Как себя вести, если за час до свадьбы находите жениха в постели с другой, спросите вы меня.

Понятия не имею!

Строго говоря, все произошло даже не в постели. Пока мы снимали утро невесты и я на камеру рассказывала, как люблю своего жениха, он, на подоконнике соседнего гостиничного номера, старательно вылизывал другую женщину.

Закончив с подготовкой, я отпустила видеографа и визажиста. Решила зайти за Владом. Дверь в номер оказалась приоткрыта. Позвала, но никто не откликнулся. Стало немного страшно.

В детстве, насмотревшись "Улицу разбитых фонарей" до потных ладошек и колотящего сердечка, боялась момент, когда открываются двери лифта. Казалось, там как минимум найдется свежий труп в луже крови или на меня обязательно напрыгнет маньяк! Вот так и сейчас медленно пожирал страх перед незапертой дверью.

Когда вошла в номер, поняла почему. Нет. Ни трупа, ни маньяка не нашлось. Разве что сексуального. Голова моего жениха, стоящего на коленях, была зажата между ног постанывающей девицы, сидящей на подоконнике. Конечно, он не услышал, как я его звала. И она тоже. Ей было слишком хорошо. Уж я то знаю, что этот развратник умеет.

Понятия не имею, как поступила бы нормальная женщина. Я не она и подумала в первую очередь не о себе. Просто развернулась и ушла, тихо шурша платьем, пока меня не заметили. Двести гостей не виноваты, что один идиот только в день свадьбы понял кто же его настоящая любовь.

Спойлер – это не я.

Лимузин лениво едет по городу, залитому ярким солнцем. Город дышит августом. Все еще зеленая листва и тепло. Все еще короткие юбки и лимонады со льдом, но сентябрь уже пробирается своими холодными пальцами под эти самые юбки, заставляя надеть колготки, не забыть пиджак на вечер. И почему-то во всем чудится аромат спелых яблок, сливового пирога и тыквенного латте.

Питер сделал мне свой главный подарок в день свадьбы, прогнав, все тучи загород, оставив кусочек счастья и чистого неба. Последний вздох лета – для меня. Авто медленно паркуется перед рестораном. Я слышу, как снаружи ведущий объявляет выход жениха и гости начинают радостно шуметь.

Кто-то открывает мне дверцу, но никто не подает руку. Конечно, жениха же ждали.

Надеваю лучшую из своих улыбок. Изящно спускаю одну ногу и в облаке из тысяч слоев легчайшей и сверкающей ткани выныриваю наружу. Меня встречает красная дорожка и коридор из самых близких людей. Родственники, коллеги, друзья. Они сначала замирают в непонимании, а потом оживают, шутят, смеются.

Подбегает Малинка с букетом невесты. Отдает цветы и крепко обнимает. Чуть сильнее обычного. Она обо всем уже знает. Ближе нее у меня никого нет, и только ей я могла отправить СМС перед приездом.

Иду по дорожке, как репетировала. Здесь покрутиться, тут улыбнуться, воздушный поцелуй на камеру. Не могу себе отказать хотя бы в этой мелочи, раз все остальное безнадежно потеряно.

Дети визжат, со всех сторон летят лепестки роз, сыплются аплодисменты. Ведущий шутит про то, что вместо жениха сегодня невеста, толпа взрывается хохотом, но мне плевать. Он приглашает гостей в зал, но я его останавливаю. Забираю из рук микрофон. Он смотрит непонимающе, разочарованно и немного со злостью, будто отобрала его любимую игрушку. Но не он моя главная проблема сейчас, так что плевать. Переживет.

Оглядываю всех собравшихся. Меня фотографируют. Кто-то снимает на телефон. Супер. Еще и прославлюсь. Малинка со своим мужем Марком окружили моих родителей. Они знают, что сейчас все полетит в бездну, и страхуют самое важное.

Ну что. Я готова? Нет? Точно нет. Определенно нет. Но отступать поздно. Глубокий вдох, счастливую маску на лицо и…

– Дорогие гости! Я безмерно счастлива сегодня видеть каждого из вас! Так вышло… – черт, только бы не заплакать. В носу уже неприятно щиплет, а натянутая улыбка тянет уголки губ вниз. Лимит слов оказался меньше, чем я думала. Режу заготовленную речь, иначе не справиться. – Жениха сегодня на торжестве не будет.

Вздохи, тихий гул обсуждений нарастают, и кажется всем уже плевать на меня. Они просто разочарованы, что придется сейчас ехать домой, а они уже красивые с подарками и ждут обещанный торт. Но я же не зверь.

– Как и самой свадьбы. Но! Банкет, развлекательная программа, дискотека и даже фейерверк остаются! Давайте отметим мою свободу как следует!

Снова аплодисменты и свист. Мама тихо всхлипывает, но я не решаюсь поднять на нее взгляд. Ей помогут, а я утону в печали, если сделаю это.

Ведущий ошалев от такой новости и что его не предупредили о перемене планов, случайно запускает конфетти, в котором мы с Владом должны были кружиться под нашу песню. Пока все еще не отошли от шока и дезориентированы блестками, я сбегаю к ожидающему меня такси. Бегу сквозь золотые искры и выдыхаю, только когда силуэт ресторана скрывается за поворотом.

Доезжаю до центра и ныряю в объятия любимого города. Благо не повелась на уговоры Влада и надела кеды вместо лодочек. Гуляю, не жалея ног. Телефон разрывается от звонков, и я включаю авиарежим. Слушаю город. Жадно рассматриваю каждую трещинку на зданиях. На фасадах можно увидеть целые миры и даже истории. Не говоря уже о совах, химерах, грифонах. Молчу уже про львов, которых, каждый уважающий себя турист берется пересчитывать. И легенды, которые всплывают в памяти от одного взгляда на здание.

Долго не могу отлипнуть от плеска волн на канале Грибоедова, но стоящая на Итальянском мосту девица в свадебном платье, грустными глазами глядящая в черную воду, сильно нервирует прохожих. Финальной точкой моей прогулки становится Исаакиевский сквер. Туристы ловят последние теплые вечера и народу действительно много. Никого не удивляет, что я в свадебном платье. Это же Питер. Кого тут только не встретишь, выйдя за хлебом.

Свободных лавочек нет, но я без спросу нагло усаживаюсь к мужчине, ненадолго забрызгав его ноги облаком моих юбок. Сам виноват, у него тут вид лучше всех. Прямо напротив собора и мальчика саксофониста, который играет душевынимательную "Love of My Life". Я уже собираюсь прорыдаться как следует, но мужчина, сидящий рядом умудряется испортить момент!

С этим мужчиной с самого начала все пошло не так. С самого первого вопроса. Даже, наверное, раньше.

Он ворвался в мое пространство ароматом табака. Пряно-сладковатым. С горькими нотками. Он так вкусно курил, что захотелось самой, но я только зло зыркала в его сторону. Ишь, надымил! Платье провоняет! Хотя какая к черту разница… Но повозмущаться для профилактики стоило!

– Вы меня так взглядом прожигаете, что я скоро загорюсь. Не боитесь, что пламя на платье перекинется и вам тоже достанется? – лениво стряхнул пепел с сигареты и фатин с колена.