Подо мной в призрачном свечении возникло и начало расти, разрывая сугробы и грунт, четырёхполосное полотно. Оно тянулось через овраги и речушки, тут же образовывая каменные мосты, прорывалось через лесные чащи, вырастало на болотах.

— Стас, зачем ты это делаешь⁈ — Ивита была немного шокирована. — Как мы это объясним?

— А вот так, — усмехнулся я, приостановившись. — Специальное секретное строительное подразделения Грани в течение нескольких лет осуществляло строительство.

Чем севернее, тем теплее становилось, тем больше появлялось огоньков небольших хуторов и вытоптанных грунтовых дорог под ногами. Кое-где уже виднелись огороженные загоны, на которых выращивали ламонов и других крупных животных. Мы пролетели над местами проведения крупных ярмарок, у которых я даже заметил пару вполне современных грузовичков. Осмотревшись, я продолжил строительство дороги, поведя её подальше ото всех посёлков, через горы, пока, наконец, не соединил её с той самой трассой, которая заканчивалась у «точки 13».

— Ну, всё. Дело сделано. Сейчас узнаем, что там у Серафимиона и Маркунды, а затем я намерен отдохнуть.

— Да уж. Нерукотворное чудо света, — почесала затылок Ивита. — Вы хотя бы понимаете, вьюноша, как тяжело теперь будет объяснить его появление? И какое возмущение континуума его создание повлекло? Мы тут телепорты экономим, а ты…

— Не сердись, тётушка Ивита. Думаю, вы справитесь. Если что — подключу Серафимиона. Кстати, я собирался позвонить…

Мы остановились в прибрежном посёлке — в том самом, в котором уже были с Мией после того странного пересечения пролива. Расположились на скамейках набережной, и я позвонил Серафимиону.

— Шеф, мы расставляем и обновляем алгоритмические ловушки по столице, — отчитался синеволосый. — Прописали Алгоритм, который следит за применением Способности.

— И как успехи?

— Пока никаких… Честно говоря, мы только начали.

На последней фразе в голосе я услышал смущение, и вдруг понял почему — видимо, часть отведённого времени ушло на примирение, судя по взлохмаченной шевелюре — весьма бурное. И не скажешь же, что им по девяносто лет!

— Окей. Останьтесь там на пару дней, я завтра вас навещу. Вы, надеюсь, остановились в хорошем отеле?

— Обижаешь, у меня тут резиденция, — нахмурился Серафимион. — Как и в большинстве столиц. Давно не навещал, слегка запущенная, но… Приезжай, конечно!

После разговора я отвёз Ивиту на остров Грань, высадив по ту сторону залива.

— Распоряжение Звениславе Родриговне отдам сегодня же утром, — сказала на прощание Ивита. — А дальше — пусть уж Лия с Мией занимаются, у меня, прости, немного другие задачи.

— Я понимаю, надсмотрщик. Над всеми нами.

— Да, Станислав. Всё собиралась сказать. Мне нужно будет отлучиться на Гмон-Ян на следующей неделе.

Я насторожился.

— Зачем?

Пожилая гмоннийка вздохнула.

— Семья, знаешь ли, я не видела родных уже очень давно. А учитывая, что многие из моих потомков столь же законспирированы, как и я…

— Хорошо. Но пообещай, что будешь заниматься вербовкой новых сотрудников. Катастрофически не хватает кадров. Эх… Когда-нибудь и я посещу соседние планеты.

— Обязательно. Лети, доброй ночи.

Мы остались с Энтоном одни, постояли некоторое время на ночном берегу. Сил на прокладку дороги и перемещение сферолёта потратилось немало, и требовалось отдохнуть.

— Как считаешь, ей можно верить? — спросил я Энтона.

— А шут её знает, — старик присел на галечный пляж, поводил руками по округлым камням. — По правде сказать, ты ей должен верить куда больше, чем мне. Она работает на Милену. Которая не против Спящих, вроде тебя. А я до некоторых пор, как выясняется, работал по указке Игоря. У которого на твой счёт совсем другие взгляды.

— Но, так или иначе, я больше верю тебе, чем ей. И цели у нас похожие — найти некоторых людей. Пока что мне известна только одна точка, из которой мы сможем позвонить.

— Мы это уже обсуждали. Мда. Непросто. И я же говорил, что никакого разговора не получится!

