Хотя… Здесь кое-что не складывалось. А именно ее лицо. Ведь когда я увидел ее у пролома в стене, девица показалась мне очень миленькой. Натянуть на обезображенное смертью лицо иной образ способен только очень опытный некромант. А раз так, то те парни, которых я положил, могли быть учениками куда более опасного и серьезного мага. Была мысль осмотреть девицу: при ней могло оказаться что-то дающее подсказку о происходящем среди этих могил. Вот только зачем мне это знать? По-хорошему, надо убираться отсюда: магического ресурса во мне осталось немного — я не готов к встрече с серьезным противником. И не нужны мне эти кладбищенские проблемы с играми некромантов.

Не обращая внимания на стук костей в саркофаге, я направился прочь из склепа. Поднявшись не до конца по ступеням, вышел во второе внимание. Вроде все было спокойно, если не считать буйства в саркофаге внизу — его я чувствовал особо ярко, настолько, что стало труднее воспринимать окружающее на тонком плане. Я поднялся к аллее и, чтобы не быть на виду, пошел не по ней, а по тропинке, петляющей между надгробий. Было искушение проверить тех парней в рясах, которых я попортил кинетикой, посмотреть амулеты на них, да и всякое, что имеют, но в этот раз я усмирил любопытство. Сразу двинулся к пролому в стене, иногда останавливаясь, прислушиваясь.

Выбрался через пролом в стене без приключений и направился в обратный путь. Не доходя до заброшенного здания казармы, возле которого старуха пасла коз, я обернулся. Отсюда еще виднелся угол дома Лиэдриса, и мне подумалось: уж не знакомый ли Ионэль и есть тот самый некромант? Некромант, имеющий достаточно большую силу и опыт, чтобы натягивать образы на оживших мертвецов и имеющих учеников, которых мне пришлось проучить смертью. Эльфы очень редко становятся некромантами, считая эту магию крайне грязной. Однако те, что родом из Лойлэна, часто исповедуют поклонение Авию и темной ипостаси Мэрэилин. Они вполне могут пойти по этому пути. Если за всем, что сейчас случилось за кладбище стоит Лиэдрис, то у него есть повод очень разозлиться на меня. Но шет с ним, пусть тогда благодарит своих темных богов, что я не сделал с ним то же, что с его учениками.

Лавку «Вкусы Эсмиры» я нашел без посторонней помощи. И вышло это несколько неожиданно и забавно. Когда я спустился через Медяки в сторону Масляного квартала, то остановился, явно чувствуя пряные запахи. Их мог доносить легкий ветерок с Важного рынка — первые торговые ряды начинались сразу за редутом стражей. Но у меня возникло подозрение, что ароматы эти могли исходить откуда-то поближе, например, лавки специй, которую я пока не видел. Я повернулся в женщине, несущей корзину овощей, и спросил:

— Уважаемая, а не скажите… — так и застыл с открытым ртом: ровно передо мной на нижнем этаже дома из желтого ракушечника красовалась вывеска начищенной медью на дереве: «Вкусы Эсмиры», под ней так и бросался в глаза ярко-оранжевый навес.

— Чего вам нужно, уважаемый? — то ли передразнивая меня, то ли исполнившись ко мне доброго расположения, спросила женщина с корзиной.

— Извиняюсь, уже нашел, — сказал я, вытянув руку в сторону приметной вывески. — Перчика поострее захотелось.

Сказал и поспешил на другую сторону улицы, опережая тяжело груженную повозку. Перед входом в саму лавку прямо на улице под ярко-оранжевым навесом стоял паренек, торговавший специями из небольших холщовых мешочков. Подойдя к нему, я спросил:

— Не подскажешь, господина Буруху Хазбула как видеть?

— Подскажу. Зашел недавно в лавку, — ответил парень за прилавком. — Там, — он мотнул головой в сторону входа.

Я было повернулся, чтобы войти в приоткрытую дверь, как на пороге появился сам Буруха. Увидел меня, сначала нахмурился, потом расплылся в улыбке и воскликнул:

— О, Валлахат! Сам великий магистр Райсмар Ирринд ко мне! — говоря это, он даже всплеснул руками. — Заходи, дорогой гость!

— Приветствую, уважаемый и почтенный Буруха! — столь же по-южному жарко воскликнул я. — Сто лет тебе процветания! — знаю, аютанцы любят и ценят такие речи, мало значащие для нас, арленсийцев.

