Распечатав коробку, коробку в коробке и еще одну коробку, я обнаружила новенький ноутбук – мой первый официальный подарок в честь поступления в университет. Планы на вечер резко поменялись, и теперь вместо подушки и одеяла меня ждало приключение по установлению программ. Но мой предусмотрительный папа (хотя скорее его секретарь) позаботился о том, чтобы на ноутбуке появилось все самое нужное для не слишком продвинутого юзера.
Улыбнувшись, буквально в пару щелчков я открыла свой профиль в сети «ВКонтакте», и мне пришло сообщение: «Давай поужинаем вместе».
Отправитель был мой старый знакомый. Человек, которого я знала всю свою сознательную жизнь, но которому никогда не отводила значимой роли.
Его звали Тони. Он был старше меня на пять лет – жуткий красавчик с выдающимися перспективами на жизнь. Мы познакомились, когда мне было лет десять, и виделись практически каждый день. Не сложно догадаться, что не с членами семьи с такой частотой можно встречаться только в связи с общим хобби, например, спортом. На удивление, за столько лет знакомства кроме совместного дела жизни у нас не было никаких точек соприкосновения. Даже его внешность я рассмотрела только тогда, когда ушла из большого спорта. Такая вот ирония судьбы.
Но я бы соврала, если бы сказала, что удивилась его предложению. Во‑первых, после недавних событий меня сложно было чем‑то удивить, во‑вторых, я начала вспоминать, что этот молодой человек активно проявляет знаки внимания по отношению ко мне еще с весны. А мне совсем было не до этого: подготовка к школьному выпускному, экзамены, поступление, ну а дальше… я уже рассказывала. Поэтому тот факт, что на меня положили глаз уже как пару месяцев, я осознала только тогда, когда получила сообщение с приглашением на ужин.
В голове промелькнуло: «Ну нет, только не свидания, знакомства, истории о себе, и все с нуля». Но руки уже начали печатать ответ с текстом:
«Давай, с удовольствием».
Тони сразу прочитал мое сообщение и молниеносно предложил дату, время и место, будто спланировал это уже задолго до моего ответа. Вначале я опешила от его решительности, но вскоре мне стало легко и немного волнительно на душе. Думаю, он был рад, что я не про-динамила его вновь своими раздумьями, поэтому прислал мне смайлик с поцелуйчиком в ответ.
Я не анализировала, почему я приняла приглашение именно в этот раз. Вполне вероятно, что в глубине души мне было просто неловко от количества его давай увидимся и такого же количества моего в другой раз в ответ. Возможно, взаимозамещение настолько накрыло меня с головой, что и по части личной жизни мне хотелось укрыться хоть в ком‑нибудь. Хотя на самом деле это не так важно. В любом случае в тот вечер мне впервые за последний месяц стало хорошо. И вот это было ценно.
Как сейчас помню, что Тони назначил встречу на четверг и заказал столик в модном баре в центре города, в который я всегда мечтала попасть, но он был не по карману студенткам. Тот факт, что место он выбрал случайно, не зная о моих предпочтениях, и сразу же попал в десяточку, меня очень обрадовал. И можно было бы с легким трепетом и предвкушением считать дни до нашего свидания‑ встречи, но, улегшись в постель, я поняла, что назначенная дата – день рождения Ника, на который у нас было запланировано романтическое путешествие. У меня вновь все сжалось в груди, и я заснула в слезах.
Наступил день нашей встречи с Тони. Я сонная, со стаканчиком чая ехала в метро в уже полюбившееся место моего ежедневного пребывания – университет. Прикинув планы на день, я решила освободить вторую половину, чтобы как следует подготовиться к вечернему мероприятию. На тот момент меня не столько будоражила мысль о недосвидании и его исходе, сколько о том, что я проведу вечер с красивым парнем в отличном месте в центре столицы. И как у заядлой модницы варианты образов стали один за одним вертеться в моей голове. Пока я мысленно выбирала наряды, мне пришло сообщение с незнакомого номера. Когда же я научусь их записывать и сохранять?
