«Надо же, какой полезный дедушка»! — С благодарностью подумал я.

И, так как алгоритм действий был полностью озвучен, а времени на исполнение мне выделили совсем мало, приступил к, собственно, процедуре.

Осторожно и, стараясь, чтобы не дрожали руки, я взял ручку. Тнул ею в призывно глядящую на меня дырочку и, интуитивно предугадав, дальнейшие действия, легонько стукнул пером о край чернильницы.

«Не хватало ещё клякс наставить»! — Про себя опасался я.

Справедливо предполагая, что такого вопиющего косяка мне не простят.

Но эти, по своей сути, примитивные телодвижения, были меньшим из моих зол. Так как требовалось на ходу изобрести подпись. Вертя перед глазами недавно полученное удостоверение, успел заметить, что этот самый «автограф» представляет собой кучу разнообразных завитушек. Воспроизвести которые и предстояло вашему покорному слуге.

Быстро прикинув различные варианты, я поспешно накорябал сакраментальное «НикПетр», украсив всё это дело залихватским вензелем. И тут же заволновался, похожа ли моя подпись на те, что оставлял до потери памяти.

Хотя, сомевайся — не сомневайся, дело уже сделано. И отыграть обратно попросту не получится. Да и, вряд ли кому-нибудь придёт в голову копаться в таких мелочах и проверять подписи в учётной книге каптёрщика. В общем, Создатель не выдаст — свинья не съест.

Когда с важным делом подписи имущественных документов было покончено я взял в охапку ворох шмотья и, повесив на шею кожаные сапоги и пару ботинок, полюбопытствовал.

— Скажите, а ордер на заселение где получить.

— Это тебе на третий этаж надо. — Просветил хранитель материальных ценностей. — И, критически оглядев мою, скрывшуюся под стопкой одежды фигуру, вытащил откуда-то сшитый из какой-то дерюги пыльный мешок. — На-ка, вот. — Протянул он сомнительное издели мне. И тут же строго предупредил. — С возвратом!

— Спасибо! — Высказал искреннюю благодарность я.

И споро принялся запихивать своё вновьприобретённое барахло внутрь.

Безусловно, молодой парень, идущий по улицам с мешком из-под картошки — то ещё сюрреалистическое зрелище. Но, представив себя с кучей одёжек в охапку, да ещё и с висящими на шее двумя парам обуви, я еле удержался от того, чтобы не заржать.

И, закончив утрамбовывать полученное добро, тихо покинул складское помещение.

После чего переместимся на один этаж вверх, чтобы оказаться перед «светлыми очами» ещё одного пожилого мужика.

Для разнообразия, он не принадлежал к славному семитскому племени, а был армянином. Ну, по крайней мере, именно так я определил его этническую принадлежность. Чему способствовал выдающихся размеров нос, несмотря на седину, густые и курчавые волосы а, главное, табличка на двери кабинета.

Сообщающая всем и каждому, что именно в этом месте несёт трудовую вахту Армен Самвелович Мовтесян. Что прямо и совершенно неоднозначно намекало, что сидящий за ней индивидуум принадлежит именно к этому, третьему по значимости, после детей Израилевых, народу.

Почему не отдал представителю армянской нации второе место? Ну, так его по праву делили между собой хохлы и грузины. А, с небольшим и, надо сказать, весьма несущественным отставанием за армянами следовали чукчи.

Про которых сложено столько анекдотов, что даже пресловутые «Василий Иванович» и «Петька с Анкой», скромно курят в сторонке.

В общем, я тихонько постучал и, услышав разрешающий возглас, мягко открыл двери.

— Можно? — Скромно, как и положено хорошо воспитанному молодому человеку, робко поинтересовался я.

— ВхАдЫ, дАрАгой! ВхАдЫ! — Жизнерадостно приветствовал меня хозяин помещения. — И, подтверждая своё отношение к нашему славному ведомству, проявил недюжинные дедуктивные способности. — Что, ордер на заселение нужен?

— Так точно. — Слегка охренев от самобытности этого колоритного персонажа, только и сумел выдавить из себя я. И, немного слукавив, проблеял. — Жить негде.

— Ну, это ты брось! — С наигранной суровостью погрозил пальцем Армен Самвелович. И, поясняя своё, слегка театрализированное недовольство, выдал. — В стране победившего социализма нет и не может быть таких проблем. — А затем, перейдя на нормальный тон, миролюбиво закончил. — Будет, будет тебе место. И крышей над головой обеспечим, и кровать выделим!

