать…

– Да кто такое сказал?! Я не гей! Я девушек люблю!

– Серьезно?

– Да, серьезно!

– Просто все говорят, что ты…

– Я не гей.

– А почему тогда я ни разу не видел с тобой бабу?

– Но это же не значит, что я гей.

– Согласен, выводы, наверное, поспешные. – Толстяк допивает виски. – Тогда это всё усложняет.

– Ничего это не усложняет. Я на твоих баб даже смотреть не буду.

– А ты не знаешь, есть ли у нас гей?

– Скорее всего, нет. Иначе он подкатывал бы ко мне.

Михалыч усмехается.

…Сильный проливной дождь стучит по крыше черной тойоты. В машине играют «Времена года» Вивальди. Костя сидит за рулем. Он курит в приоткрытое окно.

Открывается пассажирская дверь, и в машину, кряхтя от боли, садится Миша.

– Ребро мне сломала, – сквозь боль жалуется он и захлопывает дверь.

Костя выворачивает руль влево.

– Заедем за водкой в магазин? – спрашивает Миша.

– Да без проблем, – кивает Костя.

Жара и пыль. Межгородская трасса. Возле поворота, ведущего в деревню, стоит потрепанное здание с большой вывеской «Магазин для всего».

Возле здания – асфальтированная парковка. Небольшая, на две машины.

Синяя хонда стоит поперек парковки, занимая оба места. За рулем сидит девушка в коротких джинсовых шортах и черной футболке. Все окна открыты, а машина, несмотря на жару, заведена.

На руле – открытая книга, которую девушка с интересом читает.

Из магазина выбегает худой парень. Красная лыжная маска полностью закрывает его лицо. В одной руке у него пакет, кажется с продуктами, в другой – пистолет.

Он резко прыгает на пассажирское сиденье хонды.

– Погнали! Погнали! – кричит он девушке.

– Сейчас, – бурчит она, не в силах оторваться от книги.

– Какого хера?!. – Он с упреком смотрит на нее.

– Да подожди…

– Ты, блять, издеваешься?!

– Да еду я… – Она аккуратно загибает уголок страницы, закрывает книгу и кладет ее на приборную панель. – Две секунды всё равно ничего не решат.

Машина резко трогается с места.

– Где твоя маска? – спрашивает парень, сдергивая с себя свою.

– Да жарко в ней.

– Они же тебя спалят по лицу.

– У меня потом от этой маски прыщики.

– Ты вообще ни хрена не серьезно относишься к делу. Жарко ей… – Он прячет пистолет в бардачок. – Лучше с прыщиками и на воле, чем без них, но в тюрьме.

– Почему ты всегда так негативно мыслишь? Можно же на воле и без прыщиков… Взял попить?

– На. – Он протягивает ей бутылку минеральной воды, а себе вынимает из пакета бутылку молока.

– Ты опять со своим молоком? – Девушка смотрит на него.

– Она просто так мне врать не будет.

– Ты веришь какой-то девке из сна в кинотеатре?

– Это не какая-то девка из сна. Мне кажется, это мой ангел-типа-хранитель. И не забывай, что только благодаря ей я встретил тебя.

Машина сворачивает на проселочную дорогу.

– Как ты можешь верить в такую чушь? – недоумевает она.

Машина останавливается.

– Еще посмотрим, что здесь чушь. Увидишь, как меня молоко спасет!

Парень пьет из бутылки. Потом выходит из машины, осматривается, идет к капоту и сдергивает белый номерной знак, под которым оказывается другой.

То же самое он проделывает и сзади, потом прячет сдернутые номера под подкладку багажника и возвращается в машину.

Она опять читает.

– Ты что, не можешь дома почитать?

– А щас-то ты куда торопишься? – бурчит девушка.

– Вообще-то мы типа еще на деле.

– Может, ты поведешь?

Он тяжело вздыхает.

Они меняются местами.

Синяя хонда разворачивается.

Кинотеатр с красными стенами. Она, элегантная рыжеволосая леди с зелеными глазами, сидит в середине первого ряда. На большом экране идет французский фильм «Не стреляйте в пианиста».

Худой парень лет тридцати, в синих джинсах и черной футболке, медленно заходит в зал, бросает взгляд на красные стены. Да, кажется, он понимает, где находится. Он тут уже был.

Его глаза останавливаются на леди. Он улыбается и идет к ней, садится в соседнее кресло.

– Что ты мне в этот раз скажешь? – спрашивает он.

Ее зеленые глаза пронзают его, а указательный палец становится поперек губ.

– Молчу, молчу, – кивает он.

Она снова смотрит на экран.

Он ерзает на стуле, отчего по пустому залу проносится раздражающий скрип. И чем громче звук, тем сильнее ему хочется изменить позу.

Она тяжело вздыхает, поднимает правую руку и щелкает большим и указательным пальцами. На большом экране замирает Шарль Азнавур.

– Никогда нельзя ставить кино на паузу, понимаешь? – В ее взгляде чувствуется ненависть.

– А если приспичит? – спрашивает он.

– Приспичит – в смысле, в туалет?

– Ну да, не угадаешь ведь когда. Иногда ничего, а иногда ни фига – как прижмет.

– Забыла, что у вас такое есть, – улыбается она.

Справа от них открывается дверь в зал, и высокий лысый мужчина, одетый в белую рубашку и черные штаны, вкатывает тележку, какой обычно пользовались домработницы, чтобы накормить богатого барина. На тележке – бокал красного вина и граненый стакан молока.

Колесики тележки останавливаются возле них. Она берет вино.

– Он не может стоять тут вечно, – бросает она, смотря на парня, застывшего с немой нерешительностью во взгляде.

– Что это? – спрашивает он.

– Молоко.

– Это мне?

– Да.

– Но я не пью молоко.

– Придется пить: оно спасет тебе жизнь. Хотя правильнее сказать, оно, возможно, поможет прожить дольше.

– Молоко? Как мне поможет молоко?

– Пейте дети молоко, проживете дольше… – Она улыбается.

Знаете, всё это очень глупо и нелепо. Похоже на греческие мифы о вершителях человеческих судеб: «Сможешь ли ты у нас работать? Или ты недостоин такой большой заработной платы?»

Да-да. Именно так всё и выглядит. Андрей в синих джинсах и черной футболке, на которой в такое жаркое время года не видно пятен пота, сидит в белом кабинете напротив симпатичной блондинки. Она бьет по клавишам клавиатуры и что-то пытается понять, глядя на экран компьютера.

Андрею хочется курить, и только это желание занимает все его мысли.

– Вы нам не подходите, – наконец говорит блондинка.

– В смысле? – не понимает Андрей.

– Мы не можем принять вас на работу.

– Почему?

– Я не обязана отвечать на этот вопрос.

– Ну бл… – Он замолкает на полуслове и, чтобы не выругаться, сглатывает слюну. – Но это же работа обычного грузчика, на суперохраняемом складе. Я ничего не смогу своровать. Вы же меня не берете не из-за глупой судимости?

Блондинка осматривается, словно желая удостовериться, что в кабинете нет лишних ушей.