— Спокойной ночи, я уйду до рассвета, чтобы не опоздать. Можешь не провожать меня.

— Мун, — он остановился, разворачиваясь обратно, её неуверенный голос звучал надломлено, — останься тут, — она слегка похлопала по постели рядом с собой.

— Нет. — вышло грубее, чем он планировал. Подойдя к кровати, он поцеловал Агену в лоб и подтянул лёгкое одеяло, — Спи крепко, Гена.

Какая же глупая, прямо-таки детская обида засела в юношеском сердце. Он стоял у открытого окна в светлице, высунув голову в ночную прохладу. Яблоня сонно гладила своим жёстким листом его кудрявую макушку.

Никогда в жизни он не мог подумать, что когда-нибудь вот так всерьёз обидится на Агенины слова. Мало ли было их за столько лет дружбы? Нет конечно, даже очень много. Особенно после смерти Велены, когда они оба были, как на иголках.

Отчего же в этот раз так больно?

«Потому что она выбрала не тебя?»

Противный голосок в голове оказался предательски прав.

Тумун думал, что за прожитые вместе годы Агена встала бы на его сторону при любых обстоятельствах.

«Я тебе не верю».

Бесы бы побрали этого Креслава! И всю деревню заодно. Столько сил и нервов он истратил, и всё как будто бы зря.

Тумун с силой ударил ладонями по подоконнику. Намерение доказать свою правоту, что Креслав жалкий обманщик, недостойный даже взгляда ведьмы, придавало ему нечеловеческую решимость. С мыслями о предстоящей поездке он улёгся на узкую кровать и, поворочавшись с четверть часа, смог уснуть.

Спать долго и крепко не удалось. Тумуну показалось, что пролетела всего пара секунд с тех пор, как его голова коснулась подушки, но сейчас он снова проснулся от лёгкого тычка в плечо.

— Мун, вставай, через час рассветёт уже, — судя по дрожащему голосу, ведьма будила его уже довольно давно и успела озябнуть, стоя босиком на прохладном полу.

— Ты чего вскочила? Я бы сам, — заворчал колдун, садясь в кровати и пытаясь сфокусировать сонный взгляд хоть на чём-нибудь в комнате.

— Знаю я, как бы ты сам, — Агена цокнула языком, — вставай давай, не то опоздаешь. Кушать будешь? — Тумун отрицательно помотал головой, растирая слипшиеся глаза, — Ладно, я тебе с собой положила, поешь в дороге.

Дорожная сумка тяжело оттянула левое плечо. Колдун, уже обутый, стоял у порога, вглядываясь в лицо подруги, ловя своё дрожащее от свечного пламени отражение в её глазах.

— Пора, — сухо сказал он, — не скучайте тут.

— Даже не обнимешь на прощание? — Агена переминалась с ноги на ногу, теребя прядку волос у лица.

— Я не прощаюсь, — ответил колдун и обратил внимание на кота, — Меон, пригляди за царевной, пока меня не будет, ладно? — фамильяр ласково подставился под крепкую ладонь, — я не прощаюсь, — уже мягче повторил он, заправляя волосы Агене за ухо.

— Тогда я тоже, — также мягко произнесла она. Когда входная дверь закрылась за уходящей в предрассветный холод спиной Тумуна, она обратилась к коту, — если честно, я начала скучать по нему ещё вчера утром.

Колдун вышел за порог ведьминого дома и широким шагом устремился сквозь лесную чащу.

…

Купец не обманул, телега и впрямь стояла в ожидании Тумуна на окраине деревни. Широкая, она могла бы уместить на себе шестерых крупных мужчин, если посадить их на две скамьи друг напротив друга. Пару дней назад она была заставлена мешками с крупой, мукой и травами, но сейчас была почти пустой. Только пара мешков с лесными орехами, да солома, устилавшая дно телеги — «точно будет сыпаться, оставляя на дороге след из сухих травинок», — подумал Тумун.

Запрыгнув в обоз, он обнаружил двоих попутчиков, о которых купец не предупреждал.

— Здравствуй, уважаемый заклинатель, презабавный у тебя, оказывается, друг появился, скажи, а?

На дырявом мешке с орехами, тупо глядя мутными глазами на окружающих, сидел староста. Подле него, развалившись, полулежал нагловатого вида юноша в богатых одеждах. Он нахально улыбался колдуну, кивая в сторону души.

