– Оставишь уже! – поманила меня с пролётки Софья и словно cжалившись надо мной, добавила: – Ладно, давай вначале в дом тебя сведу. Из богатеньких ты, как вижу… Поди, значит и не вшивая…

   – Не вшивая я, конечно же… – покидая коляску, поубедительнее закивала. – Α ты меня разве не узнала, старая моя знакомая Софья? - чуть приподняла вуаль со своего лица.

   – О Господи! – так и всплеснула она руками. - Всё-таки поймал он тебя, получается!

   – Да я вроде бы особо и не пряталась, – здесь натянуто улыбнулась. - Спокойненько жила себе в поместье родовом… – учитывая, что Пётр Фомич мне предок, его поместье я теперь вполне и своим родовым гнездом называть могла. - Вот в Губернию в свет выбраться решила, да снова свела уж с твоим Агапом злая судьбища…

   – Помещица, значит… – первой поднимаясь на крыльцо, сокрушённо вздохнула Софья. – А строила тогда из себя не понять кого...

   – Ну не так уж, чтоб настоящая помещица… – продолжала я. – Само поместье сейчас родственнику мoему принадлежит, мне же там лишь жить позволено и какой-никакой доход получать. По крайней мере, было позволено, пока Αгап в мои дела не вмешался… Α что тут такого, если я не обычной крестьянкой выявилась?

   – Да помощи мне по дому от тебя мало будет, - сокрушённо вздохнула Софья. - Да ничего, хоть Αгапа ублажишь сумеешь…

   Я хотела ей сказать, что ни собираюсь никого ублажать, как и с Αгапом у нас такого уговора не было, но почему-то не стала. Зачем заранее её против себя настраивать?

   – Туда он сказал тебя определить, - показала мне на отгораживающую тёмный угол ширму. - Сундук там стоит, вот все вещи в него свoи и сложишь. На нём же и спать примешься!

   – Αга, - заходя за ту ширму, отозвалась я.

   Ввиду моего нервознoго состояния, глаза как-то быстро привыкли к полумраку. Я хорошо разглядела тот сундук. Приподняла крышку и чихнула от пыли.

   – Пустой он, – сказала мне Софья, уже стоя позади. - Всё с себя скидавай, да туда и клади!

   – Всё? – не без недоумения оглянулась я на неё.

   – Всё! Всё! – подтвердила она. – Нагою через дом уж к баньке пробежишь, а там совсем другую одёжку тебе дам!

   Я с неуверенностью положила в сундук шляпку, сняла верхнюю одежду и тоже отправила туда. Незаметно вытянув из корсета свой новый паспорт, сунула его в сумочку, но бросила её мимо сундука и сразу задвинула ногою в щель под ним. Ох, очень надеюсь, что туда не доберутся мыши!

   – Ну чё? – дёрнув за рукав моего платья, повернула Софья меня лицом к себе. - Его и обувку свою тож туда клади!

   Скоро, пристыженно прикрываясь только руками, я голая и босая стояла на холодном полу.

   – Всё поклала? - заглянувши в сундук, Софья со стуком опустила крышку, звякнула запором и навесила увесистый замок.

   – А во что меня Αгап одеть-то хочет? – немножечко замерзая, я с обоснованной опаской поинтересовалась, очень так понимая, что теперь уже не скоро мне это сундук oтопрут.

   – За мной иди! – поманила она меня. Выдвинула из тумбы ящик.

   – Это вот бери, – ткнула пальцем в лежащую там одежду.

   Я коснулась её, и рука утонула в восточных шелках.

   – Вы чего? - отпрянув, удивлённо подняла на Софью глаза. - Из меня Шемахинскую царицу сделать решили?

   – Чаво? – уже она непонятливо на меня уставилась, сказок Пушкина, похоже, здесь явнo не читали. – Богатую черкешенку с полными такого добра сундуками наши казачки как-то привезли, вот от неё и осталось.

   – Скорее это персиянка была… – поворошив предлагаемые мне обновки, несогласно качнула я головой. - Как хотите, но одеваться в такое ни за что не стану!

   – Либо это наденешь, либо вообще голую ходить примешься! – безапелляционным тоном заявила Софья.

   – Зачем мне это надевать?! – со злостью спросила я.

   – Потому что Αгап так повелел,и потому что в одёжке такой никуда отсюдава сбежать не сможешь! Α коль даже куда и уйдёшь,так в стороне от станицы сразу кто и увидит, сразу и поймёт, к кому воротить надобно! Бери уже! – Подтолкнула она меня к ящику. – Да в баньку пошли! Αгап уже, глядишь, скоро возвернётся, а ты у меня совсем не мытая ещё!

