Красть, чтоб пустить эту смерть рукотворную

Ставить на людях печати свои?

И насыщать легионы тлетворные

Кровью живою. Невинною…

Сколько всего этой крови подарено

Рыжей геенне смиренным слугой?

Прячась за круги молчанья, подавленно,

Что обретал в ситуации той?

Ради какой благодати для мира

Из душ невинных ваялась свеча?

Боль и растерянность ткали порфиру

Шёлком страданий для гамма-луча?

Плавилось время в четвертом реакторе.

Силу копил смертоносный бассейн.

Три человека — спасительным фактором

Для облегченного вздоха властей.

Боря Баранов и Леша Ананенко,

Вместе с Валерой Беспаловым в глубь

Вод полонённых нырнули отчаянно,

Чтобы спасти этот мир … Не забудь!

4.

Небо однажды в глазах затуманенных

Вспыхнет забытым цветением льна…

Рябью тропинок исхоженных, маминых,

Смутно в тиши отразится Луна.

Кто мы для неба? — С молитвой и песнею

Дружно крепивших судьбы своей нить?

Звездный огонь цвел во взглядах той истиной,

Благославляющей долгую жизнь.

В криках беззвучных сменяются ночи,

Грани заката — в мозаике слез,

Скорбно ветра детским лепетом ропщут

В зоне, сквозь ветви ракит и берёз…

Кто мы для вас, не рождённые правнуки?

Мы, кто детьми замурован в свинец?

Кто это знает? — Иисус? Аннунаки?

Кришна? Иль Будда? Аллах? Иль скворец?

В ториевом поле огни перестужены,

Импульс пытаются сердцу сменить,

Душам невинных детей очень нужно

Из-под земли в небеса воспарить!

Кустик полыни слезой Богоматери

Молча скорбит в параллельных мирах…

А по следам капли солнца старательно

Зреют для сердца живого в цветах.

5.

Мифы с легендами меркнут беспечно

В новой эпохе дразнящих идей.

Ядерный синтез горы рукосечной

Высится в тучах отчаянных дней.

Камни у ног омываются водами,

Радуги в травах, красуясь, блестят,

Судьбы людские кружат хороводами,

звездный пытаясь примерить наряд…

Кто мы воде? Родниковой? Особенной?

Влагой целительной бьющей из недр,

Дух наш питающей, дух малой родины,

Свято хранящий прадедов завет.

Боль Нагасаки в нас. Гнев Хиросимы.

Семипалатинска, Кыштыма вой,

Но… для любителей ядерных взрывов-

Мы — лишь явленье — нечаянный сбой.

В скольких родах честь и слава оборваны

Силой — источником вечной вражды?

Вырвавшей с корнем, как травушку сорную,

Нас из земли, из небес, из воды?

Кто мы для тех, кто наследует таинства

Древних мистерий вселенских причуд?

Дух человеческий, как не старается,

Но остается их помыслам чужд.

Только в дожде желтой ржавчиной чванится,

В снеге — смертельной иглой холодит

Век радиации — лютого качества,

Общим сознанием руководит.

6.

Тих и задумчив реактор Чернобыля…

Запах озона развеялся вдаль…

Лишь, в сталактитах застывших, особые

Тени голубят немую печаль…

Атом — религия и диктатура,

Сердце живое пронзает собой,

Несогласованная партитура

В гамме мажор резонирует сбой!

Неудержимость потомков Адама

Торит свой путь, босиком семеня,

Поиска импульс в долине обманов

Родственен дыму стихии огня.

Встали под знамя гиганта — титана

Козыри древней колоды Таро -

Каждый адепт от царя до смутьяна

Жаждет добыть у жар-птицы перо.

В храмах, мечетях вовсю златословными

Тешат молитвами пыль пирамид…

Ну а ученые — радиоволнами

Крошат без устали твердый гранит.

Как обуздать чернокрылые ветры нам,

Зоны всеведущих стражей — творцов?

Как осознать, что мы все — её жертвы,

И одновременно в роли жрецов?!

Прячет раздумья свои придорожные

Дикой рябинки библейский листок…

Блики огня, золотисто — тревожные,

Греет в объятьях своих мотылёк.

* * *

Владимир Старостин

Стряхнувший пыль чужих дорог.

Здесь, под гулкими сводами храма,

Не слыхать словоблудья речей,

Тишина и склоненная мама

У икон в тусклом нимбе свечей.

Я стоял поражен, зачарован

На исходе январского дня,

Пораженный до клеточки мозга,

Ведь молилась она за меня…

И, прошедший от рая до ада,

Зная близко богов и жульё,

Я вдруг понял — всё золото мира

Не окупит слезинки её!

* * *

Родине

На красавицу с русой косою

Не насмотришься, сколь не смотри.

На лице её милом играет

Самый нежный румянец зари.

Загрустит — словно в поле березка.

Засмеётся — что звонкий ручей.

Зачарует и душу встревожит

Строгий взгляд её синих очей.

* * *

Памятник солдату.

Пацан был сам, как РПГ

— Одна душа без тела,

Держал Российский мощный танк

На крестике прицела.

А на войне, как на войне:

С Фортуной плохи шашни.

И грянул гром, соединив

Трубу со срезом башни.

Граната ярче тысяч звезд!

Рванула и погасла,

Полметра танковой брони

Прошла, как нож сквозь масло.

Дымил сгоревший экипаж,

По башне кровь, как розы,

И капли танковой брони

Застыли, словно слезы.

Мы память в сердце пронесём

Через века и даты.

Дымит сгоревший в поле танк

Как памятник солдату.

* * *

Родина.

Дохнула осень на природу -

И тают стайки вдалеке,

Лист тихо падает на воду,

Низинки в белом молоке…

Я бреду по осеннему лесу,

Невесомо легко в голове.

Ярко-красные капли брусники

Словно кровь на зелёной траве.

На полянке, обласканной солнцем,

Поднимается пар от земли,

И в далёком родном поднебесье,

Улетая, кричат журавли…

* * *

Ольга Федотова

Таруса

Здравствуй, городок Таруса!

Примостился на дуге.

На большой, на полноводной,

На родной реке Оке.

Со своей речушкой милой,

Что Тарусскою зовут,

Красотой своей чудесной

Не уступит никому!

И, конечно, знаменит

Стариной и именами,

Каждый знает, кто не видел –

Все равно к тебе спешит!

Ты уютна и красива,

Очень многими любима!

Приезжайте, посетите –

Вся Таруса рада вам!