Я кивнул.

— Разговор с Теодорой не удался. В связи с этим — у меня большая к тебе просьба. Проработай маршрут до указанной точки на берегу Малого Океана.

— Кругосветку запланировал! — удивился Энтон.

— Типа того. Только традиционные средства передвижения. Причём, желательно, третьих стран. Никаких сферолётов и инопланетной хрени — кораблики, может, воздушные шары, вот это всё. Поедем мы с тобой.

— Когда?

— Через неделю. Хочу успеть вернуться до рождения сына… Да и ещё пару дел надо уладить — с Халибом тем же. И пожалуйста — никому! Даже Рюрику, его могут подслушать.

— По рукам! Вот это — я понимаю, задание! Только кто у нас «Единорог-3» везти будет?

— Обучи Иннокентия и Рюрика. Думаю, они справятся. Да и ты сам между делом — если нужно будет тебя куда-нибудь подвезти — говори. Чувствую, передвижения у нас на следующей неделе будет прилично.

Если бы у меня была возможность нажать на пульт быстрой перемотки — то я бы сейчас непременно нажал. Мы вернулись в «Единорог», и я в ночи протащил его над лесом на сотню километров южнее вдоль Протоки. На этом мои силы иссякли, я исполнил Алгоритм Сна, почувствовал себя чуть бодрее и потратил несколько часов на готовку пищи для экипажа. До утра Способностью не пользовался, а утром позвонил старой знакомой Тизири, запросив встречи на тему наших с Халибом разногласий.

— В Муеранце, через три часа, — кивнула она.

Лететь было недалеко, но светить сферолёт мне не хотелось. Я заманил Илонмаска — признаться, с трудом — в грузовой отсек сферолёта, приоделся, нашёл копию документов на имя толнийского вельможи — и отправился в столицу гмоннийцев.

На подлёте город оказался куда крупнее Теньгорода. Он протянулся на несколько десятков километров в узкой долине реки, заполненной дымом тысяч заводских труб и паровых машин. Признаться, я ожидал увидеть гений архитектурной мысли, какое-нибудь Чикаго или вроде того — но увидел, скорее, грязный Бирнингем времён расцвета уличных банд. Самыми высокими зданиями, на удивление, были деревянные — некоторые высились шпилями на десять этажей, обязательно снабжёнными тощими и потрескавшимися скульптурами. В центре высилось два небоскрёба высотой в двадцать этажей — какая-то немыслимая смесь ар-деко, советского конструктивизма и абстракционизма. Большая же часть зданий были кирпичными или деревянными, а гарлем простирался своими отростками ещё на добрые десять километров.

Там я и приземлился. Созвонился с Серафимионом — тот сказал, что скоро начнёт анализ ловушек, и что ждёт меня после встречи. После я создал иллюзию, оседлал скакуна, а затем долгие сорок минут пробирался через узкие улочки. Пару раз отвлекался на то, чтобы загипнотизировать обративших внимание на мурланга бандюганов и местных солдат. Наконец, я был в центре, и узкие улицы сменились беспорядочным хаосом проезжей части, на которой смешалось всё подряд — гужевые повозки, велорикши, всадники, автомобили паровые, автомобили газовые, наконец, автомобили электрические — самые модные и навороченные. Мне назначили аудиенцию в ресторане в «человеческом поселении» — чем-то вроде укреплённого квартала на холме, в котором располагались посольства и представительства компаний из Рурляндии и Толнии.

Тизири я заметил сразу. В богатых мехах, с лакеем из местных, она восседала в небольшой ложе за огромным столом. Она была теперь столь молода, очаровательна и округла, что я обязательно бы подавился слюной, не будь я столь целеустремлён.

— Ну что, как там ребёнок? — начал я издалека, но не удалось.

— Скоро. Готовься. Я так понимаю, ты пришёл сказать, где украденное имущество моего отца? Он, кстати, так и не сказал, что именно ты спёр — может, просветишь?

— Алгоритмический зверь. С базой знаний Алгоритмов. И полусеяный. И я пришёл сказать, что это сделал не я. И ты удивишься, узнав, кто это.

— С чего я должна тебе верить? — без особого удивления Тизири и пододвинула мне тарелку с чем-то вроде зеленоватых пельменей. — Ты угощайся, кстати. Не отравленное. Я плачу.