Но, пройдя с дюжину шагов, существо грохнулось на землю как срубленное дерево. Спасатели отошли подальше, потому что жар стал нестерпимым.

— Как бы лесной пожар не начался, — забеспокоился Сидмон.

Лабдорис махнула рукой, и магическое пламя быстро затухло.

— Безумный энт, — с тоской сказал пришедший в себя Ансгар, и смотревший на тлеющий останки, — его сознание пребывало в смятении. Словно под влиянием некой порчи.

— Ну, будем надеяться, что не лес свёл его с ума, — промолвила Хильда. — Никому исцеление не требуется?.. Все в порядке?.. Стало быть, идём дальше?..

На сей раз шли осторожнее, с опаской останавливаясь перед каждым буреломом и неотрывно наблюдая за каждым колебанием его ветвей. Но гораздо больше Спасателей встревожило совсем другое, не связанное с чудовищами.

— Сидмон, мне кажется или?.. — нахмурился Ансгар.

— Да, никаких сомнений, — эльф-следопыт оглянулся. — Мы здесь были час назад.

— Это что ж получается, — всплеснула Рамми, — по кругу ходим? А где же хвалёный нюх лесных эльфов? Почему магия друидов не помогла? Где умение следопыта? Я вас спрашиваю!

Сидмон и Ансгар ошеломлённо переглянулись, не находя ответов. После короткого привала продолжили путь, хотя теперь двигались в три раза медленнее, чтобы лучше следить за местностью.

Где-то на грани слуха Сидмон различил едва уловимый… смех? Следопыт посмотрел в том направление, откуда, как ему показалось, донёсся звук.

— Чё такое, остроухий? — Брук чуть не врезался в замешкавшегося эльфа.

— Вы ничего не слышали? — спросил он.

С минуту Спасатели молча внимали лесным звукам.

— Наверное, показалось, — пожал плечами Сидмон. — Идём…

Через пару часов группа ненароком вернулась всё в ту же злосчастную рощу. Ещё час потратили на истерики, пререкания и попытки понять, каким колдовским образом Бесконечный лес путает и водит кругами.

В очередной переход отправились с сильным упадком духа. Угрюмо молчали лесные эльфы, смущённые тем, что впервые за всю жизнь их прирождённое чутьё раз за разом обманывает. Брук то и дело хлопал себя, прогоняя комаров, причём так громко, что Хильда всякий раз вздрагивала; и так сильно, словно бил не насекомых, а пытался оглушить быка. Жрица тихо молилась. Лабдорис жаловалась на усталость в ногах. Рамми то ругалась про себя, то начинала язвить, поливая всех словесным ядом.

Сидмон уловил краем глаза какое-то движение, будто человеческий силуэт промелькнул в зарослях. Но когда следопыт резко повернулся, не приметил чего-то подозрительного.

Уже темнело, когда лес вывел Спасателей хоть и в другую, но уже раз пройденную рощу. Здесь и решили переночевать.

— Бред какой-то, я же оставляла на этих деревьях зарубки и на шипах вон того куста повесила ниточки, — дивилась Рамми. — А теперь все следы исчезли, будто мы впервые сюда заглянули.

— Может, и вправду спалить этот дурацкий лес? — ворчала Лабдорис, сидя на котомке и потирая нывшие от боли ноги.

Сидмон караулил первую половину ночи. И порой ему казалось, что сквозь громоподобный храп Брука слышится всё тот же тоненький смех…

Утром взяли направление, как считалось, на выход из леса. Пока пробирались сквозь заросли, Сидмон вновь углядел в тенях движение. Теперь следопыт уверился, что ему не мерещится, что это отнюдь не проказы лесных духов. Сидмон выхватил лук и побежал к скрытому наблюдателю, на ходу накладывая стрелу.

Он видел, как среди деревьев мелькает чья-то спина, хотя не мог разглядеть всю фигуру, не говоря уже о том, чтобы прицелиться. Миновав несколько десятков шагов, так что соратники потерялись позади, Сидмон настиг беглеца за кустами. Следопыт пошёл в обход зарослей, готовый в любой миг спустить натянутую стрелу.

Зашелестели листья кустов — беглец высунулся сам, плавно раздвинув заросли руками.

