— Хорошо, — согласился я. — Такой расклад меня устраивает.

— Прекрасно, — улыбнулся Сокольников. — Что ж, в таком случае, Владимир, поздравляю вас с зачислением на Индивидуальный поток.

— Вам нужно было просто отдать Белова мне, — разочарованно вздохнула Лазарева. — Индивидуальный поток — сложная штука.

— Ничего страшного, Ольга Анатольевна, — ответил Сокольников. — В нашей академии уже была такая практика. В прошлом были столь же выдающиеся ученики. Не будем же обделять современное поколение и создавать шестой поток вновь.

Неожиданно профессор Лазарева вскочила со стула и окинула меня тревожным взглядом.

— Вы со своими спорами, уважаемые коллеги, не заметили, что студент ранен! — воскликнула она. — Если Белов вам больше не нужен, позвольте мне отвести его в медицинскую комнату.

— Это мелочи, профессор, — сказал я, придерживая сломанную руку. — На мне всё заживает, как на собаке.

Только это не совсем правда. Раньше заживало, а сейчас на срастание костей может уйти месяц.

— Ничего не хочу слушать, — помотала головой Лазарева. — Коллеги, предлагаю сделать перерыв. Я помогу Белову залечить раны и вернусь. И прошу не продолжать распределение студентов без меня. Знаю я вас! Ни одного студента Защитному потоку не оставите!

Лазарева позвала меня за собой. Уже у выхода из спортивного зала я услышал голос Валунова.

— Извините, мне можно сказать ещё кое-что? — спросил студент.

— Разумеется, Валунов, — кивнул Побединский. — Мы вас слушаем.

— Меня… Э-э-э… Я стоп уже не чувствую, — произнёс он. — Может, меня кто-нибудь разморозить?

Освобождения Валунова увидеть мне не удалось, поскольку Лазарева подхватила меня под руку и увела в лазарет.

Ранее я встречался с Ольгой Анатольевной только на лекциях. И до текущего момента мне так и не удалось разглядеть её получше. А посмотреть тут было на что!

Лазарева была самой молодой из профессоров. Черноволосая бойкая женщина лет тридцати. Она обладала хорошо ощутимым шармом. Пока мы шли в лазарет, она то и дело поглядывала на меня большими зелёными глазами.

Я всегда любил таких женщин. Жаль, что она колдунья. Я всегда старался не заглядываться и уж тем более не вступать в отношения с волшебницами.

Старался. Правда. Но не всегда получалось, ни первое, ни второе. Парочка интрижек всё-таки проскользнула в моей прошлой жизни. Правда, все они закончились одинаково. В итоге никто из моих магических любовниц не выжил, ну а нечего было массовые козни строить. И, разумеется, тому виной я. Главный каратель.

Лазарева завела меня в медицинский кабинет и засучила рукава мантии.

— Раздевайтесь, Владимир, — попросила она. — Сейчас будем вас лечить.

— Зачем раздеваться? — удивился я. — У меня ж просто рука сломана.

— Сейчас сами всё узнаете, — подмигнула она. — Рубашку с пиджаком снимайте.

— Ладно, заинтриговали.

Я решил не спорить с чудаковатой колдуньей и аккуратно сбросил с себя верх. Устроила же она мне дополнительные проблемы. Снимать рубашку со сломанным предплечьем — та ещё пытка. Правая рука горела, боль пульсировала и отдавала в кисть.

— Ну? — спросил я, оказавшись обнажённым по пояс. — Что дальше?

— Садитесь, — сказала она и подошла ко мне вплотную. — Кладите руку на стол.

Я плюхнулся на стул, затем обхватил левой рукой повреждённую конечность на уровне плеча и положил на медицинский столик.

Лазарева склонилась над моей рукой и принялась водить ладонями над сломанными костями.

Знакомая лекарская техника. Похоже, сейчас она изучает объём повреждений. Исследует колебания моих жизненных сил.

— Ого, — удивилась она. — Хорошенький перелом. А вы даже не пискнули. Обычно все вопят и требуют болеутоляющее. Неплохая выдержка, Владимир!

По сравнению с тем, какие боли мучают меня из-за непереносимости магии, этот перелом — сущий пустяк.

