Казалось, что всё уже предопределено. День ото дня Эшли понимала, что всё в её жизни идёт по чёткому плану матери и вскоре может зайти так далеко, что вынырнуть из этого болота не удастся. Особенно её смущали недавние попытки Колби склонить её к сексу, о котором она мало что знала. Разумеется, её тело выросло, гормональные изменения происходили вовремя, но никакой тяги к парням Эшли до сих пор не испытывала, никакого «вау» не произошло. Она не была готова к этому, а неоднозначные советы матери о скреплении их союза звучали как навязывание и попытка возложить её девственность на пьедестал карьеры. Эшли было тошно от этого, ведь каждый раз, когда её мама виделась с Колби, она буквально облизывала его с ног до головы, размышляя об их совместном будущем, словно у самой Эшли и не оставалось никакого выбора.

Иногда она мечтала, чтобы у неё были младший брат или сестра, чтобы всё внимание и контроль матери не доставались ей одной, и чтобы хоть как-то разбавить напряжение внутри семьи. Вся её жизнь представляла собой серые одинаковые будни, в которых менялись лишь наименования соревнований или городов. Она часто выбиралась на подобные старты на уровне штата, и это было единственным, что хоть немного радовало её в последнее время. Новые места, новые люди, но обычно не оставалось даже секунды, чтобы пообщаться с ними. И, фактически, выходило так, что единственным человеком, помимо Колби, которому Эшли могла уделять хоть какое-то время среди учёбы, была её подруга Энн. Огненно-рыжая лисица, в прямом смысле этого слова. В университете им даже придумали прозвище «Две разные Э». Девушка была далека от спортивных интересов, но тоже входила в так называемую «элиту» Мичиганского. Дети богачей, что встретились там и считали себя главными звеньями в пищевой цепи. Вот только Эшли никогда не считала себя таковой, из-за чего Энн регулярно подтрунивала над подругой, называя её «мисс сердобольность и доброе сердце», ведь в глубине души она действительно отличалась от своих сверстников, была более сострадательна и не делила людей по их статусу и количеству денег на счетах. Это было одно из качеств, приобретенных самостоятельно, вычерпнутых из романов или просмотренных фильмов. Отношения двух девочек были вполне стандартными, если взглянуть со стороны. Они быстро поладили и нашли общий язык, ведь не даром говорят, что противоположности притягиваются, и девушки действительно неплохо дополняли друг друга. Дружба, хоть и не совсем яркая, началась со встречи в общежитии, где изначально жила Эшли после поступления. У родителей Энн было много денег, но девушка ставила в приоритет студенческие вечеринки и новые связи, лишь для этого она продолжала жить там. В их странном тандеме сразу ощущалось лидерство Энн, но вместе с тем, Эшли не впускала её так глубоко, чтобы страдать от этого преобладания.

– Он всё время пялится на тебя, я сейчас серьёзно, – подметила Энн, рассматривая парня на выходе из столовой, пока девушки стояли в очереди и выбирали обед.

Эшли давно замечала на себе взгляды других парней, но для неё это было чуждо. Словно на ней уже стояла галочка «занято», во всяком случае, ей так казалось. Однако, Энн без устали рассказывала блондинке про сексуальное влечение и другие, пока ещё неизведанные Эшли, ощущения тела, хоть она и не имела в виду беспорядочный секс, скорее, речь шла о проснувшемся либидо.

– У меня есть парень, и ты это знаешь, – с миловидной ухмылкой промолвила девушка, покачав головой и приподнимая тонкие брови.

Теперь это фраза была её личным прикрытием. Энн показательно посмеялась, продвигаясь дальше, и пробормотала себе под нос:

– Парень, которого выбрала твоя мама и с которым вы не пробовали ничего, кроме лёгкого поцелуя в губы. Серьёзно? Ты уже не первокурсница, подруга, очнись! Пора оседлать его, в прямом смысле слова!

– Энн! – Эшли осмотрелась по сторонам, раскрасневшись от её слов. – Прекрати. Это не смешно, не позорь меня.

– Да я и не думала… Но ты сама посуди. Колби… Богатый качок, который всё время бегает… Бегает… Бегает. У вас обоих нет проблем с дыхалкой, верно? – пошутила она, прикрывая рукой рот. – Мне вон тот пончик, пожалуйста.

