— Я, вроде, уже вспомнила, что мы с Лексом танцевали весь вечер. Было здорово, — пожала я плечами.

— Хм, — Грегори задумался, пытаясь припомнить что-нибудь ещё. — Помню, как вы с Лексом ходили из лука стрелять на один из твоих дней рождений. Улизнули из замка прямо посреди праздника, никому не сказав, но я вас в окно видел. Знаю мало, но, может, это тебе поможет.

— Если подтолкнёшь меня в нужном направлении, то наверняка, — согласилась я и снова вытянула перед собой руки, держа их ладонями кверху.

— Что ты всё их на весу удерживаешь? — недовольно пробурчал Гор и внезапно хлопнул по моим рукам, заставляя их упасть на стол. Помолвочное кольцо стукнулось о деревянную поверхность, а звёздочка на браслете тихо звякнула. — Затекут же.

Возразить я не успела, потому что Гор положил свои ладони на мои, и комната поплыла перед глазами. Очнулась я уже в прошлом, наблюдая за происходящим своими глазами, чувствуя, как сердце взволнованно стучит в груди при одном только взгляде на ещё совсем юного Лексиана. Сколько ему здесь? Лет девятнадцать? А я так совсем малышка, получается, пятнадцатилетняя.

— Давай сбежим? Ненавижу пышные праздники, — я капризно сморщила носик, как и подобает молоденьким избалованным принцессам.

— Как пожелает именинница, — Лекс слегка поклонился, весело улыбнувшись краешками губ. Похоже, ему самому балы тоже никогда не нравились. — И куда мы отправимся?

— На охоту! Я слышала, мужчины любят охоту, — сказала моя юная версия.

Если бы я из настоящего могла, то обязательно бы прикрыла глаза ладонью, только бы не видеть этот ужас. Господи, почему мне тогда никто не сказал, что мои попытки ему понравиться, настолько очевидны? Стыд-то какой, боже. Как Лекс вообще терпел эту маленькую надоеду, готовую душу наизнанку перед ним вывернуть, чтобы получить хоть одну улыбку?

Я заглянула в его глаза и заметила блеснувший в них озорной огонёк. Вот как. Ему со мной было весело, а я и рада стараться. Ну, да. Наблюдать за маленькой влюблённой девчонкой наверняка было очень забавно. Внутри завозилась обида.

«Да ладно тебе. Неужели веришь, что Лекс мог бы забавляться, играя с чьими-то чувствами?» — не без осуждения поинтересовался Грегори.

Нет. Нет, не думаю. Просто стыдно за себя и хочется свалить это чувство на кого-то другого, а Лексиан явно относился ко мне как к несмышлёнышу… которым, откровенно говоря, я тогда и была.

А мы из прошлого уже выскользнули из парадной залы, тихо притворили тяжёлую дверь, мгновенно отрезавшую нас от шума праздника, заставив музыку и чужие голоса звучать приглушённо. Пройдя по тёмному коридору, мы остановились у моих покоев. Я вытащила из кармана платья, незаметного посторонним взглядам из-за уместной отделки, ключ, и провернула его в замке. Дверь с негромким щелчком отворилась.

— Заходи, — приглашающе махнула я рукой, но Лекс только головой покачал. — Почему?

— Несмотря на то, что ты совсем юна, я не хочу давать повод слухам, порочащим твою честь, — заявил Лексиан. У меня от его заботы аж сердечко кольнуло.

«Видишь? Он у нас образец благородства», — фыркнул Гор.

Какое же Лекс солнышко. Грегори, отлично слышавший мои мысли, тяжело вздохнул. Вот зануда. Уже заново влюбиться в своего жениха нельзя.

«Полюбить его сильнее, чем ты его уже любишь? Это физически невозможно, — уверена, он закатил глаза. — Одержимые. Вы оба».

«Не завидуй», — я мысленно показала ему язык.

Юная я на заявление Лекса только плечами пожала и юркнула в спальню. Захватив с собой лук и колчан со стрелами, я вернулась к принцу, демонстративно стоящему в коридоре, и даже не пытающемуся заглянуть в мою гостиную.

«Если тебя это успокоит, он тоже ведёт себя как молодой и наивный балбес», — заметил Гор.

«Цыц! Не оскорблять старшего брата!» — шикнула я на Грегори, хотя в глубине души была с ним согласна, но находила это милым.

— Ну, пойдём, — я закинула колчан со стрелами за спину, и первой двинулась вперёд, ведя принца к выходу из замка.

