Замок щёлкнул.

* * *

Оказавшись на улице вместе, Рилинд и Бранимир решили найти оставшихся у них друзей и обсудить сегодняшнюю победу — знаковое, ведь, событие! Отойдя от дома Рилинда, они увидели старушку. Небольшого роста, сухонькая, она шла им навстречу мелкими шажками, осторожно ступая и внимательно глядя себе под ноги. Руки её были расставлены, чтобы удержать равновесие. Внимание Рилинда она привлекла ещё и своим сиянием, которое окутывало её, словно саван. «Саван? Почему именно это сравнение пришло мне в голову?» — удивился Рилинд и внимательнее посмотрел на старую женщину. — Ни разу такого сияния не видел… Серый тусклый свет, надо же! Теперь понятно, почему лезет в голову всякое».

— Старушку видишь? — шепнул Рилинд другу.

— Ага. Бабуль! — обратился к старушке Бранимир, когда они поравнялись с ней. — Вам помочь?

Та никак не отреагировала, продолжив свой путь таким странным образом.

Глухая, что ли?.. Эй! Бабушка! — уже громче крикнул Бранимир, стараясь привлечь к себе внимание пожилой женщины. — Спрашиваю, может помочь вам чем?!

На молодого человека уставились мутные слезящиеся глаза.

— Бабушка, у вас всё в порядке? — спросил Рилинд, глядя ей в глаза. — Вам помочь?

Слабость, сынок… Нехорошо мне, — старушка посмотрела сначала на одного, потом на другого парня.

Рилинду показалось, что взгляд её был несколько оценивающим.

Может, вызвать Скорую Помощь? — обеспокоенно спросил он.

Не надо! — старушка как-то слишком живо отреагировала на это предложение, что не ускользнуло от внимания Рилинда. — Просто давление высокое, — объяснила старая женщина. — У меня лекарство дома есть, мне бы только до дома дойти, а там лифт есть…

Мы вам поможем, — Рилинд сделал знак Бранимиру, и они взяли женщину под руки с обеих сторон.

Неторопливо они двинулись в нужную сторону. Рилинд через какое-то время обратил внимание, что бабка стала словно резвее идти, но он зато почувствовал усталость. «Ничего удивительного, бабуля на нас буквально висела…» — мелькнуло у него в голове. Он повернулся и посмотрел на Бранимира. Тот тоже выглядел уставшим.

Идти нужно было, слава богу, недалеко, как оказалось. Бабка жила в многоэтажном доме.

Вот спасибо, сынки, — стала благодарить их пожилая женщина, когда они приблизились к её дому. — Чтоб я без вас делала? Теперь я сама… Лифт — вот, он!

Попрощавшись, она скоренько заковыляла в подъезд дома. Молодые люди проводили её взглядом.

— Слушай, старушка на вид тяжёлой не выглядела, а я устал так, будто слона на себе тащил, — несколько удивлённо заметил Бранимир, обернувшись к другу.

— Я тоже устал.

Уйдя от дома, они купили себе попить и перекусить, и отправились к своим оставшимся друзьям. «Да, качество гораздо важнее количества», — который раз подумал Рилинд о том, что случилось с его дружбой. Остаток дня они провели все вместе.

Рилинд к ужину опоздал, так, что его родители сели за стол без него. Ерта и Мерджим рассказали друг другу, как прошёл день для каждого из них. Обсудили последние новости в стране. Женщина немного всплакнула, а муж успокоил её, напомнив ей о её верном решении переехать в Белград.

Если бы не ты, мы бы сейчас оказались в самой гуще событий, — он обнял жену. — Ещё не известно, были бы мы сейчас живы или нет. С одной стороны эти фанатики, с другой — военные, пытающиеся их уничтожить. Ты молодец у меня. Ты нас спасла.

Эти слова растрогали Ерту. Она улыбнулась и успокоилась. И действительно, не всё уж так и плохо в их положении. Они справятся и продолжат жить дальше, чтобы не случилось.