– Да уж, Энн… Глубоко. Как и всегда, – похлопала её по плечу девушка. – А мне овощи и апельсиновый сок.

Эшли не делилась с подругой такими тонкостями их отношений. К тому же, первые полгода Колби уважал её личные границы, соблюдал дистанцию, но в последний месяц он стал более нетерпимым и пытался подмять её под себя. Причём, во многом этому поспособствовала её мать, словно давшая «зелёный свет» парню в отношении своей дочери.

– Не так глубоко, как он может быть в тебе, – прошептала она подруге на ухо, и они обе засмеялись, пока женщина за витриной раздавала им еду.

– Всё, следующий, – промолвила та грубым тоном, на что Энн недовольно на неё покосилась, поправляя свою шикарную рыжую копну.

Во всяком случае подруга считала Колби красавцем с отличным приданым за спиной и не осуждала выбор Эшли, а скорее наоборот, поддерживала его.

– О, смотри… А вот и он, – Энн указала взглядом на парня, и блондинка проглотила язык, направляясь к столику, с которого он столь заинтересованно махал им рукой.

Эшли сжала поднос сильнее и неловко присела напротив, встретившись с его увлечённым взглядом.

– Привет, Колбииии, – выдала её подружка, демонстративно перебирая в воздухе пальчиками, и ехидно улыбалась своей белоснежной улыбкой.

Парень уже привык к её вопиюще наглому, своеобразному поведению, и не обращал никакого внимания.

– Привет, чертовки, – нежно улыбнулся он, увлечённо глядя на Эшли. – Что нового? Ты сегодня без настроения?

– Нет, всё нормально. Просто тяжёлый день. Вечером отбор для поездки в Детройт. Ты знаешь… Ну, а ты? – поинтересовалась она, изучая его лицо, отчего Колби немного огорчился, ведь это значило, что они с ней снова не увидятся, а его родители как раз уехали на отдых в Европу, и он хотел пригласить её к себе.

– А я думал, что ты приедешь ко мне сегодня, – изменился в лице парень, откинувшись на спинку стула. – Детройт не убежит от тебя. Я поговорю с дядей, тебя и так включат в претенденты.

Эшли замялась, пытаясь увести разговор в другое русло, и Энн чувствовала её напряжение, а также реакцию самого Колби, который очевидно разочаровался в том, что она снова находила нелепые отговорки, лишь бы не оставаться с ним наедине.

– Я привыкла добиваться всего сама, – ответила девушка, нахмурившись. – Я не хочу, чтобы ты просил дядю. Давай перенесём этот вечер, хорошо?

– Мммм… – посмотрел он на неё недовольным, осуждающим взглядом.

В его голове сложилось устойчивое представление о том, что именно Эшли станет его женщиной. Она нравилась родителям, разделяла его интересы, и парня страшно раздражало, что она никак не хотела полноценно ему принадлежать. Тем более, что практически вся женская половина университета хотела оказаться на её месте.

– Фу, какие вы скучные, – не выдержала Энн и выпучила на них ошарашенные глаза, чавкая пончиком и переводя тему. – В субботу вечеринка у сопливого Грэга… Хоть раз сходите и оторвитесь, блин!

– У тебя не спросили. Что мы там не видели, Энн? – грубо ответил он, глядя на неё. – Спорт – это единственное, что делает твоё тело живым. А ты накачиваешь его всякой… дрянью. Будь то пончики или текила, которую ты хлещешь без разбора. Да, Эшли?

Девушка взглянула на подругу растерянным взглядом, но вынуждена была поддержать своего парня, хотя сама не понимала, зачем. Энн сделала вид, что обиделась, отвернувшись, но на самом деле ей было далеко наплевать, что о ней думает Колби Уокер. Она и без того считала, что у Эшли нет своего мнения и влезла в их разговор, только чтобы спасти подругу от его натиска.

– Я скучал по тебе, – парень привстал из-за стола и собирался поцеловать девушку хищным касанием губ, но она тут же подставила перед ним щёку лёгким неловким движением, что получилось довольно странно для всех, кто наблюдал за этим со стороны.