Хозяин гостиницы стоял, опустив взгляд куда-то себе под ноги, и молчал, а потом резко поднял голову, и взгляд его был полон гнева.

— Почему я должен помогать вам? Потому что вы, госпожа бессмертная, привыкли, что все преклоняются перед вами? — выплюнул он. — Ищите помощи в другом месте.

— Я чем-то вас обидела? — нахмурилась старейшина Бай.

— Обидели? — мужчина снова отвёл взгляд. — Может ли возникнуть обида, когда кому-то нужна помощь, а вы проходите мимо, делая вид, что вас это не касается?

— Вам нужна помощь? — не понимала Бай Сюинь.

— Вы правда не понимаете, — покачал головой мужчина. — Наша страна воюет. Все молодые мужчины сейчас сражаются на юге. А что же вы, бессмертные? Те, кто могут сдвигать горы и останавливать моря? Где вы, когда наши дети умирают на границе⁈ — сорвался он на крик.

— Мой муж не хотел вас оскорбить, — послышался чей-то голос, — пожалуйста, простите его.

Бай Сюинь резко обернулась и увидела подходящую к ним женщину средних лет.

— Почему ты извиняешься за меня, женщина⁈ — глаза мужчины полыхали негодованием. — Мне не за что просить прощения! Разве не они должны просить прощения у нас⁈

Бай Сюинь в растерянности переводила взгляд с одного человека на другого.

— Оба наших мальчика погибли на войне, — сказала женщина. — Мой муж горюет, прошу, не воспринимайте его слова на свой счёт.

— Мне очень жаль, — прошептала Бай Сюинь, — но я не имею отношения к этой войне.

— Вот именно! — ткнул в неё пальцем хозяин постоялого двора. — Вы могли бы давно закончить эту войну! С вашими силами вы могли бы победить врага, но вы считаете себя выше этого! Вы просто смотрите, как умирают наши дети, и говорите, что это вас не касается!

— Мы с детства учимся сражаться мечом, — подняла голову Бай Сюинь. — Но мы учимся сражаться с демонами. Наша задача и цель жизни защищать царство людей от злой силы. Ни один заклинатель даосского ордена не может поднимать свой меч на людей. Если нас не станет, кто защитит вас от другого врага?

— Где эти демоны, от которых нас надо защищать? — хозяин постоялого двора сплюнул. — Разве это не пустые отговорки?

— Цуй Сы, — нахмурилась его жена, — ты всю жизнь живёшь под опекой ордена Ледяной Звезды, неудивительно, что ты не сталкивался с демонами. Я выросла на западе в глухой деревне, — она повернулась к Бай Сюинь, — как-то у нас исчез человек. Все решили, что напился вина и утонул в реке, но потом пропал ребёнок, а через несколько дней ещё один. Старейшина деревни написал в ближайший орден, и через несколько дней к нам приехали заклинатели. Как сейчас помню, все красивые и молодые в развевающихся одеждах прилетели на мечах, словно божества. Они опросили жителей и обыскали всю деревню, а потом отправились к реке и выловили оттуда-то существо. Я была совсем маленькая, но никогда этого не забуду. Оно было как гнилой труп и ужасно воняло на всю округу. Но шевелилось и двигалось, как живой человек. Именно тогда я впервые осознала, что в нашем мире есть твари, с которыми справиться обычному человеку не под силу. И именно поэтому существуют заклинатели, которые защищают нас от этакой мерзости. И только благодаря им мы можем по ночам спать спокойно, — женщина перевела взгляд на мужа. — Бессмертная госпожа не имеет отношения к нашему горю, не срывай на ней свой гнев. Не она убила наших мальчиков.

Цуй Сы в последний раз сжал кулаки, а потом подошёл к большой деревянной колоде для колки дров и со всей силы вонзил в неё топор.

— Я вас помню, — тихо сказал мужчина, — и ваших спутников. Но не знаю, куда девался тот высокий парень.

— Высокий парень? — нахмурилась его жена. — Высоченный такой, да? Да, был такой, он спал внизу за столом. Тогда дождь шёл, у меня все запястья выкручивало, я заснуть не могла. Рано утром какой-то господин пришёл и увёл его, а вернулся уже один. Тот господин был разодет весь в шелка и с красивым таким лицом, на которое обычно девушки заглядываются.

— А повозка? — выпалила Бай Сюинь. — Закрытая повозка с четвёркой лошадей?

