— Я расследую инцидент, который произошел прошлой ночью около полуночи. Где вы были в это время?

— Я спала, — говорит она. Потом смотрит на нас двоих. — Мы спали.

Он смотрит на Брома.

— А ты?

— Спал, — говорит он. — Можете спросить моих родителей.

Он вздыхает.

— Я верю тебе, мальчик, — он проводит рукой по лицу, прежде чем выпрямиться, на его лице выражение усталого ужаса. — Никогда в жизни не видел ничего подобного, даже в городах.

— Что случилось? — спрашивает Бром.

Констебль мгновение пристально смотрит на нас, оценивая, затем пожимает плечами.

— Рано или поздно вы услышите. Это станет новостью по всему штату, а может, и по всей стране.

Мой желудок сжимается, лед наполняет вены страхом.

— Что? — шепчу я.

— Прошлой ночью был убит человек из Сонной Лощины.

Мы с мамой ахаем в унисон.

— Где? — спрашивает Бром.

— На ферме Миксов. Найден труп посреди кукурузного поля. Все стебли вокруг места происшествия растоптаны, как будто кто-то убегал на лошади.

— Микс? — повторяю я, мое сердце барабанит в груди. — Кого убили?

— Джошуа Микса. Ему отсекли голову.

Мир, кажется, уходит у меня из-под ног, и я наклоняюсь вперед, вцепившись в гриву Подснежницы. Мама заявляет о своем потрясении, а констебль описывает сцену дальше, но я даже не слушаю.

Джошуа Микс. Мужчина, с которым у меня был роман прошлым летом. Улыбчивый, с добрыми зелеными глазами, пшеничными волосами. Мужчина с нежными руками, который помог мне многое узнать о себе, о том, что мне нравится и чего я хочу, помог мне стать настоящей женщиной.

Он мертв. Его голову отсекли на кукурузном поле, сбежав с места преступления на лошади.

Почему он? Почему Джошуа?

И после того, как я рассказала об этом Брому?

Живот опять крутит от страха. Я смотрю на Брома, и он встречается со мной взглядом.

Он знает, о чем я думаю, но едва заметно качает головой. Его темные глаза блестят. Они говорят: «Я этого не делал. Это был не я».

И я ему верю.

Но не уверена, надолго ли меня хватит.

Глава 23

Крейн

— Крейн, ты ужасно выглядишь, — говорит Дэниэлс, когда я, пошатываясь, вхожу в столовую и беру кружку из стопки у двери.

— Спасибо, — говорю я, становясь рядом с ним, пока повар снимает металлический графин с дровяной плиты и наливает нам обоим кофе. Отдам должное этой школе, их кофе — лучший, который я когда-либо пробовал, без сомнения, потому, что в процессе была использована какая-то магия. — По мне будто поезд проехал, — добавляю я.

— Возможно, ты слишком много работаешь, — говорит Дэниэлс, когда мы вместе идем к столику в углу. Дэниэлс наклоняется ко мне, от его твидового пиджака несет трубочным табаком. — Ты слышал, что случилось с Дези?

— С профессором лингвистики? — спрашиваю я. — Нет. Расскажи.

Мы садимся, и он еще раз обводит комнату взглядом, прежде чем прошептать:

— Он ушел.

— Ушел? — беру свою кружку, но моя рука дрожит настолько, что я ставлю ее обратно. Должно быть, из-за недостатка сна, ночных кошмаров и всего остального. — Уволился?

— Никто не знает. Вчера днем они искали его. Обыскали комнату. Все его вещи на месте, постель застелена. Но он так и не появился на занятиях. Они обыскали весь кампус, но его нигде нет.

Аман Дези. Умный человек, всегда рассказывал о своей семье в Бомбее.

— Может, он уехал ночью. Хотел сбежать.

— Это не тюрьма, — фыркает Дэниэлс. — Кроме того, он оставил документы.

Мой желудок неприятно скручивает, и когда я делаю глоток кофе, на языке ощущается горечь. Хотел бы я разделить образы, которые у меня остались с ночи, и понять, что реально, а что — сон. Но не могу. И как бы сильно я ни хотел обсудить это с Дэниэлсом, он, очевидно, видит все не так, как я. На его месте я бы не доверял школе для ведьм, управляемой ковеном.

С другой стороны, я все еще здесь. Из-за Кэт, а теперь и из-за Брома. И будь я проклят, если не помогу Брому разобраться в том, что с ним случилось.

