– Конечно.

Долго прощаюсь с Зефиркой и оставляю ей свой шарфик. Пусть чувствует мой запах, может, ей будет не так грустно здесь одной.

Клинику покидаю с тяжёлым сердцем. Даже не знаю, смогу ли я теперь отвлечься и провести время с Георгием так, как мы собирались.

– Поехали, – командует Тигров, когда мы садимся в машину.

– Домой? – уточняет водитель.

– Домой, – с нескрываемым облегчением выдыхает Георгий и смотрит. – Загрузилась? Не переживай пока. Витя классный врач.

– Если у неё правда сепсис, это очень серьёзно… – мямлю я.

– Согласен. Но шанс есть. Иди сюда.

Георгий притягивает меня к себе и обнимает. Кладу голову ему на плечо и чувствую себя защищённой. По-прежнему беспокоюсь за питомицу, но в сильных и одновременно нежных объятиях Тигрова всё равно становится легче.

Понимаю, что мы едем за город. Следовало ожидать, что Георгий живёт в каком-нибудь коттеджном посёлке. Мягкая качка автомобиля начинает меня убаюкивать. Я ведь тоже почти всю ночь не спала.

Поэтому не удивительно, что засыпаю.

А просыпаюсь от нежного поцелуя в лоб и шёпота:

– Приехали, девочка моя.

– Куда? – бормочу я сквозь сон.

– Как куда? Ко мне домой. Ты выспалась?

– Вроде бы, – отлипаю от плеча Георгия и протираю глаза.

– Это хорошо, – ухмыляется он. – Силы тебе сейчас понадобятся…

– Знаешь, – тихо начинаю я, – не уверена, что у меня теперь есть настроение…

– Ты из-за Зефирки? – устало спрашивает Тигров. – Расслабься. Ещё ничего не известно.

– Ей уже двенадцать лет. Для собаки много. А она давно болеет… В общем…

Не могу продолжить, срываюсь на плач. Георгий молча обнимает меня и держит так, пока я не перестаю плакать. Молчит. Просто держит на своей широкой груди.

Так приятно, если честно. Он ничего не говорит, не осуждает, не пытается успокоить. Просто обнимает и всё. И от этого мне правда становится легче.

Хоть я и понимаю, что несчастной Зефирке при любом раскладе недолго осталось.

– Ладно, пойдём, – говорит Георгий. – Познакомлю тебя со своими барбосами.

– У тебя несколько собак? – смахивая слёзы, поднимаю лицо.

– Два кобеля. Барон и Персик. Сама поймёшь, кто есть кто.

Замечаю, что водителя в машине уже нет. Пока ревела, даже не заметила, что он вышел.

– Надо сумку забрать, – всхлипнув, говорю я, когда Тигров помогает выйти на улицу.

– Серёга уже в дом отнёс.

Смотрю на этот самый дом. Ого! Да это целый замок, только в современном стиле. Три этажа, огромная веранда, ухоженный изумрудный газон и вольер для…

– Ой!

Рядом со мной возникает не просто собака, а СОБАКА. Здоровенная и мощная, как танк, ростом в холке почти мне по грудь. Если встанет на задние лапы, точно выше меня будет. Да и лапы эти потолще, чем мои руки.

– Э-это Барон, да? – пятясь, спрашиваю я.

Услышав своё имя, пёс задумчиво наклоняет голову. Как будто раздумывает, сожрать меня или нет.

– Да, – отвечает Георгий, когда я утыкаюсь в него спиной. – Барон, сидеть.

Пёс немедленно, хотя и несколько вальяжно, исполняет приказ.

– Что это за порода? – чуть успокоившись, спрашиваю я.

– Алабай. Среднеазиатская овчарка. Да не бойся ты так, он добрый. Барон, поздоровайся.

– Ав! – басисто гавкает Барон. У них с Георгием похожи голоса, у обоих низкие и с хрипотцой.

– Это Анна. Своя. Знакомься.

Алабай тянется носом ко мне, принюхивается. Потом подходит и тычется своим огромным лбом мне в руку. Внутренне содрогаясь, глажу собаку по голове.

– Вот и подружились, – констатирует Георгий. – Считай, он тебя запомнил. Очень умная собака, всё понимает. Только не говорит.

– Старая шутка, – бормочу я.

– Это не шутка. Смотри. Барон!

Алабай резко переводит взгляд на хозяина.

– Анна потеряла свою жёлтую сумку. Принеси. Она в доме, – Тигров указывает на дом.