«Доброе утро! Сегодня все в силе?»
Сообщение было от Тони. Видимо, он беспокоился о том, что, несмотря на согласие на прошлой неделе, в последний момент я могу отказаться. Это неравнодушие показалось мне милым, и я написала, что жду нашей встречи.
Я вышла из метро. На улице было тепло, но уже по‑осеннему драматично. Я обожала пятиминутную дорогу от остановки до двери университета: оставалась наедине с утренними, чуть спутанными после сна, мыслями. В очередной раз я стала размышлять о том, сможет ли кто‑нибудь когда‑нибудь заменить Ника. Ответ был очевиден – нет. Но даже тогда я понимала, что во мне изначально спрятан слишком большой багаж чувств, чтобы испытать в таком возрасте любовь только к одному человеку и поставить на себе крест. Я знала, что обязательно еще влюблюсь и смогу любить искренне и по‑настоящему. Однажды. Но когда? На этот вопрос я не могла ответить.
С тех пор как я видела Ника последний раз, прошло уже больше месяца. Недели страданий, ожиданий, неопределенности. И я могла бы продолжать в том же духе. Постепенно закапывать себя заживо, звонить, искать, встречаться с друзьями и знакомыми не потому что хочется, а потому что есть шанс хоть что‑нибудь узнать. Но мне было всего семнадцать. Семнадцать, понимаете? Я хотела чувствовать, любить. А еще во мне была твердая уверенность: если бы Ник хотел дать о себе знать, то сделал бы это. Но он пропал с радаров, просто исчез. И да, конечно же, и мне, и нашим общим друзьям приходили в голову самые разные страшные мысли. Но я помнила, при каких обстоятельствах он ушел… Вряд ли влюбленный молодой человек выскочил на рассвете из квартиры своей любимой, потому что за гаражами его поджидала группка бандитов и он намеренно шел на свою погибель. Или утро сложилось так, что что‑то нехорошее произошло сразу после того, как он ушел. Нет. Он принял решение уйти. И значит, отныне мы – не команда.
А еще у меня из головы не выходил его вопрос, заданный накануне нашего расставания. Он тогда уточнил, верю ли я ему. И я ответила, что верю. Он был слишком умный и слишком предусмотрительный, чтобы задавать такие вопросы для галочки. И мне было гораздо проще проживать эту потерю с мыслью о том, что все же он знал, что и для чего делает. Было тяжело, но мне оставалось просто довериться – не ему, нет, – себе и обстоятельствам.
Перед тем как очутиться в объятьях своей близкой подруги на пороге университета, я успела прокрутить финальную мысль о том, что к своим годам я испытала широкий спектр искренних чувств и эмоций. Хотелось хранить это и быть благодарной. На такой ноте я будто скинула с себя плащ целомудрия и, словно мне было десять, сломя голову побежала с девчонками в буфет за бутербродами, пока не прозвенел звонок на первую лекцию.
Настроение у меня было отличное, чуть боевое. Мы успели обменяться парочкой сообщений с Тони, и это хорошенько меня подбодрило. Мне пришлось признаться себе, что я все же волнуюсь. Поэтому безобидные переписки ни о чем были очень даже кстати.
Вернувшись домой, я поняла, что без помощи во время сборов мне не обойтись. Решила позвать Кэт, благо мы жили в соседних домах. Она была всегда за любой кипиш, ну а я уже была готова к встречам с ней. Глупо было лишать нас общения друг с другом, несмотря на то, что произошло. Тем более последние наши встречи я провела в слезах, и подруга явно будет рада вновь увидеть меня улыбающейся.
В голове был кавардак. Перед приходом Кэт я смогла только заварить чай и вывалить весь шкаф на кровать. Потому что поняла, что утренние раздумья по поводу образа на вечер потерпели поражение. Как только довольная Кэт появилась на пороге моей квартиры, беспокойство как рукой сняло. Я так сильно по ней соскучилась, что в тот момент мне казалось, будто она способна решить за меня все вопросы. В любом случае, вдвоем ковыряться в девчачьем гардеробе куда интереснее.