Этим утром у меня нет аппетита, поэтому после кофе с Дэниэлсом разговор переходит на более приятные темы, я решаю пропустить завтрак и направляюсь в класс. Понятия не имею, будет ли Бром на уроке, но я должен поговорить с Кэт.

Хотя солнце уже взошло, на улице еще мрачно из-за тяжелых туч. Атмосфера кампуса изменилась за такое короткое время, лето полностью уступило место осени. В воздухе чувствуется влажный холод, который проникает сквозь пальто, и я дрожу, пока иду в здание.

К своей радости, вижу Кэт, ожидающую за запертой дверью класса.

— Кэт, — говорю я, мой голос звучит хрипло, слабо отдаваясь эхом в коридоре.

— Крейн, — говорит она, и, к моему облегчению, в ее голосе столько же отчаяния, сколько и в моем.

Я шагаю и обнимаю ее, не задумываясь, обхватываю руками и крепко прижимаю к себе, вдыхая ее запах пропитанных солнцем лугов, наполняясь светом. Она издает тихий вздох, который согревает мое сердце, и я отстраняюсь, кладу ладони ей на щеки, изучая ее лицо. Она прекрасна, как всегда, но под ее лазурными глазами залегли темные круги, а кожа выглядит бледнее обычного.

— С тобой все в порядке? — спрашиваю я. И тут же спохватываюсь. Должен ли я вот так прикасаться к ней теперь, когда Бром вернулся? Неужели любой намек на отношения, которые вот-вот должны были расцвести, как роза, теперь обречен увянуть на стебле?

— Прости, я не должен… — убираю руки от ее милого личика, но она тянется и хватает меня за запястья, удерживая их.

— Пожалуйста, — умоляет она. — Ты нужен мне сейчас. Я хочу поговорить с тобой.

— Я тоже.

Я тоже хочу быть с тобой. Хочу знать, моя ли ты по-прежнему.

Слышу, как открывается дверь в коридор, Кэт ослабляет хватку на моих запястьях, и я автоматически отступаю от нее на шаг. Заходит еще пара учеников, и, прежде чем у них появляется шанс увидеть нас вместе, я быстро достаю ключи и отпираю дверь класса, впуская Кэт.

— Зайди ко мне после урока, — шепчу я ей.

Конечно, когда один студент проходит мимо меня, то одаривает меня ухмылкой, как будто точно знает, что происходит между нами. Самое смешное, что он и понятия не имеет. Даже я сам не знаю.

Бром не приходит на урок, и это к лучшему, так как он отвлекает, да еще и с Кэт я бы ничего не смог сделать. Хоть ненадолго я могу оставить тайны позади и сосредоточиться на нашей сегодняшней теме, «как усилить манипуляцию энергии с помощью заклинаний, кристаллов и ритуалов, включая магию крови».

— Магия крови, — объясняю я классу. — Имеет непосредственное отношение к объединению энергии. Мы практиковались в использовании энергии для влияния на других и как помешать другим использовать эту энергию против нас. Теперь я хочу поговорить о слиянии своей энергии с энергией другого человека, чтобы вы были связаны. Возьмем в пример грибы. На уроках биологии вам должны были рассказать о том, насколько чудесны грибы.

Я замечаю, что некоторые кивают, но продолжаю.

— Грибы связаны друг с другом подземными путями. То, что происходит с одним, влияет на другой. Например, кровные ведьмы могут общаться друг с другом. Вот что делает магия крови, когда ее применяют друг к другу и к нашей энергии. Пролитая кровь объединяет нас невидимым способом, если не смотреть сквозь завесу. С помощью правильных заклинаний мы можем стать единым целым, и наша энергия объединится, став чем-то чрезвычайно мощным.

Я чувствую на себе взгляд Кэт. Возможно, она думает о том же, о чем и я. Если мы попрактикуем магию крови на Броме, возможно, сможем пробиться сквозь любые блокировки в его воспоминаниях? В конце концов, догадываюсь, что именно из-за связи с Кэт, воспоминания о школе сохраняются, когда я прохожу через ворота.

Она слегка кивает мне. Есть о чем подумать.

Слишком о многом нужно подумать.

Я провожу остаток урока и замечаю, что ученики испытали облегчение от того, что я не попросил никого из них достать нож и начать резать себя.