К сожалению, оба эти чукотских события полностью подтверждают тезис о нарастающей нестабильности, внутренней и внешней, нашего общества и нашего государства. А также о запаздывании и неадекватности ответных действий. Вот такой подул на Россию в разгар лета леденящий "ветер с Востока"…

ВЕРОЯТНО, МОЖНО ПО-РАЗНОМУотноситься к ливийскому лидеру Муаммару Каддафи. Но вряд ли стоит оспаривать тот факт, что он является одним из самых ярких и своеобразных политиков современности. Оригинальность и свежесть имеющихся у него идей вождь ливийской революции наглядно продемонстрировал еще несколько десятилетий тому назад, когда выпустил "Зеленую книгу", в которой поделился весьма интересными и далеко нетривиальными мыслями о подлинном народовластии. Его идеи "третьего пути" — "ни капитализма, ни коммунизма, а прямого правления самого народа", и сегодня не утратили своей актуальности, и недаром эта книга выдержала множество изданий на разных языках, в том числе и на русском.

Значительно менее известна у нас в стране его "Белая книга", написанная Каддафи несколько лет тому назад и посвященная проблеме урегулирования ближневосточной проблемы, хотя она и была переведена на некоторые европейские языки. Здесь обнаруживается значительно больше логики и здравого смысла, чем в предложениях большинства западных, сионистских и арабских политических деятелей. В этой книге лидер Ливии предлагает создать единое арабо-еврейское государство под названием Изратин, и считает, что это "единственный реальный выход из положения". Проведя краткий исторический обзор, он, в частности, справедливо отмечает: "…история Палестины — это история обычной страны, на территории которой жили и которой владели разные племена и народы. Она видела множество войн, людские потоки перемещались по ней во всех направлениях. С исторической точки зрения, никто не смеет узурпировать право на то, что эта земля принадлежит именно ему и никому другому. Ни у кого не может быть права на обладание частью этой территории, как и никто не должен претендовать на всё остальное".

Каддафи полагает: "Необходимо создать единое государство Изратин, в котором бы палестинцы и евреи могли жить вместе, не нарушая интересов друг друга. Если кто-то считает Западный берег священным для себя местом, пусть он живет там, свободно перемещаясь… Если палестинец хочет жить в прибрежных городах Хайфа, Яффа или Тель-Авив, он также имеет на это полное право, не испытывая ограничений при передвижении. Сделав такой шаг, можно будет покончить с чередой унижений и несправедливости, тем более что между арабами и евреями не существовало исторической вражды. В глубокой древности евреи подвергались преследованиям со стороны Рима, а позднее испытали на себе европейскую ксенофобию. Никто иные, как арабы защитили евреев от зверств римлян, английских королей и дали приют евреям после того, как их изгнали из Испании… Некоторые еврейские мыслители задаются вопросом: почему же сегодня не могут мирно жить вместе два народа, переживших трагедию и подвергавшиеся унижениям со стороны европейцев?…

Те, кто выступает за создание двух раздельных государств, либо не понимают сути проблемы, либо же хотят снять с себя всю полноту ответственности за происходящее и переложить ее на плечи евреев и арабов".

В заключение "Белой книги" Каддафи, как представляется, делает довольно парадоксальное и спорное утверждение: "По сути, единое израильско-палестинское государство уже существует с 1967 года. Даже нападения федаинов планировались за пределами этого государства. Теперешние атаки предпринимаются не арабами 1948 года, как их называют, а палестинцами, не включенными в число так называемых израильских арабов. Это ясный пример успеха единого ассимилированного государства — Изратин".

НЕДАВНО ВЛАСТИ АФГАНИСТАНАобъявили о переброске в район Кандагара, где началось масштабное наступление талибов, дополнительных армейских подразделений. По оценкам западных спецслужб, в этом районе "Талибан" располагает около 1,5 тысяч бойцов. Под контролем талибов оказалась обширная местность к северу от Кандагара. Их лидер мулла Ахмадулла заявил: "Мы заняли очень хорошие позиции. Теперь нам осталось ждать подхода войск НАТО, чтобы расправиться с ними". Однако официальный Кабул стремится доказать, что в состоянии сам противостоять талибам. Президент Хамид Карзай грозится уничтожить организаторов нападения на кандагарскую тюрьму, в результате которого, как известно, почти тысяча бойцов "Талибана" вышла на свободу. "Мы найдем их, даже если для этого придется вторгнуться на территорию Пакистана", — пообещал он. Официальный Исламабад уже выразил свое недовольство этими словами и заявил, что даст адекватный ответ в том случае, если афганские войска осмелятся пересечь границу.

