— Что? — нетерпеливо переспросил я, потому что Бертон запнулся на полуслове.

— Скажи, — произнес Рик после небольшой паузы, — насколько я знаю, ты человек нерелигиозный?

— Абсолютно, — сказал я. — И если ты имеешь в виду тот факт, что моим клиентом является религиозная организация…

— Это как раз неважно, — со странным смущением в голосе сказал Рик. — Тут другое…

— Послушай, — рассердился я, — если у тебя есть информация, предоставь ее мне, и я уж сам как-нибудь разберусь, что с ней делать. Потом будешь перепроверять, если ты не уверен в точности полученных сведений, но то, что ты собрал, я хотел бы иметь сегодня.

— Хорошо, — сказал Бертон. — Буду у тебя через полчаса.

— Я в дороге, — сообщил я. — Давай через час.

— Идет, — согласился Рик.

— «Христианские паломники» — секта вполне респектабельная, — начал Бертон, когда мы поговорили о погоде и дождались, пока Джемма, приготовив нам сэндвичи и кофе, вышла из кабинета. — Зарегистрирована в 1939 году, основателем организации был некий Перл Ревиво, еврей, принявший католичество после того, как в его родной Германии начались погромы. Поступок довольно странный, Ревиво жил в то время уже в Нью-Йорке, из Берлина он сбежал сразу после Хрустальной ночи, бояться было уже некого, но однажды он объявил, что Господь явил ему свой лик и начертал огненные знаки… В общем, посоветовал ему, во-первых, стать христианином, во-вторых, убедить других евреев также перейти в христианскую веру, причем именно в католичество, и в-третьих, собрать новообращенных и пойти с ними в Иерусалим, чтобы вернуть евреям страну, которой они лишились две тысячи лет назад. Имей в виду — это было лет за десять до провозглашения государства Израиль.

— Если Ревиво был скрытым сионистом, то он избрал довольно странный метод для своей пропаганды, — заметил я.

— О сионизме он не слышал, поскольку был человеком, вообще говоря, довольно ограниченным. И большим путаником, должен тебе сказать. Если ты на досуге прочитаешь написанную им книгу…

— Досуг у меня появится после процесса, — сказал я. — Достаточно того, что ты с этим опусом ознакомился…

— За кого ты меня принимаешь? Чтение религиозных книг не входит в наш с тобой договор. Важно то, что «Христианские паломники» никогда не нарушали федеральных законов. Есть среди них евреи, перешедшие в католичество, как сам Ревиво, но таких мало, человек двадцать за все годы.

— А всего паломников сколько? — поинтересовался я.

— Тысяч пять-пять с половиной. В основном, люди среднего возраста и достатка. Я разговаривал с Норманом Грантом, это профессор в университете, он изучает христианские секты и утверждает, что таких, как «паломники», у нас в Штатах пруд пруди — секты рождаются и исчезают, как только умирает или отходит от деятельности основатель.

— Так Ревиво жив?

— Умер в девяносто первом. Ему было под восемьдесят, но старик он был крепкий, каждую субботу проводил службу или, как они это называют, «внутреннее паломничество».

— Кто у них начальником сейчас?

— Некий Морис Кошениль, он в обществе с семьдесят третьего года, президентом избран после смерти Ревиво. По профессии часовщик, у него фирма в Нью-Йорке, они починяют часы редких конструкций. Клиентура богатая и стабильная, фирма процветает.

— Какое они имеют отношение к Бойзену?

— Вот! Это самое удивительное из всего, что я слышал за всю жизнь! Детальной информации на этот счет мне получить не удалось, но по тем крохам… Ты только не подумай, что я спятил, я лишь свел воедино то, что слышали Алекс с Джозефом… Стивен Бойзен — серийный убийца, верно?

— Да, — согласился я. — Такова версия обвинения.

— Так вот, — продолжал Бертон с легкой иронией, — после того, как он, не испытывая угрызений совести, зарезал четверых, кто-то нанял Бойзена, чтобы он убил Дьявола.

— Кого конкретно? — не понял я. — И почему «Христианским паломникам» понадобилось заказывать убийство? Не ты ли десять минут назад сказал, что у «паломников» нет проблем с законом?