Тумун шумно выдохнул через нос, уселся, скрестив ноги, и недовольно процедил сквозь сжатые зубы:

— И тебе доброго утра, Креслав. И где ты его подобрал?

— Да так, увязался по пути. А чего ты какой смурной? Не выспался? — не унимаясь хохотнул юноша, — Смотрю, дома тебя сегодня ночью не было.

Колдун снова вздохнул, подавляя в себе желание ударить что-нибудь со всей силы.

Купец, кряхтя, запрыгнул на козлы, и телега тронулась с места.

— Смотрю на тебя и диву даюсь, ты вроде не похож на того, кто сбежал бы от трудностей, но вот ты тут, на пути в Лучезары. Неужто прятаться за мамкину юбку вздумал? — Креслав не унимался, нагло подтрунивая его.

— Тебе вообще какое дело до того что я делаю и когда?

— Да просто подумал, отчего ты красавицу одну оставляешь, может мне тоже тут…

— Закрой рот, пока я его тебе не закрыл силой.

— Ха-ха, забавный ты, Тумун, до чего же ты забавный и наглый! — расхохотался юноша, — Вижу сходство с батюшкой!

Тумун, до этого занятый перебиранием вещей в сумке, замер.

— С чьим батюшкой? — непонимающе уставился он куда-то сквозь душу старика.

— С твоим конечно, с чьим же ещё? — Креслав, будто издеваясь, расслабленно играл с кольцами на своих руках, бросая на дно телеги размытую россыпь из солнечных зайчиков.

— Ты не можешь знать моего отца, ты его с кем-то спутал, — нахмуренные в серьёзном выражении брови колдуна не могли скрыть его беспокойство и нарастающую тревогу.

— Нет, я уверен в своих словах, — в глазах юноши сверкали недобрые огоньки.

— Сколько тебе лет? — Тумун атаковал в попытках вывести собеседника на чистую воду.

— А какое тебе есть дело до прожитых мною летах да зимах?

— А такое, что ты на малолетнюю девчонку виды имеешь!

Мерзко, как же мерзко стало колдуну от компании такого попутчика. Хотелось сойти и идти до Лучезаров пешком, не важно, заняло бы это полдня или целые сутки.

— Какой же ты… откуда родом? Кто ты вообще, раз знаешь моего папку?

— Ха, как же, много ли таких, чтоб не знать? Проклятых родными братьями, — специально или нет, но на упрёк об Агене Креслав предпочёл промолчать, — Ты же в курсе, что батька твой — неупокоенный?

От гнева сердце застучало где-то в ушах. Он знал. Прекрасно знал, что все эти двенадцать лет душа его отца так и не была проведена на другой берег Смородины. Он много раз пытался, но не смог ничего сделать — она и правда была обременена чем-то тяжёлым.

— Матвей, стоит признать, и впрямь сильный колдун. Интересные вы с ним. Кровь от крови, но разные, — с этими словами Креслав спрыгнул с телеги на ходу и помахал Тумуну вслед с фальшиво дружелюбной улыбкой.

На душе у колдуна стало неспокойно.

К вечеру задремавшего Тумуна разбудил возничий.

— Парень, вставай, мы в Лучезарах.

Первое, что он увидел, когда открыл глаза — бескрайнее звёздное небо. Месяц Луны висел над головой так низко, словно до него можно было дотянуться рукой. В густых лесах нельзя было увидеть небо вот так — не скрытое кронами вековых деревьев.

Поблагодарив купца и щедро отсыпав ему серебра, Тумун в компании души старосты побрёл в сторону огоньков деревни.

Вперёд, назад и по обе руки простирались бескрайние поля. Там, слева от Лучезаров, текла широкая судоходная река Данка. Полноводная и всегда тёплая-тёплая в памяти Тумуна.

Проходя по родным переулкам, чтобы сократить дорогу, он вспоминал тех, кто жил в этих домах, с чьими детьми он когда-то играл и резвился и то, какой дорогой вёл его дядя, увозя из отчего дома много лет назад.

В знакомых окнах горел свет. Вытерев взмокшие от волнения ладони о штаны, он толкнул калитку, закрыл её за собой и повесил бумажную руну на замок — душе старика не место в этом дворе.

По обеим сторонам от каменной дорожки росли цветы — фиалки и дикие герани, их аромат приятно щекотал нос и грел душу. Как будто за прошедшие годы ничего не изменилось. Он прикоснулся к стволу вишни и вдохнул поглубже, чтобы запах дома надолго заполнил его грудь.