– От чего?!

– От всего! Помазался на ночь, а наутро все как рукой снимает! Как рукой! Золотуху хорошо лечит. Ты сам-то золотухой не болел? Болел, я уж вижу! Ты, сынок, керосину возьми…

– Бабуля, – утомленным голосом сказал Никита. – Какая у вас фантазия богатая…

– Джулис… – растерянно проговорила Сати. – Я не знала. И что?

Послышался тяжелый вздох.

– Да… Словом, я не удержался. Развернул манускрипты Воинов, посмотрел карты, прочитал заклятия… Откуда я знал, что ткань сновидений нарушится?! – в отчаянии воскликнул он. – Это же все – в прошлом! То есть мне было известно, конечно, что сны – материальны, но я как-то не думал… Я же только посмотрел!

Сати задумалась. В голове промелькнула кое-какая догадка.

– Погоди-ка! Уж не из-за тебя ли…

Джулис заторопился:

– А потом я подумал: а в каком из миров сейчас Тильвус? Почему бы мне не пробраться туда? Пересидеть опасное время, а заодно найти великого мага и попросить снять невидимость! Конечно, в монастыре, само собой, никто не собирался сообщать мне, где маг, но деньги есть деньги! Кое-кто за кругленькую сумму все рассказал. Это обошлось мне недешево, – недовольно пробурчал Джулис. – Но клянусь, если б я знал, что так получится с заклинаниями Воинов, я бы и пальцем к ним не прикоснулся!

Сати вытаращила глаза.

– Что? Что?! Проклятый раб лампы! – заорала она. Старушка на обочине вздрогнула и обернулась. – Так это по твоей вине я чуть… Это ты натворил?! Ах ты, гад! Ох, если я тебя видела, я бы… я бы.!

– Да я…

– А я-то еще Тильвуса просила за тебя! А ты? Негодяй!

– А я и сам был в отчаянии! – завопил в ответ «раб лампы». – Когда я попал сюда и понял, что к чему, я… я был в отчаянии! Лихорадочно размышлял, что делать! А потом еще Мор! Но поверь, – умоляюще сказал Джулис, – я вовсе не хотел твоей смерти. Но ведь все позади, сейчас-то заклятие распалось!

– Вот спасибо! Вероломный гад! А еще прикидывался, что ни при чем! Сидел в конторе да чужие бутерброды трескал!

Джулис громко засопел.

– Я бы, конечно, мог напомнить, что ты спасена от заклятия и от Мора только благодаря мне, – с большим достоинством ответил он, – но моя скромность и благородство не позволяют мне даже намекать на это.

– Не позволяют?! Да ты уже сказал!

Сати умолкла, сверля яростным взглядом пустое место перед автомобилем – Джулис стоял где-то рядом с ним.

– А как Мор узнал, что я вижу сны Воина Сновидений? – вдруг спросила она. – Откуда?

Сопение стало еще громче.

– Ну… э… понятия не имею… как-то узнал. Он же колдун. А ты уж не меня ли подозреваешь? Вон она, благодарность!

Сати подумала и пожала плечами.

– Кто тебя знает? Ну ладно уж… – нехотя проворчала она, остывая. – Спасибо.

Джулис очень выразительно промолчал.

– Ну что молчишь? Спасибо, говорю… а что не стал Воином Сновидений – не расстраивайся. Хотя жаль, конечно… но ты, в конце концов, без пяти минут великий маг. Это что-нибудь да значит!

Джулис вздохнул:

– Я скажу тебе всю правду, сколь бы горькой она ни была… – произнес он с мрачной решимостью.

– Господи, что еще?!

– Я… я… маг-неудачник. Я мечтал быть таким, как Тильвус… но… Мой удел – самая простая из всех существующих магий. Вывожу мышей, тараканов, блох на постоялых дворах. Иногда меня зовут в трактир – выгнать из погребов пикси. А это, знаешь, не так-то легко, они так и норовят превратиться в глиняный горшок. Но я всегда их обнаруживаю! – В голосе невидимки прозвучала гордость.

– О… а… – растерянно произнесла Сати, обращаясь в пространство. – Вот как? А я думала…

– Не всем же быть великими… – выдавил с трудом Джулис.

– Ну не отчаивайся, – участливо забормотала Сати. – Не переживай так. Бывает! Вот Тильвус – великий маг, а что толку?