ОКИДЫВАЯ ВЗГЛЯДОМ КНИГИ,написанные в последнее время Владимиром Бондаренко, я всё более укрепляюсь в мысли, что именно он всей своей жизнью и судьбой подвижника буквально выстрадал право на создание собственной истории русской литературы ХХ века, отныне, после выхода трех последних книг, справедливо, без всяких сомнений, претендующую на публичную презентацию в самых широких читательских кругах. В том числе и в университетской аудитории, о чем как профессор с многолетним опытом преподавания утверждаю не колеблясь.

…Вспоминаю филфак МГУ рубежа 70-80-х годов, когда к нам, студентам, в спецсеминар тогда еще опального Владимира Николаевича Турбина, пришел Вадим Кожинов с целью рассказать о М.М. Бахтине, однако с ходу спросил, а читали ли мы статью молодого критика Владимира Бондаренко о "прозе сорокалетних"? Так в мою жизнь вошел и, видимо, так до конца в ней и останется Владимир Бондаренко — для целого поколения читателей ведущий литературный критик и вот теперь автор первого по-настоящему исторического путеводителя по новой русской литературы, заслуживающего, на мой взгляд, абсолютного доверия.

Не мною сказано, что Бондаренко для современной русской литературы и Белинский, и А. Григорьев, и Суворин — все в одном, несущем колоссальную энергию, человеке ("Союз писателей в одном лице", — убежден А. Проханов). И потому его путеводитель не следует рассматривать, как это принято делать после "путеводителей" Т. Венцлова и Ж. Бодрийяра, либо как строго концептуальный сборник впечатлений, открывающий тайны творческой жизни того или иного художника, либо как вспомогательный источник — комментаторская подпитка при составлении словарей-справочников, по типу того, что издал Вячеслав Огрызко ("Эскиз будущей энциклопедии"). В данном случае путеводитель справедливо претендует на самостоятельное изучение, ибо, являясь несомненным научно-популярным изданием, он обречен оказывать достаточно серьезное воздействие на широкую читательскую аудиторию.

И еще вот о чем я подумал, определяя жанровую природу книг Бондаренко. Приезжая в незнакомый город, мы первым делом покупаем путеводитель и бродим по местам, которые он нам "предлагает": помпезным, напыщенным, знаковым с точки зрения "большой истории", часто в абсолютном спокойствии оставляющем наши алчущие действительных открытий души.

Но бывает и так, что, отбросив путеводители, мы с детской доверчивостью пускаемся в путь за теми, кто обещает нам показать "свой" город. В разные времена и в разных ситуациях открывали для меня "свой" город мои друзья в Перми и Ростове, Ереване и Вильнюсе, Праге и Касабланке. Ощущения от тех открытий живы во мне до сих пор, я отношу их к главным событиям своей жизни, и память о них смиряет меня нередко с тем, что принято называть "жизненными противоречиями". Так вот и Бондаренко, как истинный патриот, бесконечно влюбленный в "свой" город и в "своих" горожан, восхищенный их красотой и только одному ему известной тайной, заново открывает читателю русскую литературу ХХ века, формирует о ней не только исторические и социокультурные представления, но создает идеологию литературного пространства, что сегодня вряд ли кто, кроме него, рискнет предпринять. Вот почему мы имеем дело вовсе не с "коллекцией", как откомментировал книгу один из моих кафедральных коллег. Думаю, он в корне не прав, ибо коллекционер делит мир на "плохое" и "хорошее", "правильное" и "неправильное". Осознание того, что русский духовный космос имеет биполярную структуру: славянофилы и западники, почвенники и либералы — не мешает Бондаренко мыслить другими категориями, главная из которых — роль литературы в мире, состоящая в значении писателя в обществе и значении общества в мире литературы.