Выбравшись в небольшой лесок, почти вплотную прилегавший к высоким и прочным крепостным стенам, я натянула тетиву, огляделась и, приметив сидящую на ветке сипуху, достала стрелу. Лекс взволнованно посмотрел на бедную, ничего не подозревающую птицу. Я прицелилась, чувствуя, как дрожат руки, нервно сглотнула. По живым мишеням я никогда не стреляла, поэтому страшно было до жути.

Сова вдруг повернулась и вопросительно посмотрела на меня своими умными тёмными глазами. Меня тут же пронзило осознание того, что она живая. Такая же, как я. С сердечком торопливо стучащим под покровом пуха и перьев.

Шумно выдохнув, я резко опустила лук и спрятала стрелу обратно в колчан, заметив, что Лексиан немного расслабился, кажется, испытав облегчение.

— Ну, не могу я, — призналась виновато. — У нас с ней, может, душевное родство.

Лекс, собиравшийся было что-то сказать, подавился воздухом от неожиданности. Явно не ожидал такого вывода. Честно говоря, я сама от младшей себя такого не ждала. Гениальная фраза. Ох, Лили. Надо ведь хоть иногда думать, прежде чем говорить.

Но, вопреки моим опасениям, Лексиан не стал потешаться надо мной, а потрепал меня по голове, как маленького ребёнка и посмотрел с нежностью и затаённым весельем.

— Что ж, полагаю, теперь мне стоит называть тебя «совушка», — улыбнулся он.

А я дар речи потеряла от этого жеста. Только коротко кивнула, чувствуя, как щёки заливает жаркая краска смущения.

— Так вот откуда пошло это прозвище! А я-то всё гадал, — рассмеялся Грегори. — Ну, ты и ляпнула, конечно. Душевное родство с совой!

— Замолчи, — проворчала я, всё ещё чувствуя себя неловко.

Оглядевшись в поисках поддержки, я к своему удивлению обнаружила, что третье кресло пустует. Лисси куда-то делась, оставив после себя только ту книжку, которую подкладывала под бумагу, чтобы было удобнее писать. Я озадаченно посмотрела на Грегори, но тот только неопределённо пожал плечами.

— Чего ты хочешь? Я тоже не видел ничего, кроме вашего сюсюканья с Лексом, — заявил он и, немного помолчав, добавил. — Возможно, она пошла отправлять письмо.

Я кивнула, соглашаясь с логичностью его предположения. Хотелось предложить попытаться вспомнить ещё что-нибудь, потому что память стоило восстановить как можно скорее, но меня внезапно замутило от этой мысли, и я решила, что слишком усердствовать тоже не стоит.

— Слушай, — решив немного разогнать ставшее вдруг неловким молчание, и заодно выяснить волнующий меня вопрос. — А ты можешь восстановить мои старые знания столовых приборов, чтобы мне не пришлось их снова запоминать? Я понятия не имею, как отличить две идентичных вилки друг от друга.

— Знаешь, ты и до этого не всегда правильно их использовала. Сомневаюсь, что это тебе поможет, — несмотря на то, что эти слова могли прозвучать издевательски, говорил Грегори вполне искренно. — Лучше не вспоминать неверно изученное, а начать сначала.

— Да, наверное, ты прав, — с сожалением вздохнула я.

Эх, какое разочарование. А я-то надеялась, что у меня получится избавиться хотя бы от одного нудного занятия. Видимо, это отразилось на моём лице, потому что Грегори вдруг поморщился и предложил:

— Могу помочь вспомнить основы танцев. С ними ты справлялась вполне сносно. Только от большого объёма знаний может заболеть голова, — сразу предупредил он.

— Ну, и ладно. Если я смогу хоть немного убыстрить своё обучение, головную боль я перетерплю. Что надо делать? — серьёзно спросила я.

— Мне придётся положить руку тебе на лоб, а так ничего особенного. Как и в случае с дневником: закрываешь глаза, думаешь о нужном, не отвлекаясь, — сообщил Грегори.

— О танцах, значит, — тихонько пробормотала я и, пододвинувшись ближе к разделявшему нас столу, чтобы Гору не пришлось слишком далеко тянуться, закрыла глаза, пытаясь выудить из своей памяти хоть что-то, связанное с танцами.

Помогло уже вернувшееся ко мне воспоминание со дня бала в честь нашей с Лексом помолвки. Ощущение его рук на моей талии, играющий на отдельном балкончике оркестр, красивая люстра с хрустальными украшениями, загадочно поблескивающими в свете свечей, подол платья, покачивающийся при каждом движении.