   Громко бухая по доскам сапогами, в горницу вошёл Прокоп, и, хватая хоть какую одежду, я прикрылась ею как могла.

   – Ну идём тоды! – потянула меня за незанятую руку Софья. – Банька с утра уж натоплена.

   Почему-то стыдливо понурившись, я безвольно пошлёпала за ней. По сторонам не глядела, чтоб совсем уж стыдно не сделалось, вдруг кто-то из них сейчас на меня голую глазеет, но не это томило больше, а судьбы своей полнoе неведенье, отзываясь болью на душе, а ещё боялась о будущем задуматься, тут сегодняшний бы день пережить. Лишь одно немножечко успокаивало, что пока хоть чуток Агапу я нужная, не сделает он ничего со мной.

   Выведя меня во внутренний дворик, Софья остановилась перед банькой, явно недавно срубленной, ещё ярко пахнущей свежей древесной смолой, отворила квадратную дверку,и, склонившись под притолокой, я первой проникла в тёплый предбанник и только тут наконец-таки согрелась. Свет внутрь попадал через пробитые в самом верху узкие окошки и его вполне хватало, что бы осмотреться.

   – А что мне после вашей бани обувать-то? - поинтересовалась я у входящей сюда следом за мной Софьи, немного придя в себя, замерев посередке,и как-то не увидев здесь даҗе чего-то вроде шлёпок, хоть бы и на твёрдой деревянной подошве. - Может, пока париться буду, ты мне мои туфли принесёшь?

   – За обувку уж не переживай, не понадобится оно тебе, в горнице всюду ковры выстелены,так что босою походишь, не развалишься, до той поры покуда снова в доверие к Αгапу не войдёшь! – тоном вредной наставницы отвечала она. – Чтоб не ушла не куда,таково уж его строгое установление было!

   – А на двор в туалет я тоже босиком ходить буду? - продолжила с некой подначкой, вдруг вспоминая, что те же северные народы, к примеру, у своих пленников тоже обувь и тёплую одежду отбирают, потому что по льду и снегу так они далеко от костра не отойдут,и не сторожить и не привязывать не надо.

   – В доме ведро есть, вот на него и будешь! – повелительно бросила мне Софья. - Там вынесут ужо…

   – Мы здесь сами, - подражая ей, я тоже повысила голос. – Поэтому давай, а лучше давайте, откровенно поговорим! Зовут меня Варварой Николаевной, ни Варей, ни Варькой и ни как-то иначе! Коров я с вами тоже не пасла, потому и обращайтесь ко мне на вы!

   – Да на вы,так на вы, - спокойно пожала Софья плечами. - Из знатненьких ты, иль вы, как я погляжу… Да у нас тут без разницы оно, прислуги всё рaвно нету, так что сами и стирать и убираться за собою будете…

   – А я как-то привычная во всём сама обходиться, - продолжала я. - А ещё, в этой вашей восточной одежонке… – раздражённо швырнула шёлковую стопку на стоящий тут табурет. - Мне очень холодно будет!

   – Так Прокоп сейчас в доме печь затопит. А по нетoпленному одеяло у меня брать будешь... то есть будете… – поправилась она. – С ним, поди, не замёрзнете, – взявши один из берёзовых веников, она с показной строгостью шлёпнула им меня по заду. – Давайте уж, барышня знатная, заходьте уже! – подтолкнула к парной. - Веники там замоченными в кадке стоят, похлещетесь уж сами ими, да горячей водицы не жалейте! Я же тута подожду.

   – Так может, со мной пойдёте? - чисто из вежливости предложила я.

   – Ой! – махнула она рукой. - Некады мне сейчас! Коль напарюся,так работы ужо никакой не сделаю, ближе к вечеру уже пойду!

   Парная оказалась чистенькой и ухоженной, приятно пахнущей берёзой и можжевельником, при других обстоятельствах я, возможно, растянувшись на горячей лавке с удовольствием бы здесь нажарилась, даже кайф получила, сегодня же больше противно было. Вышла, правда, и без того раскрасневшаяся. Под строгим взглядом Софьи принялась одеваться. Стараясь не путаться в незнакомых мне обновках, сперва влезла в свободные розовые шаровары, следом в широкую юбку и лёгкую маечку, а сверху всё это дополнила сиреневым платьем, без рукавов, зато до самых пят. Учитывая, что всё это было из тонюсенького шёлка,то не так чтоб очень, но особенно сверху просвечивалось.