– Ни битв, ни подвигов – ничего особенного, – сокрушенно бубнил невидимка, не слушая ее. – Это так обычно, так…

– Джулис, ну полно, – принялась уговаривать невидимку Сати, тоже ужасно расстроившись. – Зато ты молод, красив собою, я же помню, как ты себя описывал! Небось девушки в твоем царстве-государстве за тобой по пятам бегают!

– Красив, да… Бегают, – твердо сказал он.

– Вот видишь!

Подошел Никита, спровадивший наконец любознательную старушку.

– Красив-шмасив… Не о том говорите! – Он озабоченно взглянул на бездыханное тело. – А с колдуном-то что делать? Он, не ровен час, очухается сейчас. Может, связать?

– Не поможет, – пробурчал Джулис. – Что ему веревки?

– И что же?

– Выход один, нужно как можно скорее Тильвуса…

Он вдруг поперхнулся, булькнул, и Сати снова явственно услышала стук зубов.

– Джулис, что с тобой?

Никита окинул взглядом проулок.

– Гляди-ка, кто идет…

К машине направлялся не кто иной, как Марксист. Знаменитый нищий шествовал не спеша, зажав под мышкой металлическую миску для подаяний, наслаждаясь теплым летним деньком, свежим воздухом и видом тихого тенистого переулка, поросшего высокими тополями.

– Принесло на нашу голову, – с досадой пробормотала Сати, делая вид, что не замечает Марксиста, и изо всех сил надеясь, что он пройдет мимо.

Тот, не торопясь, приблизился, окинул взглядом компанию, чуть задержал взгляд на валяющемся без сознания человеке, потом посмотрел на пустое место возле машины.

– Джулис, – преспокойно сказал Марксист, пристраивая миску на капот. – У тебя такой вид, будто ты пережил восстание гоблинов.

– Э… а… о… а разве ты не… – залепетал невидимка. – А я-то думал… да и все думали…

– Раб лампы, откуда ты его знаешь? – Сати неприязненно покосилась на нищего. – Вы что, уже встречались? Это Марксист, человек без стыда, без совести. Городской нищий, местная достопримечательность. Туристы на него глазеть ходят.

– Нищий, – забормотал голос. – Какой нищий?! – Казалось, что Джулис увидел перед собой не городского нищего, а по меньшей мере огнедышащего дракона. – Это Тавул, учитель Тильвуса, непревзойденный специалист в области отсроченных смертельных заклятий!

Сати и Никита замерли как громом пораженные.

– Кто-кто? – переспросила Сати, когда способность говорить снова вернулась к ней. – Джулис, да ты с ума…

Марксист небрежно махнул рукой:

– Потом.

Джулис съежился и замер. А внутренний голос что-то разговорчив стал, разболтался – хуже пьяного гоблина. И ведь никто его не спрашивает, а он все равно! Мог бы и помолчать, и без него тошно… так ведь нет!

Говорит вдруг нахально-пренахально: «Глянь-ка, Джулис! Разве это не великий маг бежит сюда со всех ног? Ну и денек у тебя выдался: тут тебе и Мор, тут тебе и Тильвус, тут и Тавул! Чудесная компания! И ведь каждому ты насолить умудрился. Если они сейчас все разом за тебя возьмутся, так ведь от тебя, пожалуй, и места мокрого не останется!»

Каково? И это вместо того, чтобы поддержать, ободрить!

Ну вообще-то он прав насчет мокрого места… но если вот тут за драндулетом присесть как бы невзначай… укрыться… может статься, никто его, Джулиса, и не приметит. Невелика шишка он, в конце концов. Зато из-за драндулета видно все прекрасно: и девицу с приятелем, что с открытыми ртами стоят, и великого мага, который с Тавулом о чем-то парой слов перекинулся, и Мора…

Тут сердце в груди так и подпрыгнуло: только что аркабский маг на земле валялся, а вот уж на ногах стоит и глазами сверкает.

Ну не станет же он сейчас выяснять, кто это его по голове огрел?! У него других дел полно, более важных – великого мага уничтожить. Чем не важное дело? В конце концов, зачем он в этот мир явился – Воина Сновидений уничтожать или выяснять, кто на него сзади с дубиной набросился? Вот и не отвлекался бы…

Да и великий маг тоже… Его дело – с аркабским колдуном расправиться, а не выяснять, от кого Мор про заклинание Сновидения узнал. Вот и расправлялся бы, чего ж стоять и аркабца взглядом испепелять?

Внутренний голос, само собой, промолчать не смог.

Протянул ехидно: «Ну и жук же ты, Джулис…»