— Переметнулась на сторону врага?

— Господи, да я и так на стороне врага! Его врага, — я тычу пальцем вo все еще звонящий телефон. — Хотя он, в отличие от тебя, ничего плохого мне не сделал!

Одну долгую секунду он испепеляет меня взглядом, а потом поднимает телефон со стола, нажимает на кнопку «принять звонок» и переводит вызов на громкую связь. Я испуганно наблюдаю за этим и осознав, что дороги назад нет, чуть с запозданием, но все же отвечаю.

— Алло.

— Доброго дня, милая Элизабет, — почти поет в трубку Норт.

Я рада, что от Эндрю меня отделяет стол, его взгляд обещает мне долгую и мучительную смерть.

— Добрый день, что-то случилось? — мой голос натянут как струна, но, надеюсь, по громкой связи это не так очевидно.

— Завтра я хочу видеть тебя на благотворительном вечере в Альберт-холл.

— Меня?

— Да, тебя. Там будут люди, с которыми обязательно нужно познакомиться. Ты действительно первоклассный специалист, хочу отблагодарить тебя за работу. Немного развеешься, побудешь среди лучших, так сказать.

Я стараюсь не встречаться глазами с Эндрю. Лучше не смотреть.

— Спасибо за приглашение, но я не могу, на эти выходные у меня запланированы дела.

Если он спросит, какие именно дела, я, вероятно, не отвечу.

— Отмени, — безапелляционно заявляет Норт, — это работа, дела подождут.

Эндрю выключает звук микрофона, так что теперь мы слышим абонента на том конце, а он нас нет.

— Соглашайся.

— И не подумаю, с какой стати? — возмущенно шепчу я, хотя понимаю, что Норт нас все равно не услышит.

Идти на поводу у Мистера «ты-была-ошибкой-проваливай-из-моей-жизни» и его сумасбродных идей я не намерена.

— Говори «ДА», — строго отчеканивает он и включает звук микрофона, не дав мне возможности ответить.

— Ты здесь? — переспрашивает Норт на том конце провода.

— Да, да, простите, — мямлю я и, не выдержав, бросаю полный отчаяния взгляд на мужчину напротив. «Не делай этого!» Но судя по его лицу, помогать мне он не собирается.

— Хорошо, я приду. Куда и во сколько?

— Сброшу информацию сообщением, — Норт значительно смягчает голос на последней фразе, — до встречи, Элизабет.

Эндрю нажимает на кнопку «отбой». Вся обида, копившаяся во мне столько дней, весь мой гнев доходят до точки кипения. Я взрываюсь.

— Нет! — рявкаю я.

— Да — с нажимом отвечает он.

— Увольняй если хочешь, но на этот ужин я не пойду!

— У тебя нет выбора, — сухо замечает Стоун.

— Это у тебя его нет! А мне плевать!

Последние слова я почти выкрикиваю и выбегаю из кабинета. Надеюсь, этого никто не слышал.

Слёзы душат. Вот почему запрещаются отношения внутри компании. В итоге это выливается в полное отсутствие профессионализма и вот такие сцены. Забегаю в женский туалет и включаю воду в раковине. Слезы текут по щекам уже без остановки. Я жалобно всхлипываю и больно прикусываю губу, чтобы не зареветь в голос.

Эндрю, кипя от злости, залетает следом и с грохотом захлопывает дверь, повернув замок.

— Какого черта ты вытворяешь?! — гневно шипит он.

— Вытворяю?! — я задыхаюсь от возмущения. — Это женский туалет! Оставь меня в покое!

— Дело ведь не в благотворительном вечере, — он обжигает меня своим взглядом.

— Нет, не в нем! — тяжело дыша, смотрю на него со всей ненавистью, на которую только способна. — Дело в тебе!

Эндрю на секунду прикрывает глаза, собираясь с силами.

— Это моя вина, — выдыхает он, — нужно было держать себя в руках.

— Вот и держи себя в руках! — надуваюсь я как обиженный ребёнок. — И никуда я не поеду!

— Ты должна.

— Ничего я тебе не должна! — кричу я, чувствуя, как слезы бегут по щекам.

В этот момент Эндрю неожиданно шагает вперед и быстрым движением прижимает ладони к моему лицу. Он снова слишком близко. Большими пальцами стирает соленые слезы и тихо, словно убаюкивая, произносит «ш-ш-ш», не давая мне закричать ещё громче.

