Наконец, пробились через ворота. Здесь команда задержались, пока Рамми опускала решётку, чтобы отрезать погоню, и слезала с внешней стороны крепостной стены.

Поминутно оглядываясь, приключенцы почти бегом пустились по дороге. К счастью, без руководства культистов или демонов одержимые оказались неспособны самостоятельно открыть городские ворота, так что Спасатели выиграли время.

Когда им попадались случайные прохожие или деревенские жители, то приключенцы призывали их валить от города как можно дальше. Большинство встречных с удивлением смотрели на голую компанию или посмеивалось над ней, лишь немногие вняли предупреждению. Спасатели не тратили время на долгие уговоры.

Только спустя пару часов пути остановились в роще, что росла в стороне от тракта.

— Мы не можем долго засиживаться здесь, — сказала Хильда. — Едва ли Лакхесис удовлетворится только захватом Бабеля. Скорее всего, она повелит демонам и культистам обращать в одержимых и жителей окрестных земель. Позволительно передохнуть совсем чуточку, и надо продолжать путь.

— Бездна, всю кожу стёрла, — проворчала Лабдорис, потирая босые ноги.

На дороге им попался торговец, который сжалился над шайкой голых безумцев, как он назвал Спасателей, и дал дешёвое тряпьё, чтобы скрыть срам. Но вот лишней обуви у него не нашлось.

— Если что, я понесу тебя, знахарка, — сказал Брук.

— Знахарки у вас в племени, простофиля, — огрызнулась Лабдорис. — А я волшебница. Запомни это… Но спасибо за поддержку, Брук.

— Кстати, Лабдорис, — заговорил Сидмон Зверолов. — Ты, похоже, знакома с этой… как её там… главой культа!.. Джильда? Так её вроде?

— Да… Учились вместе в одной магической академии. Хотя на разных факультетах. Я по стихийному волшебству, она же на чёрной магии специализировалась. Конкретно — на демонологии.

— Вы общались? — поинтересовалась Рамми.

— Нет. Ну, на общих лекциях могли немножко словами перекинуться по делу. Один раз трудились в паре на лабораторных работах. Но подругами или хоть приятельницами нас нельзя назвать.

— Что ты вообще о ней знаешь? — продолжала расспрашивать Лисий Хвост.

— В годы моего обучения факультет чёрной магии не пользовался спросом или уважением. Он был в упадке, там науку постигало всего несколько студентов. И вот ученики из стихийников почему-то особенно недолюбливали студентов чёрной магии. Вплоть до того, что не упускали случая как-нибудь подгадить.

Хотя это глупо, скажу я вам. Ведь факультет чёрной магии вовсе не злу обучал, а как справляться со всякими чудищами. Допустим, на той же демонологии по большей части изучали изгнание исчадий ада или же исцеление одержимых! Благое дело…

Что касается Джильды, то с ней постоянно происходили нелепые странности. То вдруг напортачит в магии призыва, и откроет врата для клубка похотливых тентаклей. Прежде чем демона изгнали, он успел изнасиловать Джильду. В другой раз она ошиблась в расчётах и нахимичила зелье, от которого впадаешь в неудержимую страсть. Сама же его выпила, и после носилась по всем этажам, в любовном порыве кидаясь на каждого встречного студента. Или вот случай… Нечаянно призвала из преисподней желеобразную массу, которая проглотила Джильду и успела хорошенько помять в своей утробе. Такие курьёзы до того часто обрушивались на Джильду, что многие заподозрили, будто она намеренно учиняет их. И специальность демонологии выбрала только для того, чтобы совокупляться с обитателями ада.

Немудрено, что для студентов-стихийников Джильда стала излюбленной целью для насмешек. Её прозвали адской шлюхой и не скупились на другие оскорбительные прозвища. Но одними словами дело не ограничилось. То с неё волшебством платье сорвут, то подсунут на стул невидимое дилдо, на который она с размаху сядет под всеобщий смех, или в столовой в еду подсунут сперму тролля…

— Вот вам и благородные волшебники, — съязвила Рамми. — Ходите, раздувшись от важности; рядитесь в красивые одежды, гордо сыплете умствованиями. А по сути такие же вы, как и пройдохи из грязных трущоб: толпой травите других. Уличные негодяи разве что не так изобретательны в мерзких издевательствах, как вы.

