Мы проживали каждый день, словно он последний. Не зря я не могла избавиться от чувства, что Ника у меня отнимут. Каждую встречу мы открывали новые грани души—именно так, как он обещал. Мы перестали замечать косые взгляды со стороны недоброжелателей, на‑ учились достойно справляться с приветами из прошлого и познавали жизнь в моменте. Ник показал мне, что такое настоящие свидания, он научил меня быть собой, ценить себя и быть уверенной в себе. Он обеспечил мне безопасность, в которой я нуждалась, и появлялся рядом до того, как я успевала подумать об этом. Все было чудесно. Мы виделись каждый день, стали ходить друг к другу в гости, вели себя как влюбленная молодая пара.
В один день мы запланировали вечеринку у Ника дома с большой компанией друзей. Его родители часто путешествовали, поэтому тем летом их шикарный лофт был практически всегда в нашем распоряжении. Мы договорились встретиться у него дома пораньше, чтобы побыть вдвоем и подготовиться к предстоящей «пати хард».
Я уже была на пути к Нику, как вдруг он позвонил и сказал, что задерживается в студии. Но предложил мне зайти: он оставил ключ у двери. Я даже немного обрадовалась, потому что для меня эта возможность – подождать любимого в его квартире – виделась весьма романтичной. И я ускорила шаг. Я мечтала о чашке вкусного чая и чувствовала себя окрыленной от того, что смогу немного похозяйничать, пока Ника нет. Я зашла на кухню и замерла. За столом сидела Нина и ее подружка. Она нашла ключ раньше меня?..
– О, здравствуй! Какая приятная встреча. Проходи, не стесняйся, давай с тобой знакомиться. Я много о тебе слышала.
Я будто приросла к полу и не могла пошевелиться. Нина явно воспользовалась этим положением и моей безоружностью и начала нападать:
– Ты правда думаешь, что лучше меня? – выпалила она.
Нет. Я так не думала, поэтому любой ответ с потро-хами выдал бы меня. Но такое неожиданное и очевидно агрессивное вступление явно отрезвило меня.
– Привет, Нина. Не ожидала тебя здесь увидеть. Сделать тебе чай?
Думаю, она не это готовилась услышать, и я мысленно станцевала танец победительницы.
– Не уверена, что ты знаешь, где в этой квартире чай, поэтому предоставь это мне, – складывалось ощущение, что два быка встретились на арене и перед обоими красная тряпка.
Нина резко встала и подлетела к чайнику. Она чувствовала себя хозяйкой, доминировала и наслаждалась этим. Она вела себя вульгарно, самовлюбленно, по‑хамски и, видимо, притягательно для Ника. Для меня ее было слишком много: она давила и унижала, не говоря ни слова, хотелось сбежать от нее навсегда.
Я села на стул и поняла, что не должна была здесь очутиться. Я будто растекалась по поверхности, не могла взять себя в руки.
Я знала, что наша встреча рано или поздно произойдет, но я однозначно не успела подготовиться к ней и уж точно не ожидала, что она будет такой враждебной, да еще и в квартире, на минуточку, у нашего общего молодого человека?! Что за черт?!
Мои мысли глушили любые посторонние звуки, поэтому ее голос звучал фоном. Я видела лишь ее силуэт и насмешливую улыбку ее подруги. Когда чайник закипел и вернул меня в реальность, я практически готова была к дуэли, но в этот момент в домофон зазвонили мои друзья, и я еле сдержалась, чтобы не разрыдаться. Как только они вошли, по их испуганным глазам сразу было понятно, что они догадались, в чем дело. Поэтому все как один за секунду включились в разговор и постарались максимально разрядить обстановку.
Подтягивалась толпа веселых ребят, а я хотела уйти. Это желание преследовало меня с той секунды, как я увидела Нину. Но я понимала, что это будет проявлением слабости с моей стороны, и я однозначно проиграю. Хотя для себя я уже со свистом продула…
Казалось, что все, и Нина в том числе, забыли об инциденте, с которого начался вечер. Все, кроме меня. Они смеялись, шутили, болтали, а я просто существовала и думала: а где Ник?
Из разговора я поняла, что они с Ниной еще не виделись, она просто решила нанести неожиданный визит. Еще я узнала, что у нее есть запасные ключи от квартиры – не очень приятная деталь для меня. И что она безумно скучала по Нику – предыдущая информация не так сильно ударила меня под дых. И решила снова помириться с ним – а тут еще и повод такой.
