А я не спорю — это просто мысли.

Опутают и манят, как грехи,

Порою в них совсем немного смысла.

За строчками я прячу полумрак

Души моей, как прежде, одинокой.

И с этим мне не справиться никак,

Не вытравить души моей пороки.

Влекут они и манят, и зовут,

И с возрастом в согласье не приходят.

А годы молча копятся и ждут,

И каждым утром часики заводят.

Пока пружинка в них ещё крепка,

И винтики, и стрелочки в порядке,

И молоточек сильный у звонка,

А плачу я не часто и украдкой.

И ангел мой со мной ещё пока,

И времени не кончилась река.

* * *

Анна Люцидарская

Письмо мамонта Проши,

проживающего в г. Новосибирске /ИИФФ/,

к прекрасной Несси, проживающей

в озере Лох-Несс, Шотландия

Я Вам пишу, чего же боле,

Что я могу ещё сказать?

Вы где-то плещетесь на воле –

Я в холле вынужден стоять.

За то, что встал я на подставку,

Мне дали лаборанта ставку.

Свою я исполняю роль –

О ближних проявлять заботу:

Кто опоздает на работу,

В народный доложу контроль,

Но я не сетую об этом,

Я здесь работаю скелетом.

О, Несси! Как ты далека!

Нас сотни миль разъединили,

И всё ж я рад, что не прогнили

Мои ребристые бока.

Мой внешний вид совсем не плох,

И не беда, что шерсти нету,

Ведь преимущество скелета

В отсутствии клещей и блох.

Конечно, мамонт я, не слон, –

Те ходят по последней моде,

Но было время — рабдодон

Резвился тоже на природе.

Несчастий не предугадать!

Глядишь — а время вымирать…

Гадают больше сотни лет

И доктора, и бакалавры:

Куда исчезли динозавры.

Каких не пережили бед?

А может быть, пришли их сроки?

А может, вымерли от склоки?

Ах, Несси! Мне безмерно жаль,

Что время так необратимо.

Какая геосинклиналь

Меж нами пролегла незримо?

Твоя находится квартира

В стране традиций и Шекспира,

В долине сумрачной Глен-Мор.

Ты стала пищей для сенсаций.

В парламенте ведётся спор:

Ты явь иль плод галлюцинаций?

Но мы то знаем, этот шум

Был поднят прессою специально,

Чтоб англичан незримый ум

Отвлечь от темы социальной.

Оставь туманный Альбион,

Там климат, как в лесах карбона,

Он и первичного бульона

Здоровью нанесёт урон.

Езжай в Сибирь! Ей-богу, стоит!

У нас музей, поди, построят,

Его ты будешь сторожить

/ У нас здесь сторожей нехватка /,

И пруд, где б можно было жить.

Приличный выроет Касаткин.

Не хуже этого Лох-Несс,

Куда б вовеки не полез…

Да только у тебя семья,

Друзья, кузены и кузины,

А это веские причины –

Их уважать научен я.

И всё ж, как быть то, дай ответ!

Быть может, погостишь в июле?

Ведь будет время, твой скелет

В каком-то станет вестибюле.

И мы с тобой не вечны, Несси…

Все под воздействием трансгрессий.

Я — только кости… не по силам

Преодолеть далёкий путь.

Журнал поможет «Знанье-Сила»

На чудный облик твой взглянуть.

Поведал мне один профессор.

Темнит, быть может, как узнать,

Что нынче век проблем и стрессов

И как-то надо их снимать.

Я, всё ж, не дикий трилобит, –

Люблю порассуждать от скуки,

Я, всё же, мамонт от науки.

Не второсортный индивид!

Учёный всё народ кругом,

Их принимая биотоки,

Беру познания уроки,

Здесь обретя свой новый дом.

Всё на места свои встаёт,

За окнами метёт пороша…

Счастливый, Нэсси, Новый Год!

Прощай.

Сибирский мамонт

Проша!

* * *

Ответ Нэсси

Му dear, Проша, мой ответ

Быть может, запоздал немного,

Но ведь и звёзд далёких свет

В конце концов найдёт дорогу

К тому зрачку, что в небеса

Глядит и верит в чудеса.

Я знаю, Проша, вы джентльмен.

И ваше чувство мне приятно,

Но не воротишь плейстоцен,

Часы не повернуть обратно,

Не стоит углублять конфликт,

И Вы, и я — сплошной реликт.

/ What do you think about it?/

Когда-то снежный человек

Служил приманкой альпинистам.

Но в наш неугомонный век

Всё так надоедает быстро.

Приелась чёрная дыра

И йогов списывать пора.

Сейчас не в моде НЛО,

Забыт Бермудский треугольник,

Вам, darling, всё же повезло –

На Вас смотреть приходит школьник.

А я сижу, зарывшись в ил.

Как самый пошлый крокодил.

Не экстрасенсы мы, на грех,

Хоть их уже не тешит мода,

Но мысли тайная природа

Ещё способна на успех.

Нам славы не хватило метра –

Остановились в стиле «ретро».

Лучи тщеславия померкли,

Теперь, забытая в глуши,

По вечерам читаю Беркли

И для ума, и для души.

Одним вопросом задаюсь –

Я существую или снюсь?

А, впрочем, полно горевать, –

Ещё сумеем отыграться.

И человечество опять

Придёт на нас полюбоваться!

Ведь без загадок скучен мир

И мил развенчанный кумир.

В сей утешительный мотив

Я верю, то есть I believe.

Я тут недавно «Таймс» прочла,

Слежу за прессой, делом грешным,

Что аттестация прошла

У вас бескровно и успешно.

Я в то поверила едва ли,

Но всё же: Вас аттестовали?

И Вам прибавили в зачёт

Ещё, хотя бы, лет пятьсот?

Обидно, право, ей же ей…

Довольно Вам стоять скелетом.

Неужто нет совсем идей?

Так прозябать зимой и летом!

Ведь Вы же прошлого герой,

А не какой-нибудь рlау воу.

Гадать боюсь, но может статься,

Преодолев границ барьер,

Приехать вскоре мне удастся

С Железной Леди в СССР.

Коль это Вам не повредит,

То нанести решусь визит.

Что новый год нам принесёт?

Какие выпадут дороги?

А, впрочем, время подведёт

Свои бесстрастные итоги.

Прощайте, я кончаю letter

И с нетерпеньем жду ответа!

* * *

Варвара Рыжкова

О-Цуру

¹

(подражание нагауте)

Втуне помощь от чистой руки ни за что

Не прольётся, как струи воды в решето.

Это помнят невиннейших душ журавли,

Что средь сакур под сахаром снега росли.

…Льда холодные губы целуют ветра.

Лишних слов благодарности лучше не трать.

И ажурной походкой, легка, как перо,

Приближайся к добру, чтоб ответить добром.

Не щади своих сил. Шаг без страха упасть -

И по — щиколотку оголённую — в наст.

Ожидает тебя у подножия гор

Теплота, не иссякшая там до сих пор.

Юный трепет сердец, не закрытых для снов,

Окрылённых фантазией ласковых слов.

И объятий заботливых рай неземной:

То, что в грёзах твоих было погребено.