— Спокойно, — поднял руки Ричард. — Заказ на убийство Бойзен получил не от «паломников». Напротив, «паломники», узнав о том, чем должен заняться Бойзен, делают все возможное, чтобы заказ не был выполнен, поскольку это нарушит основные догматы христианской веры.

— Да как, черт побери, Бойзен может кого-то убить, если он уже пятый месяц сидит в тюрьме и в любом случае из нее не выйдет?

— Дин, — грустно сказал Ричард, — ты теряешь квалификацию. Ты задаешь вопросы не по существу. Ты не спросил меня, как можно убить Дьявола, если он по природе своей не материален и обитает там, откуда его в принципе невозможно извлечь?

Я провел ладонью по волосам — мне почему-то показалось, что они зашевелились и между ними пробежал электрический разряд.

— Кого должен убить Бойзен? — переспросил я.

— Дьявола, — повторил Бертон. — Того самого, который Князь тьмы, антипод Творца, хозяин Ада и предводитель Зла. А еще он известен под именами Люцифер, Сатана, Вельзевул. Согласись, что, уничтожив Дьявола, Бойзен сделал бы доброе дело, в награду оказался бы в Раю, и с него списались бы все его прежние грехи, в том числе — четыре убийства, из-за которых ему предстоит отправиться на тот свет.

— Послушай, — сказал я. — У меня нет времени обсуждать всякие…

— Нет, это ты послушай! — загремел Бертон. — Ты дал мне задание, и я его выполнил. Ты хочешь знать результат, и я его тебе рассказываю. Я тоже решил сначала, что все это бред. Дослушай, а потом делай выводы.

— Хорошо, — я вздохнул и сложил руки на груди.

Вообще-то я давно замечал за Риком стремление к большой… как бы это объяснить попроще… литературности. Отчеты у него обычно были информационно избыточными, содержали сведения, которые не касались порученного ему расследования, но должны были продемонстрировать заказчику, каких трудов стоило добиться нужного результата. Примерно так провинциальный тенор пыжится на сцене, показывая, как трудно взять верхнее до — на самом деле это хороший певец и нота дается ему легко, но зритель должен не только слышать конечный результат, но и видеть своими глазами, как трудна работа оперного солиста. Таких исполнителей приятно слушать, но смотреть на них не стоит. С Бертоном все обстояло как раз наоборот — читать его отчеты было удовольствием, но слушать рассказы о том, как ему пришлось потрудиться, — сущее мучение. Напрасно я пригласил Рика к себе, нужно было попросить переслать материалы расследования по факсу.

Видимо, задумавшись, я что-то пропустил, потому что обнаружил вдруг, что Бертон молча смотрит на меня и ждет, чтобы я ответил на какую-то его реплику.

— Извини, — сказал я, — задумался. Но ты рассказывай. С Дьяволом — это они неплохо придумали. Надеюсь, ты докопался до истинных, а не выдуманных причин. С них и начинай, преамбулу можешь опустить.

— Похоже, Дин, — с досадой произнес Бертон, — ты сегодня все-таки не в форме. Мне повторить? Слушай внимательно: Бойзена наняли, чтобы он, оказавшись после смерти в Аду, нашел там, вступил в личный контакт и уничтожил Князя тьмы.

— Ну хорошо, — я постучал костяшками пальцев по столу, это должно было продемонстрировать Рику, что я вполне серьезно отношусь к упоминанию о нечистой силе. — Бойзену заказали Дьявола. Замечательно. Кто? И при чем здесь «Христианские паломники»?

— На первый вопрос я ответа не имею, — совершенно серьезно ответил Бертон. — Разумеется, такая информация существует, но, чтобы ее получить, нужно внедрить к «паломникам» человека, дать ему срок — скажем, месяца три, — чтобы он стал у них полностью своим… Есть у нас такой срок?

— Нет, — механически ответил я. — А второй вопрос?

— Со вторым вопросом как раз все очень просто, ты мог бы и сам догадаться, если бы не впал в транс от одного лишь упоминания Дьявола, — иронически заявил Бертон. — Поскольку Бойзен отправится на тот свет с заданием уничтожить Князя тьмы, «паломники» намерены добиться, чтобы к нему не была применена смертная казнь. Тогда он останется в этом мире, не сможет выполнить заказ… Понятно, да?