* * *

Поднявшись на свой этаж на лифте, старушка, которая пару минут назад распрощалась с Рилиндом и Бранимиром, торопливо открыла свою дверь и вошла в тёмную квартиру. Она чувствовала себя почти нормально. Закрыв на все замки входную дверь, она пошаркала в ванную комнату, где хранила своё лекарство, лекарство от всех болезней. Старушка как-то плотоядно улыбнулась. Она вошла в ванную комнату, протянула в темноте свою старую руку, послышался щелчок выключателя, и комната, вся в пятнах плесени на потрескавшихся стенах, тускло осветилась маломощной лампой накаливания. Из чугунной ванной тут же раздался слабый стон.

Тише-тише, — успокаивающе произнесла бабушка, подошла к ванной и наклонилась над ней.

Там, крепко связанный и с кляпом во рту, лежал голый мальчик, лет пяти от роду. Глаза его были закрыты. Судя по его грязному и измождённому виду, он лежал в ванной уже не первый день. Из-под него, в сторону сливного отверстия, шла грязная и плохо пахнущая дорожка испражнений, и старушка очередной раз отметила про себя, что идея с ванной была очень удачной. Ребёнок открыл глаза и увидел, кто над ним стоит. Глаза его распахнулись, а на лице появился неподдельный ужас. Он стал дёргаться и кричать сквозь кляп, который заглушал почти все звуки.

Ничего, милок, потерпи, немного осталось, — улыбаясь и показывая ему свои подгнившие зубы, сообщила старушка мальчонке. — Сейчас ты мне поможешь, и я освобожу тебя.

Она протянула к связанному ребёнку свою костлявую руку. Ребёнок уже истошно визжал сквозь кляп, захлёбываясь криком. Рука старухи коснулась ребёнка, она закрыла глаза и на её лице появилось выражение блаженства. А ребёнок затих… и перестал дышать. Старуха же, напротив, словно помолодела лет на десять. Ловко распрямив свою спину, она улыбнулась и размяла мышцы. Жизнь снова наладилась. Оставалось только избавится от маленького трупика. И подкараулить следующего малыша.

Глава девятнадцатая

Ерта, как и остальные бухгалтера, 12 апреля 1999 года сидела за своими отчётами, когда вдруг из кабинета главного бухгалтера стал доноситься истошный крик. Они сначала даже не поняли, что происходит, что это кто-то кричит, и только смотрели друг на друга. Потом, как по команде, они побледнели и повскакивали со стульев, и побежали на голос, который доносился из кабинета их начальницы. Зрелище было страшным. Главный бухгалтер выла, царапала себе лицо и рвала волосы, расшвыривая во все стороны попадающиеся вещи. Сослуживцы опешили от увиденного и замерли в дверях кабинета, как по команде. Тут обезумевшая от горя женщина стала кидаться на стены, ударяясь о них, словно хотела себя убить. В этот момент коллеги опомнились и поспешили к начальнице. Одна из бухгалтеров стала звонить в Скорую помощь. Остальные в это время с трудом удерживали женщину. Никто не понимал, что происходит. Наконец, силы оставили беснующуюся женщину, ноги её подкосились, и она повисла на их руках, продолжая вскрикивать не своим голосом. Её кое-как усадили на стул. Она, заваливаясь, по-прежнему кричала. Её стали удерживать на стуле в сидячем положении. Ждать приезда Скорой Помощи пришлось дольше обычного, и бухгалтеры, стоящие вокруг начальницы, уже стали терять терпение. Появившийся врач спешно расспросил коллег о произошедшем, осмотрел главного бухгалтера, и сделал ей успокаивающий укол. Забирать с собой он её категорически отказался: в больницах нет мест.

— Господи, да, что случилось-то?! — воскликнула Ерта, которую трясло от пережитого.

— А вы не знаете? — врач оглядел женщин. — Авиаудары по пассажирскому поезду. Убитые и раненые.

В кабинете повисла тишина. Лишь только руки взметнулись у кого к груди, у кого ко рту. И широко распахнутые в ужасе глаза. Так запомнился этот момент каждому из них.

Безжалостное истребление сербов продолжалось.

Врач прервал тяжёлое молчание, посоветовав отвести несчастную женщину домой и побыть с ней. Как выяснилось позже, главному бухгалтеру позвонили и сообщили страшную новость: её дочь и внучка ехали в атакованном поезде и погибли. Их смогли опознать по оторванным, но не обгоревшим головам. Так страшно и разом потерявшая единственных дочь и внучку, женщина истошно закричала в своём кабинете.