Как назло, в этот момент поднялся ветер и заморосил мелкий противный дождь. Артём застегнул ветровку, поправил котёнка и быстро потопал сквозь ночную тьму.

Местами дорога огибала лес, а это не очень приятно в вечернее время, особенно если знаешь, что навстречу может выбежать дикий кабан. Но выбирать не приходилось: кто ещё кроме него придёт на помощь сестрёнке?

«И вот что этим девкам неймётся! — размышлял он по пути. — Прямо беда с ними — что ни день, так обязательно отчебучат какую-нибудь пакость! Дескать, нате вам, разбирайтесь. И объяснять бесполезно — всё равно сделает по-своему…»

Из ветровки раздалось жалобное мяуканье.

«Ты ещё тут, навязался на мою шею!» — прикрикнул он на питомца.

Мяукающее чудо всеми способами старалось выразить своё недовольство. Рождённый играть и прыгать, котёнок тяжело переживал вторжение в его личное пространство, которое сузили до самого минимума. В знак протеста он выпустил свои неокрепшие коготки и вцепился в тощее тело хозяина. Артём ойкнул, выругался, сунул руку за пазуху и потрепал бузотёра за уши.

Но пушистик и не думал сдаваться! Снова испустив протяжный вопль, он начал брыкаться так, что парню пришлось пойти на хитрость. Он вытащил животинку из куртки и подставил под мелкий моросящий дождь. Бузотёр недовольно чихнул, жалобно мяукнул в последний раз, и попросился обратно. Теперь, до самого конца путешествия лохматое чудо хоть и выражало порой признаки свободолюбия, но уже не в столь радикальной форме.

Дорога терялась в вечерней мгле, победить которую было не по силам одному единственному фонарю, сиротливо болтавшемуся на столбе в самом конце деревни. Артём поглядел на этот «путь в никуда», поёжился и ринулся в пучину мрака, успокаивая себя мыслью, что наорать на сестру он успел как следует, поэтому соблазна попробовать поганки на вкус у неё не должно возникнуть.

Слабый отблеск фонаря скоро растаял во тьме. Дорога слегка повернула вправо, и теперь предстояло преодолеть довольно большой отрезок пути через лесную чащу.

Поёживаясь больше от страха, чем от сырого ветра, путник прибавил шаг. Какое-то жуткое ощущение постороннего присутствия трепало ему нервишки, заставляя прислушиваться к каждому лишнему звуку.

«Да не дёргайся ты, зверёныш, — в очередной раз прикрикнул он на пушистого шкодника». Потом потрепал животинку за ушко и подумал: «А ведь с ним не так страшно!»

Ветер усилился, деревья колыхались из стороны в сторону, дико поскрипывая и воскрешая в голове не изжитые до конца детские страхи. Иногда ему казалось, что между стволов мелькают какие-то жуткие тени, явно желающие попробовать его на вкус. Выручал котёнок: его острые когти, немного бодрили хозяина и напоминали о том, что в случае опасности можно рассчитывать на помощь…

И вот, наконец, замаячили огни деревни Красавкино. Оставалось сделать ещё несколько шагов — и ты на пороге своего дома.

«Хорошо хоть сапоги резиновые догадался надеть», — подумал Артём, преодолевая вброд центральную лужу. Ещё два грязевых участка, ещё несколько репьёв на штаны — и вот, наконец, дом, где его ждёт перепуганная сестрёнка.

«Жива ли она, дурёха, небось налопалась своих поганок!» — подумал

он и принялся изо всех сил бить кулаком в дверь.

— Кто там? — раздался испуганный голос.

«Не налопалась!» — успокоился Артём.

— Открывай дверь, скорей! — заорал он в ответ.

«А вдруг, она уже съела грибы, но яд ещё не подействовал?» — снова резануло его предчувствие.

— Ну, чего орёшь? — послышалось в ответ, — сейчас впущу.

Дверь распахнулась и появилась Алёна, перепуганное выражение лица которой как бы говорило: «И чего ты такой весь взъерошенный?»

Артём пулей влетел в дом, достал котёнка и сунул его под нос сестре:

— На, это тебе, — взволнованно выпалил он. — Где грибы? Уже ела их?