— К-к-как-к-ую к-к-кров-в-ва-а-ать? — Ни хрена не поняв, судорожно сглотнул я. — И, так рассчитывал, по меньшей мере на, пусть небльшое но, всё-таки изолированное от внешнего мира, приватное пространство, пролепетал. — Мн-н-не б-б-бы, к-к-комн-н-на-ату-у.

— Ха-ха-ха, юноша! — Вполне искренне засмеялся, если не сказать, заржал этот, сразу ставший гораздо менее симпатичным, дядька. — Комнаты у нас только семейным положены. — Он осуждающе, словно я потребовал что-то неприличное и вопиюще выходящее за общепринятые рамки, строго глянул на меня. — А таким как вы, молодым и неоперившимся, выделяется койко-место. То есть, кровать с панцирной сеткой, матрацем и постельными принадлежностями!

Признаться, немного разбалованный персональной палатой, выделенной мне в госпитале, я наивно рассчитывал на большее. Да и подгон в виде отдельной и вполне благоустроенной квартиры, тоже настроил на оптимистический лад.

Но, как выяснилось, не всё коту маслице. И нужно чуточку уменьшить собственные хотелки и, как говориться, «брать, что дают».

При этой, ни с того, ни с сего пришедшей на ум фразе, в голове вдруг всплыла далёкая и загадочная страна Таиланд. А так же, невесть откуда взявшаяся байка про то, что к отдыхающему на далёком солнечном берегу русскому туристу подошёл официант. И, пояснив, что он знает по одной, подходящей к случаю фразе на нескольких языках, попросил научить его чему-то подобному на русском.

И наш соотечественник, ни минуты не сомневаясь, вместо чего-то, вроде французского «бон аппетит», на голубом глазу и с самым серьёзным видом, выдал сакраментальное «жри, что дают»!

Наверное, позавидовал получаемым обслуживающим персоналом чаевым, не иначе.

Ну, а затем, в голове возникли образы молодой женщины, по имени Алёна. А так же её мужа, Олега и мелкого и жизнерадостного пацана, звавшегося Артёмкой.

Тёплое море, банковские упаковки долларов и, почему-то, прохождение таможенного досмотра и прилёт в аэропорт Шереметьево.* (*События, о которых идёт речь, описаны в 1-й главе, 2-го тома, цикла «Эльф на плоской Земле».)

Все эти, как показалось, относившиеся к моей прошлой жизни воспоминания, явно указывали на то, что память постепенно возвращается. Что, безо всякого сомнения, настраивало на вполне себе мажорный лад.

Правда, как ни старался, больше ничего выудить из памяти, не смог. Да и, не время сейчас было. И совсем не место. О чём мне бесцеремонно напомнил бог кроватей с панцирными сетками и байковых одеял.

— Зря раздумываете, юноша. — Явно приняв моё секундное замешательство за колебание, напористо произнёс он. — Уверяю вас, что, никто из только что поступивших на службу, не вправе претендовать на что-то большее!

— А? Что? — Помотав головой, вернулся я в реальность. — И, дабы не выглядеть подозрительно в глазах, пусть небольшого но, всё-таки начальства, поспешно согласился. — Да-да, конечно! Давайте ваше койко-место!

— Ну, предположим, всё-таки не моё, а как-раз таки ваше. — Чуть подобрев, усмехнулся в усы повидавший вид мужчина.

И, вытащив из ящика стола неизменнуую амбарную книгу, достал из внутреннего кармана пиджака гораздо более современную, чем наблюдаемые мной до сих пор перья, авторучку.

Правда, заправлена она была всё теми же фиолетовыми чернилами. Но, по крайней мере, риск посадить кляксу и, тем самым навечно уронить свою репутацию в глазах окружающих, был гораздо меньше.

— Тебя в какой участок направили? — Деловито осведомился Армен Самвелович. И, поясняя внезапно возникший интерес, сказал. — У нас три общежития. Так что, могу пособить и устроить, так сказать, поближе к месту работы.

— Я в убойном служить буду. — Отчего-то сглотнув, смущённо проинформировал я. И, дабы не возникло сомнений в моей правдивости, поделился «секретом». — Меня Анатолий Викеньтьевич пригласил.