Если бы мы еще и обнялись, то эта встреча была бы похожа на встречу ближайших друзей. А ведь недавно были врагами, и он мне грозил всеми возможными карами. Странные они эти аютанцы. Я вошел в его лавку.

Минуя прилавок, он провел меня через небольшой склад, просторную комнату, устланную коврами, и мы оказались по ту сторону дома, на веранде, выходящей к уютному дворику.

Меня хозяин усадил на диван и попросил подождать минуту.

Едва он ушел, я услышал громкую аютанскую речь, которая мне была неизвестна за исключением отдельных слов. Буруха не появлялся гораздо дольше, чем обещанная минута. Вот, наконец, вышел вместе с пожилой черноволосой женщиной, несшей поднос. Хотя время было обеденное, на обед в гостях я не рассчитывал, но вышло так, что передо мной появилось сразу несколько блюд: салат из обжаренных томатов и архимской тыквы, бараний язык тушеный с айвой, сдобренный диким количеством специй, сладкий сыр с лепешками и источающая волшебный аромат дыня.

— Буруха, прости, но я только по делу! — испытывая смущение, произнес я.

— Сначала обед, потом все дела! — душевно произнес он и присел напротив, глядя, как женщина наполняет глиняные чаши красным вином.

С полчаса мы наслаждались великолепной едой, вспоминая полет на драконе, купание в озере и ссору в таверне, которая теперь у аютанца вызывала смех. Смех передался и мне. Тушеный бараний язык оказался такой острый, что приходилось запивать его вином, к счастью значительно разбавленным водой. И уже потом, когда мы сполна насытились и взялись за сочные ломтики дыни, я позволил себе перейти к делу: кратко рассказал то, что произошло со мной вчера на берегу Весты. Затем положил перед аютанцем долговую записку, в надежде, что он сумеет как-то увязать указанные в ней имена с моей историей. И произнес заветные слова:

— Харун Дан, или быть может Хартун Тарн, не знаешь, что это может означать?

Буруха Хазбул щедро глотнул вина из чаши и рассмеялся.

Глава 25

Точка Оннакэ

Я лишь улыбался, глядя как аютанец потешается над сказанным мной. Потом Буруха вытер с бороды натекшие капли вина, посерьезнел и пояснил:

— Хартун Дан или в самом деле может Хартун Тран — да есть такое. Первое слово означает зверька — пустынную лисицу, у которой уши очень похожие на эльфийские. «Дан» означает «проклятый». Наши караванщики, столкнувшись с торговцами из Элатриля, иногда называли их «Хартун Дан». Но слово «Тран» означает совсем иное — не путай с «Дан». «Тран» на аютанском — «хитрый». Точно не могу сказать, но у эльфов было что-то вроде общины с таким названием. Это можно перевести как «хитрые лисы пустыни». Почему они напали на тебя, не смею предположить, — Буруха Хазбул снова задумался, глотнул вина и сказал: — Поступим так: на меня работает несколько пронырливых мальчишек, поручу им разузнать все, что известно об этом «Хартун Тран». Зайди ко мне дня через два-три. Или скажи, где тебя найти — мальчишки сами передадут все, что узнают.

— Найти можно в «Добром Лирки» — это таверна здесь недалеко, возле площади Арно. Только на месте я не сижу. Если возможно, пусть твои помощники оставят сведения у распорядителя в зале приема постояльцев, а я там же оставлю им награду за хлопоты, — пообещал я. — И большое спасибо, Буруха. Если я чем-то могу быть полезен как маг, всегда готов помочь. Возможно, я с той таверны переселюсь в другую, тогда оповещу, где меня искать.

Я не стал утомлять аютанца своим присутствием и вскоре ушел. Поскольку наносить визит госпоже Арэнт было еще рано, направился в таверну. По пути я надеялся, что Ионэль образумилась и вернулась. Но надежды не сбылись — эльфийка не появлялась. Я поднялся к себе, лег на кровать, расслабился и вошел во второе внимание, расширяя до максимума энергетические каналы тонкого тела. Такая практика гораздо быстрее восстанавливала растраченные магические ресурсы и постепенно повышала мои энергетические возможности. Кроме того, я решил не дожидаться ночи, а прямо сейчас вытянуть из архива еще один магический шаблон, адаптировать его под новое физическое тело. После недолгих раздумий выбрал «Литум Карх», что в переводе с лемурийского означает «Острие Льда». Адаптация нового шаблона всегда забирает силы и требует время, пока новые магические способности сольются с телом, поэтому такую процедуру я старался проводить ночью перед сном. Но вот пришлось днем и я как-то незаметно для себя уснул.