От этого прикосновения я перестаю не то что кричать, а дышать вовсе. Ощущая его близость, тело тут же предательски напрягается каждым миллиметром. Я СЛАБАЯ, БЕЗВОЛЬНАЯ ТРЯПКА. Взгляд Эндрю опускается на мои губы, и я вижу, как его глаза темнеют. Долю секунды на его лице отчетливо читается борьба, но затем он снова становится непроницаемым. Немного отстраняется и, убедившись, что я его поняла, медленно убирает руки. Из меня как будто вынули пробку.

— Я не собачка, чтобы бежать туда, куда ты укажешь, по первому требованию! — гневно шепчу я. — Я первоклассный специалист, хорошо выполняющий свою работу! Что тебе от меня нужно? Развлечь Норта разговором? Дать ему потискать себя в темном углу? — вся боль последних дней выливается одним махом, я уже не могу остановить льющийся из меня поток. — Может, стоит позвать Оливию? Или Маргарет! Она будет пищать от восторга! Я не буду! Оставь меня в покое!

На последней фразе я со всей силы толкаю его руками в грудь. Но с тем же успехом можно толкать стену.

— Можешь злиться, сколько влезет, — спокойно произносит он, — но завтра ты будешь там.

— Почему? — я беспомощно смотрю на него. — Почему я?

— У тебя удивительная способность нравиться людям, — Эндрю заглядывает в мои глаза и предпринимает попытку притянуть меня к себе.

С яростью отталкиваю его руки. В моих глазах, очевидно, читается ненависть и ледяная решимость залепить ему пощечину, если он сделает ещё один шаг. Наконец, он отступает.

— Ну что ж, я это заслужил, — холодно произносит он. — До завтра.

— Нет, — отрезаю я.

Он выдерживает мой взгляд. Затем отпирает дверь и, бросив выразительное «да», выходит, оставляя меня одну. Его «да» повисает в воздухе и душит меня своим весом.

Возвращаюсь в кабинет и сажусь за стол для переговоров. Тут по-прежнему бумаги, одежда и мой телефон. Но сил собрать все это и уйти нет. Меня колотит похлеще высокой температуры. Кажется, еще секунда, и я просто разорвусь на мелкие кусочки. Вилл тихо заходит и, видя мое заплаканное лицо, в несколько шагов преодолевает расстояние до стола.

— Эй, ты чего? Опять плохо себя чувствуешь?

— Нет, нет, — отмахиваюсь от его руки, пытающейся потрогать мой лоб, — просто небольшие проблемы… в личной жизни.

С горечью размышляю, а моя ли это жизнь вообще?

— Я могу чем-то помочь?

— К сожалению, нет, — улыбаюсь сквозь слезы и обнимаю за талию своего друга-коллегу, который продолжает стоять, пока я сижу. — Спасибо, что ты всегда рядом, когда нужно.

— Ты же знаешь, — он ласково гладит меня по волосам, — всегда буду. Точно не хочешь рассказать, что случилось?

Я отрицательно мотаю головой и последний раз громко шмыгаю носом.

— Давай заберем тебя отсюда, — бормочет он и помогает мне собрать вещи.

Будит меня пронзительный звонок в дверь. Недоуменно смотрю на часы, горящие на экране телефона: восемь утра. Кто, черт возьми, приходит в такую рань? Звонок раздаётся вновь. Со стоном протираю глаза, опухшие от слез, которым я вчера позволила литься без остановки, и поднимаюсь с кровати. Заворачиваюсь в одеяло и подхожу к двери:

— Кто?

— Открывай скорей, пока Майли не наделала дел прямо в коридоре! Ей уже десять минут как нужно в туалет!

Я распахиваю дверь. На пороге стоят Джесс, Николь и малышка Майли, которая топчется за ногой матери, сжимая пухлыми ладошками свои штанишки.

Джесс без приветствий забегает в квартиру, волоча за собой двухлетнюю дочь, и устремляется в сторону туалета. Николь с улыбкой машет перед моим лицом пакетом с булочками и переноской с кофе:

— Экстренная дружеская помощь!

Всхлипнув, бросаюсь обнимать подругу. Как же мне их не хватало.

— Прямо так и сказал? Что ему нужно от тебя?

Мы расположились на полу возле небольшого чайного столика и жуём ещё горячие круассаны.

— Вопрос на миллион, — бурчу я.

— Да он просто втюрился в нашу Лиззи, — фыркает Джесс с набитым ртом.