Вернее, это оказалась беглянка. Девушка с взъерошенными волосами салатового цвета, спускающиеся на обнажённую грудь. Над макушкой торчали короткие оленьи рога. Кожа девицы имела лёгкий травяной оттенок. Стрела была нацелена в переносицу, между парой изумрудно зелёных глазах.

Однако в них не промелькнуло и намёка на испуг, только насмешливый прищур. Так они и стояли несколько мгновений: напряжённый до предела — как натянутая тетива его лука — Сидмон и расслабленная дриада.

Наконец она мило улыбнулась, и без какой-либо опаски повернулась к эльфу спиной. После чего пошла грациозной походкой, позволяя Сидмону разглядеть себя в полный рост: длинные изящные ноги; округлые ягодицы, игриво подёргивающиеся с каждым шагом; и стройная талия, у которой словно ивовые ветви качались пряди волос.

Дриада замерла, и тонким голосом промолвила Сидмону, взглянув на него через плечо:

— Идём со мной, эльф.

Девушка пошла дальше, а следопыт опустил лук. Эльф посмотрел назад, мельком подумав, что соратники сейчас должны звать его и бежать следом. Но позади тишина и безлюдье, словно Сидмона и Спасателей разделило на два далёких друг от друга мира. Когда эльф направил взор вперёд, дриада уже почти не виднелась за листвой подлеска.

Следопыт тронулся за девушкой. Он то ускорял шаг, то замедлялся, но дриада причудливым образом всегда была на одном и том же расстоянии от эльфа. В конце концов, Сидмон вышел на поляну.

Здесь не меньше дюжины дриад водили хоровод и танцевали. Над поляной несся смех — тот самый звонкий переливчатый смех, похожий на звуки арфы, который несколько раз чуть слышал Сидмон. Все дриады были голыми, но на головах некоторых имелись пышные венки, сплетённые из трав. У кого-то в зелёных волосах красовались дикие цветы, а кто-то носил на плечах лиственные накидки.

Завороженный зрелищем Сидмон сам не заметил, как приблизился к хороводу. Тогда все дриады остановились, и взглянули на него.

— Ты нам подходишь, — сказала одна из них.

— Подхожу для чего? — спросил он.

— Мы знаем, что вы ищите, — заговорила та дриада, что привела Сидмона на поляну. — Но без нашей помощи вы не найдёте путь к руинам.

— Без нашей помощи вы обречены блуждать кругами до тех пор, пока не погибнете от голода или от лап чудищ, или пока не сойдёте с ума, или до самой естественной смерти! — так весело поведала третья девушка, словно речь шла о невинной игре. — Даже долгоживущие эльфы станут вечными путниками, которые веками ходят по кругу в ожидании смерти от старости! Никто не выбирается из Бесконечного леса!

— Ну, почти, — нахмурилась четвёртая девушка. — Забрёл к нам как-то чудаковатый старик с флягой, который болтал сам с собой. Уж не знаю, как так получилась, но дед без труда покинул объятия леса!

— Неслыханно! — возмутилась пятая дриада.

— Но вы на такое не способны, — вновь заговорила первая, широко улыбаясь. — Однако, на ваше счастье, ты нам подходишь. А подобное случается о-очень редко, далеко не с каждым гостем Бесконечного леса! Дай то, что нам нужно!

Девушки дружно шагнули к эльфу. Забеспокоившись, Сидмон крепче сжал лук, хотя не принял боевой позы.

— Не бойся. Мы не причиним вреда.

Они приблизились почти вплотную.

— Ты слишком напряжён, — дриады аккуратно положили ладони на его плечи. — Расслабься…

Он чувствовал исходящий от девушек запах мёда и аромат диких цветов. Тонкими пальцами дриады ловко управились с многочисленными застёжками, ремешками и узелками на одежде эльфа. С него сняли колчан, пояс с кинжалами, и прочее мелкое снаряжение. Вскоре Сидмон стоял среди дриад в чём мать родила, разве что до сих пор сжимал лук… недолго.

Та девушка, что завлекла сюда эльфа, выхватила лук, и со смехом ринулась на противоположный край поляны. Прочие дриады тоже разбежались врассыпную.

— Ч-что? Какого⁈ — опомнился Сидмон.

Он рванул за девушкой с луком. Быстроногий эльф славился как скоростью, так и выносливостью, а потому смог нагнать увиливающую дриаду. Он схватил её двумя руками, и пара покатилась по траве. Хихикающая дриада отпустила лук, но намертво вцепилась в Сидмона.