Женщина нахмурилась и потёрла подбородок:

— Была… Да, тот господин, когда вернулся один, её увёз куда-то. Я ещё подумала, как странно, такие лошади ведь стоят целое состояние, неужто продал в нашем-то городке? Но никто про это не говорил, вот я и забыла.

— А вы не знаете, куда они ушли? Тот парень и господин?

— Куда? — женщина пыталась вспомнить. — Вроде на запад. Да, в западную часть города ушли вон по той дороге, — махнула она рукой.

— А что там на западе города? — сердце Бай Сюинь замерло.

— Да то же, что и здесь, — пожала плечами женщина. — А дальше пустырь да лес.

— И вы больше ничего не слышали? — Бай Сюинь старалась не думать о плохом.

— Нет, — мотнула головой женщина, — они ведь и не разговаривали, сразу молча ушли.

— Спасибо, — кивнула Бай Сюинь, а затем призвала свой меч и запрыгнула на него, устремившись на запад.

Жена хозяина долго смотрела ей вслед, а затем покачала головой:

— Бедная девочка.

— С чего вдруг? — проворчал её муж.

— С таким рвением ищут лишь дитя, — вздохнула женщина, — или любимого.

* * *

Бай Сюинь прилетела к западной части города, которая выглядела совсем запустелой. Покосившиеся деревянные дома прижимались к друг дружке, а на шатких заборах проступала чёрная гниль. Сразу за последним домом раскинулся пустырь с кучей мусора, да расплывшимися от дождей отпечатками сажи на земле после костров. Сразу за пустырём начинался реденький лес. Бай Сюинь обошла округу вдоль и поперёк, но не заметила ничего странно. Если Шао Цинлун отвёл Да Шаня в лес, то его уже не найти. Но молодому господину Шао не было смысла убивать парня, да и сам Да Шань не был похож на жертвенное животное, которое покорно примет свою смерть. Старейшина Бай подошла к ближайшему дому и постучала, но ей никто не ответил. Тогда она отправилась к следующему дому, но и тут ответом была лишь тишина. Наконец, через несколько домов, она наткнулась на старика, что сидел на крыльце и щёлкал тыквенные семечки.

— Дедушка, — вежливо поклонилась Бай Сюинь.

— Нет у меня такой внучки, — сварливо ответил старик.

— Два молодых мужчины здесь проходили пару месяцев назад, один из них был очень высокий, — не сдавалась Бай Сюинь.

— Хоть высокий, хоть низкий, мне-то откуда знать, — старик был непреклонен.

— Значит, здесь ничего не происходило? Чужие люди не ходили?

— После того как военные ушли, всё было тихо, — сплюнул на землю шелуху старик.

— Военные? — нахмурилась Бай Сюинь. — Какие военные?

— Те, что всякий сброд собирают. Приличных людей градоначальник отбирает, а эти слоняются по стране, останавливаются то тут, то там, и набирают, где преступников, а где бродяг. Когда они тут лагерем на пустыре стояли, шуму от них было столько, что никакого покоя не было. Хорошо хоть быстро ушли.

— А когда это было?

— Да в начале весны и приходили.

— Дедушка, а вы не знаете, куда они потом пошли?

— Куда-куда, в тренировочный лагерь, куда же ещё. Надо ж их сначала научить, с какой стороны за меч хвататься, прежде чем на смерть вести.

— Тренировочный лагерь… где это? — задумчиво протянула Бай Сюинь.

— Вы что, никогда со своей горы не спускались, раз не знаете, что в стране творится? — окинул её подозрительным взглядом старик. — Есть три тренировочных лагеря — один недалеко от столицы, другой на юго-западе у лотосовых озёр и третий на юге у перевала Шаньху[1]. Если эти военные ушли на юг, то, скорее всего, пошли в Шаньху сдавать свою добычу.

— Добычу? — не поняла Бай Сюинь.

— Им по десять серебряных монет платят за любого бродягу, способного держать в руках оружие. И возмещают расходы на выкуп преступников.

— Вы хотите сказать, убийц отправляют служить в армию? — не поверила старейшина Бай.

— Не убийц, — старик снова сплюнул тыквенную шелуху, — всякий сброд — мелких воришек, клеветников, тех, кого поймали на взяточничестве. Я слыхал, кого-то даже из рабства выкупили ради благого дела. А после победы в войне всем полагается прощение от самого Императора. Разумеется, в этом нет пользы, легче пару лет в тюрьме отсидеть или накопить денег и выкупить себя из рабства. Но за дезертирство вешают, вот они и идут воевать. Что так, что эдак смерть, но так хоть есть шанс уцелеть, если война закончится. Да только конца ей всё равно не будет.