— Нет, — испуганно пролепетала Алёна, — я же говорила: сварила из них суп, хотела попробовать, но сначала позвонила тебе, а ты разорался как сумасшедший и помчался ко мне, даже не дослушав до конца.

В это время котёнок, играя, взобрался на кровать.

— Ой, а это что за чудо пушистое у нас появилось? — попыталась изменить тему Алёна.

— Не морочь мне голову! — не поддался на уловку Артём, — я тебе тысячу раз говорил, что неизвестные грибы собирать нельзя! Забыла?

— Ну, говорил. А мне сказали, что они хорошие, — пожала плечами сестрёнка.

— Мало ли что болтают! Где они?

— Да вон, отмачиваются.

Артём ринулся к заполненному доверху тазу, но вместо смертельной опасности увидел, что в ёмкости плещутся обычные полевые шампиньоны, в изобилии встречающиеся на старых пастбищах вплоть до поздней осени. Отравиться такими грибами попросту невозможно, даже если проявить большое старание.

— Обошлось! — выдохнул он, и вместе с душевным облегчением сразу почувствовал сильную усталость.

— Так это… того… они съедобные? — переспросила его Алёна через несколько секунд молчания.

— Ну да, всё в порядке, — как в полусне успокоил брат сестру.

— Так я тебе говорила, а ты мне не верил! — всхлипнула девушка.

— Что говорила? — занял оборонительную позу братец. — Ты же сама сказала, что они белого цвета, с юбочкой. А так выглядят только поганки.

— Ну да, белые, а разве у шампиньонов нет таких «юбочек»?

— Есть, конечно, — успокоился Артём, — выходит, зря я тогда мчался к тебе, на ночь глядя?

— Да хватит уже забивать голову всякими глупостями! — одёрнула его Алёна, — лучше расскажи, где раздобыл котёнка, а я пока чайник поставлю…

Весь оставшийся вечер они обсуждали свои приключения, пока не успокоились. Открыто посмеиваясь над чудачествами брата, Алёна втайне радовалась его реакции на случившееся. Значит, любит он её, если так переволновался и бросился спасать, попутно натворив кучу глупостей…

Котёнка, после долгих споров, решили назвать Сарой. Тоже оказался девкой.

Вадим Мальцев. Кузьмищево — Таруса. Рассказ впервые публиковался в авторском сборнике «На селе бывает всяко» (2023 г.)

* * *

Будильник

После целого ряда безуспешных попыток и бесплодных хождений по инстанциям, Ирине удалось найти хоть какую-то работу.

Только профессия, скажу я вам, так себе: хвалиться должностью прачки в доме престарелых не имеет смысла, тем более, что и зарплата там с «гулькин нос». Но если ты живёшь в дальней деревеньке, а на дворе «бушуют» 90-е, то и такая «находка» позволит продержаться до тех пор, пока новые «хозяева жизни» не доедят остатки созданного их предшественниками, чтобы дать, наконец, возможность и простым людям построить свою жизнь…

Довольная, Ирина оформила положенные документы и поспешила обратно, чтобы возвестить благую новость домашним:

— Ура, мамочка, меня приняли! Теперь у нас всё будет хорошо, — объявила она с порога.

— Да ты же моя умница! — обрадовалась мама Света, — рассказывай!

Ира скинула куртку, зашвырнула на вешалку шапку, быстро разулась и торопливо принялась излагать последние новости.

— Ой, не знаю, — заохала мама, когда узнала подробности, — может и без всех этих сложностей спокойно прожили бы? Много ли нам надо двоим то?

— И что? — обиделась Ира, — хочешь, чтобы я сидела на твоей шее? Не буду!..

Мать с дочерью обитали в старом кирпичном доме, расположенном на самом краю деревни Красавкино. Это полуразвалившееся домишко они получили от местного правления пару лет назад, когда гонимые разрухой 90-х, вынуждены были покинуть тёплые южные края, и заново обустраиваться на новом месте. Здесь, преодолевая нищету и безденежье, они смогли свить себе небольшое уютное гнёздышко и выжить, несмотря на выходки местной «элиты».

— Тебе, доченька, вставать теперь придётся очень рано. Выдержишь? — продолжала волноваться мама.

— Да мне не привыкать! — успокоила её Ира, — на работе надо быть к девяти, так что поставлю будильник на пять — как раз успею вовремя. Кстати, где он?