Я прошу вас всех не обсуждать тему Меморандума на рабочем месте, такие темы оставляйте за стенами этого учреждения. Ясно?

Воспитатели закивали, а вид у них стал напуганный. Известное дело: за такие разговоры можно и с работы вылететь со статьёй. Кому этого хотелось?

Хорошо, — удовлетворённо кивнула начальница. — Займитесь детьми, — кивнула она в сторону ребятни и вышла из группы.

Воспитательница и её помощницы, принялись молча доставать канцелярские принадлежности и разноцветные листы бумаги, намереваясь заняться с детьми аппликацией.

Ого! — шепнула Власта. — Заведующая приходила, и они замолчали!

Бранимир посмотрел на воспитателей. «Обязательно поищу ту газету!» — подумал он и не забыл своего намерения. Вечером родители Бранимира за ужином обсуждали план покупок на завтра и другие домашние дела. Родители говорили «ни о чём», такое определение дал разговору Бранимир. Это ещё больше подзадорило мальчика, он был полон решимости найти заветную газету и раскрыть тайну взрослых.

Поев и поблагодарив за еду, Бранимир выскользнул из кухни. Родители остались одни и закрыли дверь за ним. Бранимир не сомневался, что они сейчас начнут шептаться о важных делах, пока он их не слышит. Этим временем надо было воспользоваться для поисков. Включив свет в гостиной, мальчик начал обыск. Среди журналов и вещей на журнальном столике газеты не оказалось. На телевизоре тоже было пусто. Бранимир быстро проверил ящики и дверцы стенки. Газеты не было. Высунув голову в коридор, он прислушался, не идут ли родители. Нет, они занимались посудой на кухне и разговаривали: мама мыла, а папа вытирал насухо. Бранимир слышал, как льётся вода, и раздаются неразборчивые голоса.

На цыпочках мальчик пробрался в родительскую спальню, зажёг там свет и стал копаться в ночных тумбочках, стоящих по обе стороны от кровати. С отцовской стороны, среди его вещей, он нашел свёрнутую газету, с очень большой статьёй на переднем плане. Бранимир сразу сообразил, что это и есть та самая статья, которая заставила взрослых волноваться.

Ничего себе! — пробормотал Бранимир, разглядывая статью.

Читал Бранимир неплохо для своего возраста. Но текст был такой большой и в нём было так много слов, смысла которых он не понимал, что мальчика охватило уныние, а от мелкого шрифта заслезились глаза. Бранимир кое-как понял из статьи, что речь в ней идёт о каком-то Меморандуме, который был плохим, но что это такое и что с ним не так, он не смог понять из тех отрывков, которые смог осилить прежде, чем отложил газету. Ему стало ясно, что он не в силах проникнуть в мир взрослых и не поймёт прочитанного и просто теряет время и силы впустую. Положив газету обратно и выключив свет, Бранимир тихо вернулся в гостиную, взял свою книгу и удобно уселся под торшером, делая вид, что он тут и сидел. Дверь кухни открылась и оттуда вышли родители. Время тайных разговоров и мытья посуды закончилось.

* * *

Рилинд, вернувшись из детского сада домой, не предпринимал попыток искать заветную газету, но он надеялся что-то выяснить по телевизору во время выпуска новостей. Но родители, явно сговорившись, не включали телевизионный приёмник, а радио со стены папа снял, вроде, как починить. Вид у папы был неубедительный. Значит, радио убрали специально. Рилинд специально подкрадывался на цыпочках и прислушивался к разговорам родителей, но Ерта и Мерджим обсуждали исключительно семейные дела. Наконец, Рилинду надоела игра в шпиона.

Мам, мне скучно, — мальчик решил действовать напролом. — Можно телевизор посмотреть?

При этих словах Мерджим бросил быстрый взгляд на жену, а глаза Ерты на секунду скользнули по лицу Рилинда и предательски забегали, Рилинд понял, что она срочно ищет повод отказать. Наконец, она улыбнулась ему явно фальшивой улыбкой. «Не разрешит!» — уверенно заявил голос в голове у Рилинда.

Да, ну его, этот телевизор! — произнесла лёгким тоном Ерта, — У тебя столько всяких игрушек! Лучше вместе поиграем. Или почитаем.

И тут Рилинд упёрся.

