Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Вот как?

– Так точно, господин кавторанг.

– Не родственник Брюса? – пошутил Шорох.

– Предсказателя[25]? Нет. Вот Хлебников и Бурлюк мне нравятся тут, – продолжал пьяно признаваться Тиняков. – Да только стихи у них, простите – говно. На одном эпатаже далеко не уедешь… А Брюсов, похоже, совсем надрался. Видел его в телефонной комнате – стоит и слушает там что-то. Глаза закатил, ногой дрыгает. Того и гляди пена изо рта пойдёт. Точно взбесился. Я уже уходил, как он догнал меня и сказал, что говорил с Богом только что. И от Бога сияние исходит.

– Простите, мой друг, – сказал Шорох, вставая, – я вынужден вас покинуть.

Зайдя в абсолютно пустую уборную, он с интересом посмотрел на настенный узор. Причудливые линии пересекались и сплетались, словно змеи Кетцалькоатля[26].

Внезапно он почувствовал, что не один в кабинке. Кто-то был за его спиной. И, казалось, не собирался уходить.

Это было настолько неожиданно, что поток мысли – а думал он о том, что любой творец в ответе за то, что создаёт, – внезапно иссяк.

– Ту, ту, ту, – сказал кто-то сзади.

И тут же его ударили. Удар был сильный. Явно чем-то металлическим. Но то ли бивший был физически слабым, то ли морально неуверенным, так что Шорох не потерял сознание, а только лишь качнулся вперёд. Тут же последовал ещё один удар.

Этот второй удар был сильнее. В голове Шороха помутилось. Он попытался развернуться в тесной кабинке, но напавший обхватил его сзади и просунул руку под горло. Шорох почувствовал запах табака. «Герцеговина Флор», – неожиданно мелькнуло в его голове.

Он резко ударил локтем назад. Нападавший охнул. Шорох начал разворачиваться. Усы, бородка. Маска. Шорох уже протянул руку, чтобы сорвать её…

И тут напавший резко кинулся вперёд и укусил его за шею.

Острая боль пронзила Шороха. И всё померкло.

– Что с вами? – Велимир Хлебников бросился к Владимиру Шороху.

Тот зашёл в зал с несколько ошарашенным взглядом.

– Ничего, – сказал он Хлебникову. – Душно. Мне надо просто немного отдохнуть.

Он сел у стены, осторожно трогая шею и пытаясь прийти в себя.

Осмотрелся, внимательно изучая всех собравшихся. Вот Куприн. Он так и представил, как жена запирает того в доме, чтобы он дописал «Поединок», иначе она откажет ему в интимных удовольствиях. Вот Шаляпин поёт «Соловья» Алябьева, смешно открывая рот, вот…

Тут он понял, что мексиканского медальона на нём нет. Значит тот, кто напал на него в уборной, охотился именно за медальоном.

Шороху стало смешно. Медальону цена пусть и не копейки, но и не баснословные деньги. Стоило ли так рисковать?

Но…

Серебро - i_001.jpg

– Господин Квашневский, – Хлебников тряс руку Квашневскому-Лихтенштейну, – ваш друг…

– Что «мой друг»? – повернулся скотопромышленник.

– Ваш друг, господин Шорох, кажется, умирает…

– Этого не может быть, – быстро встал Квашневский-Лихтенштейн. – Мои друзья не могут умереть. Вы что-то напутали.

– Пойдёмте, прошу!

Шорох сидел около стены, украшенной картинами, которые рисовали художники, посещавшие «Вену». Над его головой был рисунок домино. Кто-то закрасил маску и подрисовал косу смерти и клоунский башмак.

– Что с тобой? – с тревогой спросил Шороха скотопромышленник.

– Всё хорошо, – сказал Шорох и улыбнулся.

Лисий крик

1917, АПРЕЛЬ

Поезд направлялся в Петроград.

В одном из купе сидел мужчина лет тридцати, внешности такой же непримечательной, каким непримечательным может быть падающий лист за спиной.

– Кондуктор, принесите мне, пожалуйста, немного тёплой воды, мыло и полотенце, – обратился мужчина к человеку в униформе.

– Что говорит общественный голос? Будет ли мир скоро?

– Голубчик, ещё чаю!

– Я финн наполовину, мой батюшка русский…

– Имеете ли ещё хорошую комнату свободной? – спросил тот же мужчина уже в петроградской гостинице. – И сколько стоит? Три рубля? А постель хороша? Хорошо топили тут? Что?! А я нахожу, что тут холодно. Можете достать мне бутылку с горячей водой, чтобы согреть кровать?..

– Да, Иван, – сказал этот мужчина, уже освоившись в гостинице, – поставьте самовар и подайте сюда…

– Что ж, Анатоль, вы разве пьёте чай без сахару? Ведь это не идёт… – сказал мужчина второму.

– Итак. Извольте вылить чернила из чернильницы и налить свежих, этими не сможете писать. Найдите на моем письменном столе перочинный нож и резинку, также линейку, и песку можете взять. Пишите… «Очень рады приезду. Ждём тётю. Всегда Ваш, Май».

– Думаете, Карл, он приедет? – спросил Анатолий.

– Была договорённость. Не может не сделать никак, – ответил Карл.

Через час Карл прогуливался под руку с дамой по Невскому проспекту.

– Жалко, что мы уже должны расстаться, – сказал он. – Когда я вас опять увижу?

– Право, не знаю, – кокетливо ответила дама.

– Я всегда мечтал о такой женщине, как вы. Верьте, я откровенный.

Женщина рассмеялась.

– Нравлюсь ли я вам, Нина? – Карл склонился к женщине.

– Ах, оставьте. Все мужчины лгут.

– Я люблю вас, будьте моей женой.

– Скольким женщинам вы это уже сказали? Я не верю вам.

– Вы сделаете меня несчастным, Нина. Я прошу от вас фотокарточку…

Возвратившись, Карл сел в пролётку, которая доставила его на Васильевский остров.

– Как прибыли, где поселились? – хорошо поставленным голосом спросил его высокий, крепкий молодой человек интеллигентной наружности.

– Прекрасно, Роман, лучшего трудно было бы и желать. Когда приступим к делу?

– У вас документы на имя российского подданного финского происхождения? – не отвечая, спросил Роман.

– Разумеется.

– Где… э-э, то, что вы привезли?

– В надёжном месте, – уверил Карл.

– Простите, – холодно произнёс Роман, – но я должен знать.

– В городе.

– В Петрограде? – удивился Роман. Было видно, что это известие его не обрадовало.

– Так, – подтвердил Карл и рассмеялся, – очень, знаете, привык к Варшаве, извините великодушно, коли будут проскальзывать… э-э, полонезы.

– Постарайтесь обойтись енками, – сухо ответил Роман. – Вы всё-таки финн, а не поляк.

– О, вы знаток финской музыки, – поднял брови Карл.

– В какой-то степени, – Роман закурил папиросу. – Нам непременно надо вывезти… вывезти предметы за город.

вернуться

25

Речь идёт о Якове Вилимовиче Брюсе – государственном деятеле, дипломате, инженере, математике и астрономе, сподвижнике Петра I. Стал известен своими предсказаниями, в частности, на 1917 год Брюс предсказал «кровопролитную войну между просвещёнными народами».

вернуться

26

Кетцалькоатль, или Кетцаль-змей («оперённый змей») – одно из главных божеств индейцев Центральной Америки, в частности, ацтеков. «Добрый» бог, помощник людей, открывший им немало наук. Например, ему приписывают создание календаря.

8
{"b":"898984","o":1}