И почему я больше никогда не пыталась снова рассказать ему о своих чувствах? Потому что боялась быть отвергнутой. Но сейчас, со временем, понимала, как глупо с моей стороны придерживаться этого плана. Он провалился, как и вся моя жизнь. Нужно было попытать счастье ещё раз. Рискнуть всем, набраться смелости, сказать о том, что чувствую, и возможно случилось бы чудо? Адам мог ответить взаимностью или отказать. Тогда я была бы уверена в том, что между нами никогда, ничего не будет.
Хранить свою любовь на протяжении долгих лет, носить тот неподъёмный груз в сердце, так тяжело и обидно, но тогда я была всего лишь маленькой глупышкой. Слишком зажатой, чтобы раскрыться перед тем, кто никогда не замечал меня.
Но на этот раз никогда не возвращаться. Касательно дома так и было. Не желала оставаться с мамой. Мне хотелось свободы той, что испытываешь, когда живёшь один. Знала меня ждет непростой разговор, но мама должна принять тот выбор.Медленно присев на кровать, оставила чемодан у порога, как будто не собиралась распаковывать. Будто остановилась здесь только для того, чтобы передохнуть, выспаться, как следует перекусить вкусным маминым пирогом с черникой, который она, несомненно, испекла к моему приезду и снова уехать.
– Я знаю твою тайну, – прищурившись заметила мама, когда остановилась перед столешницей одетая для вечерней прогулки с Камиллой.
Вскинув брови, закусила губу, чувствуя, как в груди неистово бьётся сердце. Самая глубокая и тёмная тайна была заперта за грудной клеткой и агонией боли пульсировала внутри.
– Что?
– Ты ведь не собираешься оставаться здесь, – она обвела грустным взглядом нашу кухню. – Чемодан так и остался не распакованным. Расскажи о своих планах. Поверь, я приму твоё решение.
– Мам, прости…
Она подошла и обняла меня поглаживая по волосам.
– Что бы ты ни решила, я справлюсь. Просто не замыкайся.
– Хорошо.
Подтолкнув меня, она вернулась к своему блюду, но я успела заметить слезы в глазах. Тяжело сглотнув, покачала головой и развернувшись вышла. Слишком тяжело, но я хотела двигаться дальше. Мне нужен простор, и свобода, которой всегда была лишена.
Прогулка по улице казалась тем самым толчком, вернувшим меня в прошлое. Каждый шаг отдавался горечью, ведь в голове без остановки всплывали воспоминания. Камилла хотела провести со мной время перед тем, как я окунусь в работу и поиск квартиры. Мы должны были встретиться в кафе «Кухня чудес». В детстве мы любили бывать там, потому что именно здесь пекли самые вкусные пончики, политые белой глазурью.
Заняв место возле большого окна, я присела, сделала заказ, и хотела позвонить Камилле, но замерла, услышав звон дверного колокольчика. Прикрыв глаза, затрясла головой, словно не верила в то, что происходит. Адам, с очаровательной улыбкой на лице, вошёл в кафе заставив моё дыхание замереть в горле. Где-то в глубине души надеялась, он стал некрасивым угрюмым и возможно даже отвратительным, что придумала себе те чувства, но увидев его сейчас, по-настоящему, реальность убила меня.
Адам был так обаятелен, хотелось окликнуть его, но я не решилась, всё ещё трусиха, всё ещё боюсь себя и своих чувств. Боюсь того, что делает со мной одно присутствие Адама Лафайета. Высокий, стройный, он был в строгом чёрном кашемировом пальто. Бёдра обтягивали серые брюки, на ногах дорогие кожаные ботинки. Казалось, даже можно почувствовать запах одеколона с ментолом, того, которым Адам пользовался ещё в школе. Аромат, сводивший меня с ума.
Его глаза, прекрасные, глубокие и, если смотреть в них, можно утонуть потерять себя, что я и сделала, потеряла себя в нём, растворилась. Только вот он этого совсем не замечал. В самых смелых своих снах я слышала, как с его губ срываются слова любви.