Пёс задумчиво смотрит на входную дверь, а потом опять на Георгия.

– Сумка для Анны, Барон.

Алабай топает к дому, лбом открывает дверь и исчезает внутри. Георгий жестом приглашает меня следовать за ним.

Не успеваем дойти до крыльца, как на нём появляется Барон с моей сумкой в зубах. Культурно держит за ручки, подходит и бросает к моим ногам.

– С ума сойти, – поражаюсь я. – Как он смог?

– Я же сказал, это очень умная собака. Он знает, что такое сумка. Понял, что она твоя. Ну а дальше по запаху нашёл. Молодец, Барон, – Тигров треплет его короткое ухо. – Теперь неси обратно. Сумку на место, понял?

Алабай коротко гавкает, как будто отвечает, что понял. Подхватывает мою сумку и убегает.

Георгий проводит для меня короткую экскурсию по дому. Я запоминаю только то, что он огромный, и что на каждом этаже поместятся четыре мои квартиры. Даже не пытаюсь на самом деле уложить в голове, где что находится.

На втором этаже мы встречаем Персика. Это оказывается рыжий померанский шпиц, пушистый комок веселья. Он с ходу запрыгивает к Георгию на руки и отказывается оттуда слезать.

Ровно до тех пор, пока я не беру его потискать. Персик облизывает мне все руки и лицо, а когда я пытаюсь поставить его на пол, протестующе лает. Так и хожу с ним на руках.

На какое-то время даже забываю о Зефирке, и потом мне становится от этого стыдно. Я тут играю с другой собакой, а моя бедняжка одна в больнице…

Снова слёзы на глаза наворачиваются. Георгий замечает это и командует:

– Обед! Ты сегодня ела вообще?

– Нет…

– И я нет. Пошли, сварганим что-нибудь. Персик, место!

Мне казалось, что шпиц, в отличие от алабая, не такой послушный. Но услышав команду хозяина, он сам стремится спрыгнуть на пол и несётся куда-то вглубь дома.

Что-что, а командовать Георгий умеет…

Идём на кухню. Он что, хочет проверить мои кулинарные навыки? Как любопытно. Мы ещё в постель не попали, а он уже у плиты меня надумал поставить?

Кухня такая же просторная и светлая, как и все остальные комнаты. Современная техника, стильный тёмно-серый гарнитур. Плита на островке посреди кухни.

– Домработниц я на сегодня отпустил, повара тоже, – говорит Тигров, открывая холодильник.

– Понятно, – говорю я, тайком промакивая глаза рукавом. – Что приготовить?

– В смысле? – Георгий поворачивается ко мне. – Ты готовить собралась?

– Ну, раз повара нет…

– Ты в гостях, Анна. За кого ты меня принимаешь?

Вроде снова риторический вопрос, но решаю ответить:

– За мужчину, который хочет узнать, как я готовлю.

– Мне плевать, как ты готовишь. Ты мне нужна не чтоб борщи варить. Кстати, борщ я не люблю, – Георгий достаёт из холодильника яйца, овощи, какие-то бумажные свёртки.

– Не любишь борщ? Да ты просто уникальный человек. Или никогда не ел вкусного борща.

– Оба варианта возможны. Но сейчас это не важно.

Георгий кладёт на столешницу деревянную доску, достаёт из ящика нож. Ловко подкидывает его, ловит и втыкает в доску. Хищно улыбается, глядя на меня:

– Готовить буду я, девочка моя. Чистить, резать и жарить. О, ты скоро узнаешь, как я умею жарить…

Бесит, бесит, бесит!

Ну сколько можно меня стращать? Уже и домогался, и раздел, и утром в прихожей едва всё не случилось… Но так и не случилось, блин!

Почему он тянет? Уже бы, простите, трахнул меня и всё! А то столько обещаний, что с каждым новым “позже” я всё больше боюсь разочароваться.

Нет, я не сомневаюсь, что Георгий хорош в постели. Но мои ожидания, которые он усиленно подпитывает, всё равно могут оказаться ярче реальности. Я разочаруюсь только потому, что нафантазирую себе слишком много.

Так может лучше, наконец, показать на что ты способен и не морочить мне голову?

Чуть было не говорю это вслух. Но потом решаю, что лучше действовать тоньше.

Улыбаюсь Георгию и облокачиваюсь на кухонный островок, чтобы он мог получше рассмотреть мою грудь. Его взгляд беспардонно скользит в вырез платья. Как я и планировала…