— Я не могу оставаться в стороне и сидеть, сложа руки.

— Можешь, мы же смогли.

— Но я не хочу, — он вскинул руки. — Я хочу справедливости.

— Это не справедливость, это добровольный поход в мышеловку.

— Я не мышь.

— Замолчите, — Дрозд потер переносицу. — Филин называл Ласточкой нашу мать.

Соловушка распахнула глаза и посмотрела на него. Сама она плохо ее помнила и раньше, когда была маленькой, вечно просила у Дрозда рассказать о ней как можно больше. Ей нравилось слушать, какой она была красивой и умной, как сильно любила их, как пела колыбельные и читала сказки. Все, что она знала о матери — рассказы Дрозда. И сейчас, когда он, спустя годы, снова упомянул ее, у Соловушки затрепетало сердце.

— Она мертва, Скворец, — он бросил грозный взгляд. — И уж точно не может знать, где он спрятал деньги.

— Гнездо, — Скворец еще раз взглянул в книгу. — Дом, где вы жили. Он ведь сейчас нежилой? Филин спрятал деньги там, — словно ужаленный, Скворец подскочил и помчался к выходу.

— Остановись! — Дрозд побежал следом. — Нам не нужны эти деньги. Я заработаю все сам. Филин украл эти деньги и поплатился жизнью, хочешь проследовать его примеру? Хочешь ввязаться в эту кровавую игру? Это не твоя война, слышишь?! — Дрозд ухватился за воротник Скворца. — Ты — случайная жертва, но никак не боец.

— Отпусти меня.

— Они могут быть там. Возможно, они догадались об этом одновременно с тобой.

— Дрозд, отпусти.

— Если ты их возьмешь, — Дрозд сжал зубы до скрипа. — Можешь не возвращаться.

— Ты пожалеешь о сказанном.

— Я уже жалею, — он отпустил Скворца и отвернулся. — Я жалею о том, что позволил тебе убить того человека. И о том, что позволил тебе остаться в том доме.

Скворец поджал губы и побежал прочь. Тогда он думал, что Дрозд специально вставляет ему палки в колеса, потому что ненавидит его, потому что он трус и ничего не понимает. Он злился и хотел открыть ему глаза на то, что происходит. Хотелось закричать что есть мочи о том, как это важно. Но почему-то каждый раз, когда Дрозд стоял перед ним и ругался за то, что Скворец рискует своей жизнью, у него пропадали слова. Возможно, он понимал, что его уже не переубедить, а возможно, понимал, что на самом деле он прав. Скворец бежал по улицам, на которых уже зажглись фонари. Они стояли вдоль дороги и ждали, пока хоть кто-то встанет под их свет, чтобы знать, что это все не зря. На улице не было не единой души, и Скворец чувствовал себя единственным во всем мире, пока шел вдоль этих горящих фонарей. Когда он проходил мимо, то один из фонарей потух прямо над ним, и тогда Скворцу стало не по себе. Словно высшие силы кричат о том, что он совершает ошибку. Отступать было поздно, ведь если он вернется сразу после того, как ушел, то Соловушка решит, что он струсил, что он слаб и все его обещания — пустой звук, и на деле он не сможет ее защитить. Сердце начало бешено колотиться, и из двора вышел какой-то мужчина. Было сумрачно, и Скворец не был уверен, но ему показалось, что это тот самый человек, что был в доме Филина в тот день. Тот мужчина, что уехал искать Соловушку, пока мертвец пытал Скворца, принимая его за Дрозда. Притупив инстинкт самосохранения, Скворец пошел следом, держась на приличном расстоянии. Ведь чтобы бороться со злом, нужно знать, чем живет это зло. Скворец накинул капюшон на голову и посильнее сжал в руке нож, напоминая себе о том, что он вовсе не беспомощный.

Мельник свернул с главной улицы в сторону парковки у ресторана. Возле машин стояло около десяти человек. Некоторые из них курили и громко смеялись. Скворец встал на другой стороне улицы и подошел к городскому телефону, делая вид, что собирается кому-то позвонить. В центре стоял высокий мужчина в пальто и кепке восьмиклинке, а уже вокруг него толпились остальные. Среди всех людей Скворец заметил паренька, что был примерно одного возраста с ним. Он стоял рядом с Главным, прибившись к нему, словно ручная собачонка. Их слова было сложно разобрать, но Скворец отметил, что говорил в основном Главный, а остальные лишь изредка вставляли свои реплики. Молодой парень рядом молчал и неотрывно смотрел на Главного.