— Погодите-ка, Владимир, — нахмурилась она. — Какие странные у вас колебания жизненной энергии. Дайте-ка внимательнее вас изучить…

Женщина оставила в покое мою руку и перешла к торсу. Её ладони скользили по моим ключицам и грудной клетке. В этой и без того чудной ситуации меня отвлекал тот факт, что из этого положения мне слишком хорошо видно её бюст. А профессорам вообще можно носить блузки с такими откровенными вырезами?

— Куда вы смотрите? — спросила Лазарева, продолжая изучать моё тело.

— Сами виноваты, — пожал плечами я. — Я всего лишь смотрю, а вы меня лапаете.

— Ну-ну, — посмеялась она. — И всё-таки у вас в теле невероятные колебания. Энергия жизни так и струится! Нечасто такое приходится, такое видеть… Хмм…

— Мы руку лечить будем сегодня или как? — улыбнулся я.

— Нет, я передумала! — воскликнула женщина и сделала шаг назад. — Вы вылечите её самостоятельно.

Вот это поворот. Нормально я так к лекарю сходил.

— Давайте, Владимир, это будет нашим первым уроком, — улыбнулась Лазарева. — Если получится, вас будет ждать сюрприз.

Глава 10

— Сюрприз? — удивился я. — Не совсем вас понимаю, профессор.

На что это Лазарева намекает? Неужто колдунья решила меня соблазнить?

— Что такое, Владимир? Пошлостей всяких надумали? — рассмеялась она. — Не удивляйтесь, я же вижу колебания ваших жизненных потоков. Чтобы прочесть такие мысли, не нужно быть психомантом.

Лазарева смотрела на меня из-под слегка опущенных век и задумчиво накручивала чёрный локон на палец.

Мысли она мои, видите ли, читает.

— А, по-вашему, это противоестественно? — спросил я. — Высами натолкнули меня на эти мысли. И не нужно говорить, что вы сделали это случайно.

— Может, случайно… А может и нет, — игриво произнесла она. — Попробуйте вылечить свою руку, Владимир, тогда и узнаете.

Вот же хитрая баба! Наверное, думает, что я не понимаю, что происходит. Это невооружённым глазом видно — у неё крышу снесло от моей жизненной энергии. Ничего удивительного: жизненная сила истекает из души, а тело — лишь её проводник. Так что смазливая внешность Белова тут ни при чём. Её зацепила сила именно моя духовная энергия.

Но интуиция мне подсказывает, будто всё это не самая лучшая затея. Лазарева — женщина привлекательная, но спать с профессором… Нет. Только лишние проблемы и никому не нужное внимание привлеку. Обойдётся.

Лучше извлеку выгоду из этого маленького испытания другим способом.

— Хорошо, профессор. Давайте рискнём, — согласился я. — Только мои магические щиты работают не так просто, как может показаться на первый взгляд. Чтобы вылечить себя, мне нужно, чтобывы хотя бы разок воспользовались на мне своей лекарской магией.

Другими словами, мне нужно активировать навык «отражение-поглощение».

— Ладно, — сказала она, быстро подскочила ко мне и чем-то ткнула в мой палец.

В руках Лазаревой была игла. Откуда она её только достала?

Из кончика пальца брызнула кровь, и профессор тут же направила на маленькую ранку свою магию.

Я уже изрядно вымотался. Это последнее использование отражения за сегодня. Больше я не осилю. Пока что.

Я поглотил поток целительной магии Лазаревой и задержал его внутри себя. А она не мелочилась! Использовала огромное количество маны для этого заклятья. Хитрая, ой, хитрая. Догадалась, как работают мои «щиты». Если бы она попыталась просто залечить мой палец, такого количества магии мне не хватило бы для сращения костей.

Моё поглощение-отражение использует закон сохранения магия. Сколько впитал, столько и выпустил. Усилить поглощённую магию я никак не могу.

Моё уставшее тело начало потряхивать. Впитанная магия просилась наружу. Это самое сложное — держать в себе чью-то магию. Сложно с чем-то сравнить эти ощущения. Похожее можно испытать, если заткнуть себе нос и набрать в рот воды. И пытаться в таком состоянии просидеть всю лекцию Черновского.