Каждая фраза Нины буквально вдавливала меня в сиденье стула. Я чувствовала себя наказанной ученицей, которую необоснованно прилюдно отругали, а она не смогла ничего сказать в ответ. Мерзкое, липкое чувство, от которого сложно избавиться. Несмотря на то, что мой вечер начался с унижения, я принципиально решила дождаться Ника. Мне важно было посмотреть, как он будет вести себя в этой ситуации.
Прошел час. Мучительный час ожидания. Я уже успела забыть, что мы планировали побыть вдвоем и что Ник обещал быстро вернуться. И в конце концов о том, что Нина в принципе не должна была здесь появиться. Судя по тому, что она постоянно поглядывала на входную дверь, не только я варилась в этом подвешенном состоянии. Конечно, и ей была любопытна реакция Ника на ее выходку.
Зашел Ник. Все замерли. Он встретился глазами со мной и, не увидев там привычного блеска и любви, медленно перевел взгляд в сторону, где сидела Нина. Их глаза встретились. На лице Ника застыли ужас, шок, смятение, ненависть, разочарование и немного сожаления. Это был второй момент за весь вечер, когда мне хотелось вскочить и выйти, желательно в окно, но я не могла пошевелиться. Все молчали, потому что знали, что на этот раз шутки, разговоры, любые другие отвлекающие маневры не уместны. Стоит отдать должное и поблагодарить Ника за то, что он подошел ко мне и обнял. А потом обратился к Нине и предложил выйти поговорить. Я бы, конечно, больше обрадовалась, если бы он выволок ее за дверь. Но как есть.
Нина, еле дождавшись момента, когда он обратит на нее внимание, кинулась к Нику на шею и начала трещать о том, как скучала и рада его видеть.
После этой миниатюры театра одного актера Нина настаивала на том, чтобы остаться и продолжить вечеринку, но Ник буквально вытащил ее из квартиры, и они ушли. О, все как я и хотела!
Моя нервная система сработала феноменально, и я решила, что пора бы мне наконец‑таки выпить чая – хорошая защитная реакция подавленного человека. Мои действия были не скоординированы, я делала все машинально, и только когда Алекс и Кэт – моя подруга, та самая, из автобуса, – подошли меня обнять и забрали чашку из моих трясущихся рук, я дала волю эмоциям и разревелась.
Прошло примерно полчаса. Ник и Нина не возвращались. Не помню, сколько я выпила ромашкового чая… Понимала, что мне нечего тут делать. Все ребята быстро отделались от ощущения неловкости и продолжили вечер в привычном русле, а я сидела и не знала, как мне быть. Немного придя в себя, я осознала, что объяснений, как, собственно, и самого Ника, я сегодня не дождусь. Поэтому собрала вещи и направилась к выходу. У двери я мысленно поблагодарила Вселенную за то, что свела меня с прекрасными людьми из нашей великолепной шестерки, потому что все решили уйти со мной.
Мы вышли на улицу. Был чудесный летний вечер – звездное небо и огромная луна. Я решила, что подумаю об этом завтра – как Скарлетт О’Хара из книги «Унесенные ветром». И, едва успев вдохнуть теплый воздух полной грудью и медленно выдохнуть, наверное, впервые за вечер, я увидела Ника и Нину. Они казались счастливыми – нокдаун, девочка.
Кто‑то буквально оттащил меня от подъезда и, забросив на плечо, поволок домой. Думаю, это был Алекс. Рядом шла Кэт и пыталась объяснить мне, что реальность не такая, как я вижу, что у Ника с Ниной ничего общего нет и они наконец‑таки спокойно друг с другом объяснились. Но для меня это был просто гул в ушах. А перед глазами стояла одна картинка. Кто‑то бросил вслед:
– Если он за нами пойдет, это будет последнее, что он сможет сделать. Ей надо просто прийти в себя.
Кажется, я так и ехала у кого‑то на руках до самой квартиры. Я не помню, как попала домой. Но отчетливо помню, что, сидя на кровати в темной комнате, я даже не плакала. Я просто смотрела в одну точку в темноте, и мое «втыкание» постоянно перебивал светящийся экран телефона, на который с периодичностью в пять минут прилетали сообщения и звонки от Ника.