— Бульба, поведешь машину, — рука главного опустилась на его плечо. — Покажу тебе, как дела вести надо.

Перед тем, как сесть в машину, он назвал адрес, и вся группировка последовала его примеру. Буквально за минуту они расселись по машинам и уехали, словно только что парковка не была наполнена убийцами. Скворец еще несколько минут постоял возле городского телефона, ожидая продолжения истории. Но ничего не было. Люди уехали. Сейчас деньги больше не представляли никакой ценности, ведь он видел их. Он следил за ними, подслушивал. Теперь Скворец знает, сколько их, и даже видел Главного. Внутри разливалось приятное чувство с привкусом тревоги и злости. Но это радостное тепло невозможно было подавить ничем побочным, ведь теперь он на шаг впереди.

* * *

Дрозд ходил кругами по помещению и шумно дышал, отвлекая Соловушку от чтения. Первое время ей удавалось отставлять это за пределами внимание, но на десятом круге терпение кончилось, и она шумно хлопнула книжкой. Соловушка сложила руки на груди и прокашлялась, чтобы привлечь внимание Дрозда.

— Что? — не понял он. — Ты понимаешь, что твой любовничек пошел рыскать по притонам в поисках денег? Тебя устраивает это?

— Во-первых, не надо со мной разговаривать в таком тоне, — Соловушка поморщила нос. — Во-вторых, я понимаю некоторые вещи лучше тебя. Вот скажи мне, каково, когда тебя не считают за человека? Каково, когда человек, к которому ты привязан всей душой, использует тебя в своих корыстных целях?

— О чем ты? — Дрозд устало вздохнул.

— Не пытайся дрессировать чужую собаку, — Соловушка поднялась на ноги и подошла к окну. — Филин из Скворца слепил то, что хотел. Он, подобно верному Бобику, рыщет по городу в поисках хозяина. Легко нам с тобой говорить, когда это мы золотые детишки, которых положено защищать. Только знаешь в чем проблема? Скворец не собака. Он считает Филина отцом и наставником, а нас с тобой своими друзьями и семьей, — Соловушка закрыла лицо руками. — Он не любил его. Он взял его, чтобы тот стал нашим телохранителем. И Скворец делает то, чему его обучили.

— И что нам делать? — Дрозд сел на спальный мешок и запустил пальцы в волосы, переваривая сказанное Соловушкой. — Ты говорила с ним об этом?

— Чтобы окончательно разбить все то, во что он верил? — Соловушка мельком взглянула на Дрозда. — Нет, конечно. И ты не скажешь, — Соловушка прикусила губу и посмотрела на небо, усыпанное звездами. — Попробуй понять его. Скворец заслужил больше, чем в итоге ему досталось. И я изо всех сил постараюсь дать ему это. Он защищает нас с тобой, хотя сам нуждается в защите.

— Прости за мою резкость, — Дрозд подошел к Соловушке. — Ты права. За кого бы его не принимал Филин, для нас он семья.

— Я дождусь его на улице, — она направилась к выходу. — Он вернется.

Дрозд кивнул. Слова Соловушки перевернули привычную картину мира и заставили посмотреть на Скворца иначе. Это помогло лишь на мгновенье убавить злость, которая после закипела с новой силой. Теперь Дрозд злился на себя. Злился, что не замечал этого раньше, что не сделал ничего, пока была возможность что-то изменить. Мало того, что все детство из Скворца лепили сторожевую собаку, так еще и сам Дрозд подливал масло в огонь своими обидами и перепалками. Скворец заслужил большего. Он заслужил, чтобы кто-то стоял за него так, как он стоит за них с Соловушкой. И кому это не сделать, как не старшему брату.

— Скворец! — Соловушка, что прежде сидела на крыльце здания, выбежала на встречу. — Я так переживала, — она повисла на шее Скворца, и он обнял ее за талию, утыкаясь носом в шею.

— Все хорошо, родная, — он провел ладонью по черным волосам. — Я вернулся.

— Я так не люблю, когда вы с Дроздом ругаетесь, — она отстранилась.

— Я тоже не люблю с ним ругаться, — он слегка улыбнулся. — Но, видимо, этому никогда не измениться.