— Не хочу, — решительно заявил он. — Мне надоели игрушки, а книжки я уже сто раз слушал. Мне скучно! Хочу телевизор!

А вы порисуйте! — предложил Мерджим, спасая положение.

Сын посмотрел поочерёдно на родителей и решил пойти на компромисс. Сейчас он порисует, а потом настоит на телевизоре.

Рилинд кивнул и направился в детскую комнату, Ерта последовала за ним. Усевшись за письменный стол, Рилинд стал доставать из выдвижных ящиков листы бумаги и цветные карандаши, а его мать в это время ставила ещё один стул, для себя, рядом со столом.

Что будем рисовать? — спросила Ерта,

В детскую комнату вошел отец семейства, желая принять участие в рисовании хотя бы в роли зрителя.

Не знаю, — задумался мальчик. — Давай рисовать наш дом!

Отлично! — согласилась с ним мать, и они, каждый на своём листе бумаги, начали рисовать многоквартирный дом.

Мерджим, слегка склонившись над письменным столом, с интересом наблюдал, что у них получается. Рилинд, в силу своей детской бесхитростности, по-настоящему отвлёкся. Итак, на рисунках ребёнка и его матери появились дома. Масштаб и пропорции не были соблюдены, как и количество этажей. Но окна своей квартиры оба обозначили красивыми занавесками и горшками с цветами. Ни одно другое окно не могло похвастаться такой красотой.

Не хватает деревьев и травы перед домом, — прокомментировал Мерджим, усмехнувшись.

Сейчас дорисую, — тут же согласился с ним Рилинд и принялся рисовать зелёные, несмотря на осень за окном, траву и деревья.

Молча улыбнувшись и кивнув, Ерта так же дополнила свой рисунок недостающими, по мнению Мерджима, элементами.

Готово! — воскликнул мальчик.

Может, чего-нибудь ещё не хватает? — приподняв бровь, иронично поинтересовалась Ерта.

Да, — задумался на пару секунд Мерджим, — кое-что я бы добавил.

Он не стал ничего говорить, а просто взял у жены её рисунок и чёрным, синим, красным и желтым карандашами дорисовывал на крыше дома флагшток, на котором развивался сине-бело-красный флаг, в центре которого красовалась красная звезда в золотой окантовке. Это был государственный флаг Югославии. Мужчина знал, жене такое добавление понравится. Ерта, улыбнувшись, подняла голову вверх и её губы поманили Мерджима к себе. Они поцеловались, а Рилинд, слегка поморщившись от этого зрелища, принялся перерисовывать флаг на свой рисунок.

Они так долго просидели за рисованием, что, когда мальчик попытался настоять на включении телевизора, оказалось, что ему уже давно пора спать. Рилинд понял, что его провели вокруг пальца, но не обиделся. Время они, всё-таки, провели здорово. К тому же он, рано или поздно, всё равно всё узнает. Ему и в голову не приходило, что напрасно он хочет вникнуть в дела взрослых.

Родители, как могли, охраняли его покой и душевное здоровье.

Глава восьмая

Ни Ерта, ни её муж утром ещё ничего не знали, поэтому их утро началось обыкновенно. Семилетний Рилинд ещё лежал в кровати, но уже не спал. Он слышал, как родители загремели на кухне чайником и посудой. Он закрыл глаза. Ещё есть минут десять, чтобы вздремнуть.

Чтобы прогнать остатки сна, родители включили радио и сразу же услышали о случившемся. Мерджим тут же резко уменьшил звук. Они замерли и стали слушать. Ночную тишину, царившую в казармах 3 сентября 1987 года, разорвали резкие звуки выстрелов. Четверо спящих солдат Югославской народной армии были вмиг убиты, ещё несколько человек получили тяжёлые ранения. Стрелявшим был солдат-срочник, албанец по фамилии Кельменди, который скрылся из части с оружием в руках. По радио передали, что преступник придерживался дружбы только с албанцами, с остальными вёл себя агрессивно, что ещё учеником средней школы он участвовал в группах, отмеченных националистическим поведением, что в 1984 году предстал перед судом за попытку нелегально перейти границу. Накануне к нему приезжали его родители, а ночью он открыл огонь по спящим. Сообщили, что вооруженного преступника нашли недалеко от города мёртвым, он покончил с собой.