Сложно мне переступить через собственные корни. Сложно её понять. Не умею я строить отношений. У меня их и не было никогда. Несколько любовниц-ахернариек, которым, кроме постели, ничего и не нужно. А как вести себя с Ланой, не знаю. Наверное, надо пригласить на свидание.

— Ты не знаешь, когда Регор вернётся? — отвлекает Лана.

— Сейчас узнаем, — ободряю её и вынимаю коммуникатор. Блондинка тут же с воодушевлением прижимается к боку, заглядывает в дисплей. А я носом утыкаюсь в макушку и просто вдыхаю её аромат. Медленно ищу нужный контакт и жму на вызов.

Коммодор не отвечает. Ни на первый звонок, ни на пятый. Что-то не так. Ему не свойственно уходить в подполье. Он бы отписался, если занят. Стараюсь не выдавать внутреннего напряжения и убираю аппарат.

— Он, похоже, занят, перезвонит нам. Опасности уже нет, сейчас у Макса подберем для тебя ком. Хочешь? — отвлекаю я и тяну Лану в медсанчасть.

— Хочу, надоело быть без связи, — соглашается девушка, но видно, что волнуется: ногти грызёт и брови хмурит.

— Всё будет хорошо, Регор отзвонится обязательно.

— Да, он ведь не изображает больше Ансера, правда? — шепчет она тихо, чтобы только я услышал. Задумчиво пожимаю плечами.

— Я всё выясню, а ты пока побудешь с Максом, — решаю, заводя в лабораторию.

— Хорошо, — Лана останавливается и тянется за поцелуем. Сама. И меня топит тёплая патока. Растекается по венам, расплавляя кости и мышцы. Превращая меня в желе. Губы обжигает, хочется смять их, забрать в каюту и обрушить всю страсть на неё. Но я сдерживаюсь. Опять. Боюсь испугать. Боюсь, что опять закроется, нахохлится и спрячется.

Развернувшись, вылетаю из помещения. Останавливаю в коридоре отставшего от нас Ансера. Брат хмурится, не понимает, почему его задерживаю.

— Говори быстро и не ври мне, Сер. Регор продолжает играть тебя? — прижав к стене, цежу.

— Понятия не имею. Я его со вчера не видел, — пожимает плечами брат. — А что?

— А то, что на связь не выходит. Что-то явно случилось.

— Заебали со своими проблемами! Ни дня не даёте побыть с Лапушкой, — ругается Ансер и, развернувшись, идёт обратно к подъёмнику.

Игнорирую его ворчание. Молча поднимаюсь на этаж деда, но секретарь сообщает, что он вышел из Корпуса. Спешно выходим обратно к взлетной площадке. Торможу Ансера, заметив деда со Стервятником.

— Что ещё за дела у него с Эгордом? — рычит брат, и меня волнует этот вопрос. А ответ мы получаем буквально через пару мгновений.

К ним идёт Тома. Совершенно спокойно, с рюкзаком и непроницаемым лицом. Подходит к Стервятнику. Он скалится, хватает её за шею, нависает.

— Иди в джет, — приказывает, и Старая идёт. Безропотно, не огрызаясь. — Хорошая сделка, Стей.

— Развлекайся, Эг, — цинично хмыкает дед и, заметив нас, выгибает бровь.

— Кажись, мы спалили его, — фыркает Ансер. — Раз теперь она не под защитой, можно её по-тихому убрать.

— Нет. Оставь свою месть. У нас другие приоритеты, — останавливаю брата, сейчас ведь начнёт придумывать планы и стратегии.

Стервятник со своей жертвой улетают, а к нам подходит дед. Скрещивает руки на груди. Смотрит тяжело, пытливо. Ждёт. Кратко озвучиваю цель нашего здесь появления.

— Регор на нулевом секторе. Ведет допрос, — получаем ответ и более не задаём вопросы.

Глава 48

До самого обеда Макс настраивает и изучает записи нового нейрографа. Рейгхарт и остальные учёные возятся с Линой, выясняют, насколько успешно прошёл перенос личности с дроида в человека. С Зоей и старушкой они не спешат. Опасаются внештатных ситуаций.

Я стараюсь не мешать им. Просто сижу в кресле жениха и копаюсь в новом коммуникаторе. В инфосети лазаю и вообще навёрстываю столько дней без связи.

