— На репетициях сами пока справимся. — Предположил наш художественный руководитель. — Помочь во время первого выступления, знакомого киномеханика попрошу. — Озабоченный непредусмотренной нами и грозившей создать довольно-таки ощутимой проблемой в будущем, Сергей взглянул в окно и потеребил щёку. А затем посетовал. — Эх, где же на всё финансов наковырять…

— Не грабить же ювелирный. — Полушутливо поддержал его я. — К тому же мне, как сотруднику милиции, это и вовсе делать зазорно.

— Даже, если и грабанём, вряд ли у тебя или Вадима есть нужные каналы сбыта. — Озорно блеснул глазами Сергей. Да и вообще. С золотом, ну, по крайней мере, в больших количествах, связываться опасно.

— Наверное. — Неуверенно промолвил я, так как ни бельмеса на смыслил в драгоценных металлах.

— Знаешь, мне мама рассказывала. — Вдруг пустился в воспоминания Сергей. — У них в деревне два мужика нашли клад… — Тут, как самый настоящий артист он сделал театральную паузу. И, только дождавшись моих нетерпеливо поднятых бровей и вопросительного дёрганья головой вверх, продолжил. — И эти придурки тут же «начали жить на широкую ногу». Представляешь, купили по два коня. Начали нанимать людей и расплачиваться золотом…

Тут он снова замолк, вынуждая меня волей-неволей участвовать в этом импровизированном спектакле.

— А дальше? — Задал закономерный вопрос я.

— Двадцать пять лет. — Лаконично информировал Сергей. И, как-то устало и буднично, словно прихлопнул муху, закончил. — Каждому.

— Нехило. — Несказанно удивившись, присвистнул я. И, озвучивая общеизвестную истину, прогундосил. — Вот уж действительно… — Лучше с умным потерять, чем с дураком найти.

А в памяти тут же всплыла статья уголовного кодекса, соответствующая только что описанной ситуации. И, хотя наказание в современной интерпретации было гораздо мягче но тоже, скажем так, оставалось довольно-таки внушительным.

— Да, ладно, Серёг. — Думаю, разгребём постепенно. — Постарался перевести разговор на более приятные темы я. — К тому же, у нас и во всех остальных направлениях пока что конь не валялся.

Мы прошли через концертный зал и, поднявшись на сцену, оказались перед неприметной боковой дверью.

— Ладно, ты подожди пока. — Открывая замок, предложил Сергей. Или, если не боишься испачкаться, начинай выносить что полегче. Я же пока сгоняю за халатами и скоро вернусь.

— Три проси! — Вдогонку крикнул я, памятуя про Вадима. — Нечего нашему таксисту от работы отлынивать!

— Постараюсь. — Не оборачиваясь, пообещал Сергей и, спрыгнув со сцены, быстро пересёк огромное пространство зала и скрылся в коридоре.

А я, критически оглядев горы колонок, разобранную по частям ударную установку и наваленные кучей хлама микрофонные стойки, горестно покачал головой и принялся стаскивать с себя пиджак. За которым, после недолгих колебаний последовали рубашка и майка. Ну и, именно в этот раз не засучивая рукава, так как и без того остался с голым торсом, принялся за дело.

«Акустика», именно так, на специальном «музыкальном» слэнге именовались колонки, несмотря на свой внушительный вид, показалась не такой уж и тяжёлой. Было их одиннадцать штук и, благодаря всё тем же загадочным вывертам моей памяти, я откуда-то знал, что четыре из них «инструментальные», столько же предназначались для усиления пения солистов а оставшиеся, имевшие не совсем «правильную» форму, со скошенными панелями, назывались «мониторы». И были предназначены для того, чтобы артисты без проблем слышали самих себя.

Инструментами тот, кто потратил казённые деньги на всё это великолепии, будущих неведомых музыкантов, тоже не обидел. Клавишные «Вермона», «Ибанес-бас» и две, в общем и целом, довольно-таки неплохих ГэДээРовских «Музимы».

Так же, в самом дальнем углу сиротливо притаились две электрогитары под названием «Урал». Самго, что ни на есть кондового вида. И, когда поднял одну из них и, сравнил с только что побывавшей в моих руках «Музимой», тут же поставил изделие отечественной промышленности на место и, свят-свят-свят, от греха подальше, прикрыл какими-то замызганными картонными коробками.

