– Еще раз молодец. Вот я думаю, может мне в самом деле нужен такой толковый ученик, который даже умеет думать головой, – мне в самом деле нравился ход его мыслей.

– Вы, учитель, большой шутник: то в жопу палкой кольнете, то говорите, что я умею думать головой, в то время как еще не умею, а только учусь ей думать, – ответил он, хитровато улыбнувшись.

– Третий раз я тебя хвалить не буду. Вычитал там что‑нибудь дельное, на чем можно прилично заработать? – я кивнул на доску объявлений.

– Там разное пишут. Например, кто‑то стал нападать на ночные караваны на восточной дороге недалеко от Новых ворот. Если найти кто, то гильдия торговцев заплатит 1000 гинар. Нормальные деньги, так же? – Салгор явно надеялся на мое одобрение.

– Да, деньги хорошие. При условии, если гильдия их заплатит, – я слышал, что в гильдии неохотно давали оплату при исполнении заказа, и серьезные наемники все реже с ними сотрудничали. – Какие еще объявления? – сейчас я хотел понять, что именно заинтересовало паренька.

– Еще алхимик, не помню имени, готов купить сердце и язык оборотня, мозг и печень вампира. Еще там какие‑то ингредиенты. Расценки приличные. Например, сердце оборотня аж 1200 гинар. Печень вампира берет за 800. Только надо свежие. Так, чтобы прямо с прошедшей ночи. Можно попробовать. Но большой вопрос, где найти этих вампиров или оборотней? Магистр Дерхлекс говорит, будто вампиры очень редко попадаются охотникам. Зато если ты не охотник, то они тут как тут, – говоря это, Салгор пытался разглядеть надпись на моем посохе, но прочитать он ее, конечно, не мог. – И еще про вампиров. Некая баронесса Тенария готова заплатить 700 гинар тому, кто вернет ее фамильную драгоценность, которая находится у вампиров, живущих в подземельях под крепостью Алкур. Мне кажется это интересно. Тем более здесь, можно не только заработать на драгоценности, но и сбыть кое‑что алхимику. Что скажите, мастер Ирринд?

– Скажу, что я знаю место поближе, где можно разжиться деньгами, – я кивнул на дверь «Лунного Гонца». – А ты мне скажи, как ты представляешь сражение с вампиром при своем скудном магическом арсенале. У тебя же только электрическая магия?

– Никак не представляю. Я лишь сказал вам какие на доске самые интересные объявления, чтобы все это мог представить мастер Ирринд. Мне же самый дохлый кровопийца пока не по зубам. Ой, что это я говорю! Я же не зубами сражаюсь. Руки – это мое все, – Салгор поднял обе руки, морща лоб и пуская магические потоки к ладоням – пальцы слабо засветились. – И если честно, то да. Только электроразряд. Это у меня с детства. Само пришло, как я под ливень попал и рядом молнией шмякнуло. Сандалии мои сгорели и штаны местами. Меня так перетрусило, что я потом целый час дергался и светился.

– Ты четвертый раз молодец, Салгор. Попасть под молнию не всем удается. Хотя не все к этому стремятся. Идем! – я направился к входу в кабак. – Сейчас самое главное, чтобы человек, который носит наши деньги, оказался здесь. Уверенности у меня такой нет. Но мы понадеемся на удачу.

Мы вошли. За игровыми столами Юрлака я не увидел, хотя там вертелось двое его парней. Я прошел дальше, поглядывая в сторону помоста, где выступала танцовщица, повернулся к барной стойке и увидел его там. Но в следующий миг я потерял интерес к отжимале. Я так и застыл, глядя на два столика левее ниши: там сидела Ионэль.

Яркус тоже был с ней. Он что‑то хмуро говорил, держа в руке деревянную кружку с элем. А Иона… ее пронзительные, сияющие точно серебро глаза смотрели на меня.

– Шет дери! – произнес я, крепко сжимая посох.

– Что? Мастер Ирринд, что‑то случилось? – забеспокоился Салгор.

– Случилось, – согласился я. – Ну‑ка идем! Есть у меня интересный разговор.

Глава 15

Искусство быть честным

Постукивая посохом об пол, стал пробиваться к столику, где сидела Иона с Яркусом. В проходе у помоста образовалось небольшое столпотворение из поклонников танцовщицы, Большая их часть были пьяненькими, и быстро пройти не удавалось.