Остальные мальчишки тоже не торопятся возвращаться. Старкар куда-то делся и на звонки не отвечает. Так и Асад с Ансером ушли и пропали. Ну правильно, опасности в лице Старой маразматички нет, вот и бросили меня все. Не хочу так думать, но думаю. Привыкла к их вниманию. Привыкла к внезапным обнимашкам Старкара, холодной молчаливой поддержке Асада и даже к увальню Ансеру, любителю наваливаться и прижимать к себе, тоже привыкла. Про Регора вовсе молчу. Мне не хватает его монументальности, спокойствия и ауры защищённости, которую он излучает.

Макс, конечно, успокоил тем, что коммодор сейчас в Корпусе, в допросной, занимается пособниками Томы. Но мне всё равно хочется его увидеть или услышать. Просто соскучилась.

Задумчиво, положив голову на скрещенные руки, смотрю на Макса. Любуюсь им. Он копошится за капсулой с телом Зои, нейрограф подключает и данные считывает. Иногда посматривает через прозрачные стенки аппарата и улыбается. И я улыбаюсь.

Ещё примерно через час коммуникатор Макса вибрирует. Он быстро читает, хмурится, отвечает и уже мне предлагает:

— Поехали отсюда?

— А можно? Ты уже закончил? — удивляюсь я, встрепенувшись.

— Да, я настроил нейрограф. С остальным справятся Рейгхарт и его команда.

— Хорошо, — соглашаюсь и резво спрыгиваю с кресла.

Мужчина переплетает наши пальцы и утягивает меня коридорами к телепортатору. Я не понимаю этой спешки, но лишних вопросов не задаю. Может быть, просто вспомнил про наше свидание.

Возле платформы он долго вводит координаты, считывая их с телефона. Что тоже настораживает. И протягивает мне руку помощи.

— Подожди, а куда именно мы идём? К Регору? — торможу у ступенек перед потрескивающей кротовиной.

— Нет, — загадочно улыбается негодник и, подталкивая, заводит на платформу.

Дыхание перехватывает от перехода. Точнее от локации, в котором мы оказываемся. Мужчина придерживает за талию, остановившись за спиной, и не торопит. А я смотрю перед собой, беззвучно хватая воздух ртом. И жмурюсь от чуть прохладных капель дождя.

— Макс, — шепчу, не веря в происходящее.

— Это не я… — отвечает он, растирая предплечья. — Ну, не совсем я. Скорее мы.

— Вы? — запрокидываю голову, широко улыбаясь и ловя лицом дождь.

— Мы, — повторяет Макс и подталкивает к тропинке.

Вокруг всё утопает в растениях. Пышных кустарниках, вековых деревьях с густой кроной и полевых цветах. А впереди виднеются горные хребты. Огромные пики с белоснежной шапкой достают почти до небосвода.

Воздух наполнен влажностью, запахами растений и чистотой. Свежестью. Красотой. От него голова кружится, в животе бабочки порхают. И ощущение, что за спиной крылья вырастают.

У первого же поворота мы сворачиваем, и я замечаю обычный посёлок. Спрятанный среди такой красоты. Одноэтажные деревянные домики разбросаны в нескольких метрах друг от друга. И где-то вдалеке, за деревьями, виднеется спуск к озеру.

Я рассматриваю это поселение с широкой улыбкой. Для кого-то это простая деревушка где-то в глуши. А для меня это та самая мечта всей жизни. Из-за этой мечты мы с Максом решили отправиться колонистами на новую обитель. И где хотели состариться вместе, родив дюжину детей. Дюжину Макс хотел, мне и трёх хватит с головой на самом деле.

— Нам сюда, — останавливает Макс, показывая на один из домов. Развернувшись, прижимаю ладони к щекам. Понимая, кто именно участвовал в этом «Мы».

Вся терраса возле обычного деревянного домика украшена цветами, шарами, непонятными блестяшками. А столбики увиты плющом. На ступеньках сидит Регор. Заметив нас, поднимается. У меня и вправду крылья за спиной вырастают. Потому что именно на них я лечу ласточкой и попадаю в его объятья.

— Вот чем ты занимался вместо допросов, — шепчу, хватая его за щеки и жмурясь от дождя. Мы почти полностью промокли, но это такой пустяк. Я люблю дождь. Вот такой. Слепой, с солнцем. На Земле такой щедрости от природы не дождёшься.

— Допросы слишком скучные были, — улыбается коммодор, целуя в уголок губ.

— Встаньте под навес, заболеете ещё, — хмыкает со спины Макс и хлопает по плечу Регора.