«В моей жизни ты всегда занимал одну из главных ролей, в то время как в твоей, я была всего лишь массовкой. Приятным дополнением. Никогда не хотела стать разменной монетой. Твоим утешением. А мечтала быть первой и единственной любовью, Адам! Хотела, чтобы только во мне ты видел друга, к которому можешь воспылать всепоглощающей, бессмертной, нереальной тягой. Той, для которой ты готов сделать всё, что угодно. Той, с которой сможешь идти по жизни, несмотря на все невзгоды и ненастья. Просто дарить свою любовь и быть в ответ любимым мной».
Но то всего лишь мои глупые мечты, которым никогда не суждено было сбыться.
Глава 3
Адам направился к барной стойке и встал ко мне спиной, а я отвела взгляд, словно боялась, что, наблюдая за «объектом» своей глубокой привязанности, заставлю его увидеть меня. Лишь бы Камилла не пришла, только не в данный момент. Я была не готова к встрече. Наверное, никогда не буду готова.
Быть может стоит собрать вещи и снова уехать? Но ведь я обещала маме остаться, найти работу, быть рядом с ней. А так хотелось развернуться, оставив позади этот город, все воспоминания, свои проклятые чувства, которые преследовали меня везде, куда бы ни пошла. Но даже окажись я на другом континенте, за тысячи киллометров от него, не смогу выкинуть ту бездонную тягу в мусорку. Я была даже готова вырезать всё, что чувствовала к Адаму из своего сердца, но тогда мне останется только умереть.
«Моя больная любовь, как же сильно она проникла в разум, мысли, сердце. Так сильно я погрязла в тех безответных чувствах, которые напридумывала сама».
Когда на соседний стул приземлилась Кам, я вздрогнула. Взгляд тут же метнулся к стойке, где видела Адама и тихо выдохнув расслабилась. Он уже ушёл.
– Я столкнулась с ним на улице, – тихо заметила подруга. – Надо полагать вы не встретились?
Покачав головой, прикрыла глаза. Все напряжение, которое так чертовски хорошо сдерживала внутри, выплеснулось мелкой дрожью. Кам накрыла мои ладони своими, успокаивая, и подарила тёплую улыбку.
– Не будем теребить старые раны, – сжав ладонью мои онемевшие руки, шепнула подруга. – Предлагаю вообще не вспоминать. Сегодня мы будем праздновать.
– Звучит как план.
– Конечно, – фыркнула Кам. – Думала, я не подготовилась? Программа, весьма насыщенная так что, натяни повыше свои панталоны и вперёд.
Хохот вырвался из меня весёлым звоном. Последние частички скованности покинули тело, пока Камилла посвящала меня в своё увлекательное путешествие.
– Сегодня ты в полном моём владении и не сможешь сбежать. Я не приму никакие отговорки.
– Мне следует определиться с компанией, а также подыскать квартиру…
Она помотала головой и выставила руку, заставив меня замолчать.
– Никаких отговорок.
Этот вечер превратился в мучительную вереницу пугающих развлечений. Камилла предусмотрела каждый наш шаг. После вкусного ужина в «Кухне чудес» она протащила меня через ад. В моём понимании вечеринки и развлечения казались тем самым огненным котлом, в котором приходилось вариться, чувствуя, как щёки болят от раздражающей улыбки.
Вернувшись домой только в одиннадцать, я просто упала на кровать и прикрыла глаза, всё еще слыша в голове гул голосов, песен, звон бокалов. Вздрогнув от тихой мелодии, закрыла глаза, но вызов всё же приняла.
– Здравствуй, – тихо прошептал Адам.
– Здравствуй, – ответила.
На какое-то мгновение повисла тишина, а потом я услышала тихий стук. Не веря своим ушам, поднялась, чувствуя, как на губах расплывается уже знакомая улыбка, которую вызывал во мне только он. Подошла к окну и увидела Адама. Он стоял на тротуаре, возле своей машины и смотрел на меня, держа в руках телефон.
Увидев его, сердце забилось быстрее, ладони вспотели, а голос дрогнул.
– Ну, здравствуй, морковка. Я так скучал.
Это общение через стекло, когда мы видели друг друга, но слышали только по телефону, было каким-то откровением. Я знала, мы стали другими, но не понимала насколько изменяться мои чувства, когда вот так, снова, спустя долгие годы, увижу его. В душе всё затрепетало, было даже больно думать о том, как долго мы находились в разлуке.