Ведь, ежели даже весьма и весьма хорошие «Музимы» были далеко не Страдивари и даже не «Гибсоны», то про это убожество в приличном обществе даже упоминать было бы стыдно. Не говоря о том, чтобы выйти с вот этим, если, конечно, к спрятанным мной дровам можно применить такое название, «инструментов», выйти на сцену.

«Бля-а! Да, нас же, ещё до начал концерта, гнилыми помидорами закидают». — С весёлой обречённостью подумал я.

Но, поскольку «парторгов» и «прочих руководящих товарищей», ни прямо сейчас, ни даже ближайшем обозримом будущем, в поле зрения не наблюдалось, быстро выбросил из головы ненужную дребедень и начал разматывать удлинитель. Благо розеток неведомые архитекторы запланировали достаточное количество. И располагались они, не в одном месте а окружали сцену с трёх сторон.

Подключив, поочерёдно, все три провода, я прикинул, с чего начинать и, решив что, в любом случае не ошибусь, занялся монтированием ударной установки. За этим занятием меня и застала высокая, крупная девушка, с правильными но, если честно, не очень красивыми чертами лица, тихо и незаметно поднявшаяся на сцену.

Тут я вспомнил, что уже видел её мельком в Главном Управлении. Но, так как тогда она была занята беседой и знакомы мы не были, напоминать не стал.

— Привет, я Оксана. — Представилась она, с каким-то странным выражением оглядывая мою полуобнажённую фигуру.

При этом слегка заинтересованное выражение её мордашки вдруг сменилось на неодобрительно-презрительное. И, вызывая у меня когнитивный диссонанс, окружающее пространство окутало облако испускаемых девушкой феромонов.

«Блядь! С этим срочно нужно что-то делать». — Заполошно подумал я. — «Только бабских истерик нам не хватало»!

— Коля. — Пробубнил я в ответ. И, поспешно хватая лежащие на стуле шмотки, скрылся в каморке. И уже оттуда, через полузакрытую дверь, громко спросил. — Займёшься?

Отвечать мне не стали. А, вместо этого, вытащив заткнутые сзади за пояс палочки, деваха уплелась за барабаны и выдала скорострельную дробь.

«А ничё так»! — Мысленно констатировал я, застёгивая последнюю пуговицу на пиджаке. — «Ну, по крайней мере, силой её бог не обидел. Да и моторика вполне на уровне».

Моё появление в одетом виде встретили более благосклонно. Во всяком случае, выставленное на показ оценивающе-пренебрежительное выражение исчезло с высокомерной моськи. Да и сонм феромонов тоже сошёл на нет.

— Ты, что-ли тут главный? — Закончив колошматить по сольному барабану, запоздало полюбопытствовала девица.

— Не-а. — Покрутил головой я. И, глазами указывая на вошедшего в зал и державшего в руках стопку синих халатов Сергея, поспешил откреститься. — Он!

Церемония знакомства не заняла много времени. И, так как большую часть «такелажной» работы уже сделал я, а заботы по доводке до ума «кухни», по праву законной владелицы, взяла на себя Оксана, подключение усилителей не заняло много времени.

— Подождём Викторию, или что-нибудь погоняем? — Настроив свой бас, взглянул на меня Сергей.

— Да, собственно, мне без разницы. — Пожал плечами я. — Можем и побренчать.

— Тогда, для начала, спой то, с чем выступал в госпитале. — Попросил Сергей. И, пристроившись за одной из инструментальных колонок, раскрыл нотную тетрадь. — А я пока набросаю партитуру.

— Серёг… — Представив, что он сейчас будет пытаться на слух воспроизвести на бумаге то, что я и без того уже один раз сделал и прекрасно помнил, я слегка поморщился. — Я нисколько не сомневаюсь в твоём профессионализме. Но, пойми меня правильно… Те песни я и так помню. И, вечером обязательно запишу ещё раз. А мы, лучше, давай ту, последнюю, разучим.

— Что ж, может быть, ты и прав. — Закрывая колпачком ручку и откладывая её в сторону, согласился мой «полуначальник». И, встав со стула и надевая на плечи ремень бас-гитары, пробежался пальцами по струнам и вопросительно поднял брови. — Ля минор?