– Дорогу мастеру Ирринду! Эй, в сторону! – заорал у меня за спиной Салгор.

Его голос, дребезжащий на высоких нотах, вышел столь необычным, звонким, что призыв возымел действие: народ стал оборачиваться и расступаться. Юрлак, сидевший у барной стойки, тоже не обделил вниманием меня и моего сопровождающего. Лицо отжималы в миг стало злым, в глазах отразилось пламя свечей. Мне показалось, он порывался встать, но усидел на месте. Однако указал на меня своим лиходеям и что‑то сказал.

– Ионэль, какая приятная встреча! Надеюсь, ты не убьешь меня, как собиралась! – произнес я, подходя к ее столику. – Яркус, и тебя очень рад видеть! Кстати, знакомьтесь: мой талантливый ученик – Салгор.

Салгор, став от меня по правую руку, отвесил поклон.

– Сукин сын! – глаза Ионы сверкнули, на миг она перевела взгляд на смутившегося Салгора, и сказала, – успокойся, мальчик, я не тебе, а твоему мастеру Ирринду. Ты зря приперся сюда, Райс. Тебе встреча со мной не сулит ничего хорошего после того, как ты так бессовестно обошелся со мной!

– Дорогая, а давай без нервов и необоснованных обвинений? – я передал Салгору посох и наклонился над столиком, чтобы еще лучше видеть лицо эльфийки, на котором лежала глубокая тень. – Ведь ты не знаешь, почему я не пришел. Так вот в двух словах: мне это было не по силам. Да, да, не по силам. Даже при всем огромном желании скорее добраться до нашей комнаты в «Добрый Лирки», чтобы видеть тебя. Помешали мне две эльфийских стрелы, кстати отравленных и весьма попортивших меня в тот злополучный вечер.

– Не держи меня за дуру! Если бы тебя проткнуло две отравленных эльфийских стрелы, тебя бы не было в живых через пятнадцать минут, – Иона схватилась за бокал с красным вином и сделала судорожный глоток.

– Моя милая девочка, ты, наверное, забыла? Когда мы впервые встретились с тобой, я тоже страдал от ранения эльфийской стрелой. Райсмара Ирринда многие хотят убить, но у этих многих как‑то очень не ладится. Позвольте присесть, – я отодвинул табурет.

– Райс, при всем моем уважении к тебе, позволь маленькое недоверие: покажи след от раны, – попросил Яркус. – Ионэль недоверчива – жизнь ее научила быть такой. Я знаю, что она очень переживала, расставшись с тобой. Никто в этом мире не знает Иону лучше меня, я вполне представляю, как ее задело, что ты не пришел. Поэтому это так важно. Если ты честен, докажи, что у тебя была такая серьезная причина, и тогда я буду рад видеть тебя и твоего ученика за нашим столом.

– Борода, ты ставишь мне сложную задачу. Ведь я уже говорил, что на мне раны заживают быстрее, чем на оборотне… – я заметил, как при слове «оборотень» Яркус изменился в лице и эльфийка сжала ладонь в кулак. – Следов почти не остается через два‑три дня. Но ладно, Иона, если была внимательна к моему телу, то она может заметить разницу. Вот здесь, в области печени, – я откинул полу камзола и задрал сорочку. – Вот! – я ткнул пальцем в не слишком заметную бледную точку, похожую на маленький шрам.

– Ну конечно же! Это след эльфийской стрелы! Они всегда отставляют такие белые пятна! – поддержал меня Салгор, хотя его слова звучали глупо.

– Чтобы показать след второй стрелы, мне придется снять штаны, но это я могу позволить лишь наедине с госпожой Ионэль, – я улыбнулся, видя какое негодование вызвали у эльфийки мои слова. – И главное, если без всяких глупостей насчет следов от стрел… Этих стрелков нанял некий Тенарион из вашего эльфийского клана Хартун Тран. Можешь спросить у него, что стало с его наемниками и какова причина нападения на меня. Он и любой другой в доме этого клана подтвердит, что именно в тот вечер кое‑кто охотился на Райсмара Ирринда, думая, будто я виновен в гибели дочери Тенариона.