— Хотела бы я рассказать вам больше полезного, — вздохнула Лабдорис. — Что-то такое, что помогло в противостоянии с культом, да вот больше ничего о Джильде не знаю.

— Скажите, есть ли возможность изгнать Лакхесис из принцессы? — угрюмо спросил Ансгар.

— Не могу сказать, — честно ответила Лабдорис. — Можно исцелить одержимого так, чтобы его сознание сохранилось в целости. Но если вселился высший демон… Не исключено, что он сжёг душу принцессы.

— Сжёг там или нет, но это слишком далеко зашло! — замахала руками Лисий Хвост. — Мы подвязались спасти принцессу из лап культа, но речь не шла о том, чтобы противостоять одной из владычиц ада! Да, наша работёнка всегда связанна с опасностью, со смертью, но… Я не хочу обратиться в одержимую или быть до смерти затраханной во все щели! Прости, Ансгар, но это выходит за рамки контракта. Предлагаю оплатить часть затрат и на этом нам с тобой разойтись.

Все с поникшим видом уставились в землю. Сидмон робко положил руку на плечо друида, но слов утешения не нашёл. Хмурился Брук, вспоминая последние схватки. Он бы предпочёл сражаться с более «честным» и понятным врагом, чем с похотливыми демонами или бесноватыми. Вслух никто ничего не сказал, но почти все были в чём-то согласны с тирадой Рамми.

Кроме Хильды.

— Я магических факультетов не заканчивала и демонологию не постигала, — жрица встала. — Но об адских порождениях кое-что да знаю. Их алчность неуёмна. Они пытаются захватить как можно больше, самыми подлыми методами сокрушая любые препятствия. А тут не просто демон. Случилось ужасающее: в наш мир вторглась одна из владычиц ада! Сегодня Бабель, а завтра она расширит свою власть на соседние земли. Послезавтра настанет черёд отдалённых краёв. Она будет создавать тайные ячейки культа, чтобы таким же путём захватить другие города и даже целые королевства. Если вы надеетесь сбежать как можно дальше, то знайте, что отныне демоны способны проникнуть даже в самые дальние части света. Почему бы Лакхесис не обратить племена северных земель, откуда родом Брук? Из варваров получатся отличные одержимые: мощные, выносливые, крепкие!.. Лабдорис! После всего того, что Джильда натерпелась в магической академии, я уверена, что она только и мечтает о том, как бы сжечь её дотла!.. Мы уже убедились, что культ способен находить хорошее пристанище в городах. Так что не надейся, Рамми, что полумрак трущоб послужит тебе укрытием! Хотите вы этого или нет, но теперь прорыв демоницы в наш мир — общее дело! Не получится отсидеться, необходимо противостоять напасти, пока она не разрослась!

— Это всё, конечно, очень вдохновляюще и верно, — без особого энтузиазма сказал Сидмон Зверолов. — Но что ты предлагаешь, Хильда? Как бороться с высшей демоницей?

— Мы должны отправиться в мой храм, — решила жрица. — Там наверняка подскажут, каким способом сразить Лакхесис.

11 Глава — Голые статуи и прошлое Хильды

С каждым днём Спасатели поспешно удалялись от Бабеля. И каждый день вместе с беженцами их настигали дурные слухи о том, что демонической порче подвергся не только город, но и окрестные селения. Поговаривали, будто культ призывает уже не только инкубов и суккубов, но и вполне боевых демонов: гончих ада, рогатых громил и огненных ящеров. Если слуги Лакхесис неутолимо жаждали разврата, то эти монстры желали разрушения и убийства. Они опустошали деревни и сжигали их дотла с такой ужасающей злобой, какую неспособна показать любая человеческая армия, что вторгается в чужие владения.

Когда же Спасатели прибыли в Нхасу, — город, в котором был храм богини света — пошли совсем мрачные вести. Оказывается, ячейки культа промышляли не только в Бабеле. В других городах инкубы и суккубы, заблаговременно проникшие в бордели, соблазнили много народа, — среди которого и простолюдины, и солдаты, и благородные, и прочие влиятельные персоны — завладели его волей. Повторилось всё то же самое, что и в Бабеле, но только с меньшим размахом: безудержные оргии где попало, в которых часть людей с такой самоотдачей окунулась в разврат, что погибла от истощения, а другая часть стала бездушными рабами культа.