- О! А зятек, это не тот парнишка, что ящерок курировал? - высказала догадку Марья.
- Ну да, а моя, бестолочь безмозглая, отомстить решила, чтобы не лез! Вектор перепутала, коэффициент завысила, и получилось то, что получилось!
- А от ненависти до любви, как водится…
- Миры забросили, детей нарожали, вот не успели бы… Эх молодежь…
- Значит, наши ребятки таки правильно смоделировали ситуацию, - даже удивилась такому стопроцентному попаданию Марья.
- Догадливые слишком…
- Двойня... это серьезно, девочке одной трудно будет…- посочувствовала Марья.
- Одной вообще никак. Они оба теперь в детях, ближайшие 50 лет точно, только в них...- лицо собеседника стало уж вовсе печальным. - Теперь и тот, и этот проекты официально на мне, но в тех же рамках, что и раньше.
- Слушайте, а зачем нас с ящерками именно в этом мире лбами столкнули?
- Чего непонятного? Вы ж сами додумались. Тут нейтральная территория, и этому миру перепадет «печенек» от контакта двух более развитых миров.
- Где-то читала, что если в более отсталый мир внести знания из вне, то науку в этом мире ждет стагнация. Мир превратиться в лучшем случае в сырьевой придаток более развитых.
- Я тут что, для мебели сижу? Уж пригляжу за всеми… И все! Три вопроса уже давно закончились! А твой мужик уже из воды лезет.
Марья согласно кивнула и встала.
- Слушай, а как имя звучит, что на Ы начинается?! - ответом ей был довольный смешок.
Проснувшись, пару минут катала на языке имена - Ыртых, Ытрых, Ыкрых... Но как только она увидела своего мужчину, замёрзшего до синих пупырышек, ей резко стало не до проблем демиургов. Гораздо важней было растереть восторженно счастливого Кианга. И согреть древним, как мир, способом, а уж потом выяснить, куда подевалась пресловутая терморегуляция.
Вернулись они довольные, хотя уставшие и голодные, но так как время близилось к ужину, над лагерем витали вкусные ароматы. Первый сюрприз ожидал парочку в их домашнем фургоне. Сундуки-кровати оказались сдвинуты и повернуты прямо под заднюю стенку. Комод стоял справа, а на нем красовалась настольная лампа. В ней, заменяя керосин, лежал осветительный шарик ящерок, и чтобы замаскировать сие безобразие, на абажур был накинут кружевной лоскут. Ситцевая занавеска, в радостный желтый цветочек, сменилась шелковой цвета молодой зелени. Довершало ансамбль спальни большое двуспальное одеяло, из желтых и зеленых квадратов и треугольников.
- Ой, печворк! - восхитилась Марья.
- А, по-моему, просто лоскутное одеяло, - пожал плечами Кианг. - Но очень красивое, - он открыл ящик комода, из которого кокетливо свисал уголок его рубахи и улыбнулся: - Ага, мои вещи, сестренка Ю постаралась... А вы, как я заметил, любите давать самым простым вещам самые заковыристые названия.
Но развить обсуждение темы не удалось. С улицы раздался женский крик, и если сначала в нем слышался ужас, то потом... Когда-то давно Марья видела старинную электрическую будку, на двери которой была изображена молния, и веселый череп скалился над надписью 'Не лезь - убью!' Вот именно смысл этой надписи и выражал женский крик. Когда Кианг и Марья добежали до кухонного фургона, там уже присутствовал весь личный состав цирка. А черная повариха стояла спиной к посудному шкафу, расставив руки и изображая из себя противопехотное заграждение. Она уже не кричала, а только повторяла как заведенная.
- Не дам, не дам, не дам... - и только молодой муж сумел подойти и обнять явно потрясенную Таню. Когда все же сумели открыть злополучный шкаф, легкое потрясение испытали все. Шкаф буквально ломился от залитого в пластиковые упаковки, тончайшего фарфора. Больше всего впечатляла супница изящной формы, молочно-белая, с тонким рисунком цвета фуксии. Литров на пять.
- Да-а-а-а, - протянула Марья. - Дым оторвался по-полной...
- Дым?! - хорошо спетым хором вопросили ходоки, но смотрели при этом почему-то на Кианга, тот лишь пожал плечами. Мол, не был, не знаю, не видел и никакого участия не принимал.
- Что я на стол поставлю?! - все еще истерично спросила Таня, а потом шепотом добавила: - Если из этого что-то разобьется, я не переживу!
- Ну, если я прав, то этого бояться не стоит. - Гари взял нож и вспорол упаковку на стопке блюдец. Вынул одно, провел пальцем по внутренней поверхности, изображающей открытый цветок, и вдруг резко ударил им о край стола. Таня взвизгнула, Зара охнула, все остальные замерли. Блюдце с мелодичным звоном отскочило, упало на пол и, вихляясь, покатилось по «травке». Абсолютно целое.
- Значит-таки, не бьется... - констатировал всем видимый факт Джонатан.
- Значит-таки, нас за эту красоту слегка перебьют и скажут, шо так и было... - так же констатировал Изя.
- А мы ужинать будем? - жалобно спросили хором Эни и Стаси. Воспитанная Ю промолчала, но согласно вздохнула.
- Так, Таня, и кто там сегодня дежурит, слушай команду по казарме! - командным тоном выдал командир. - У нас сегодня праздник, так что посуду на стол! И садимся праздновать!
- Заодно кое-кто пояснит, кто такой этот Дым, - вкрадчиво продолжил аналитик.
- Он же Седой, он же Старик, он же демиург, - перечислила Марья с готовностью. - Имя собственное ДЫМ...
- Об этом после ужина, - прервал ее Ло. - А то праздничный ужин остынет. И так с посудой завозились...
- Марь, а что сегодня за праздник? - удивленно поинтересовался Кианг и несколько растерялся, когда окружающие посмотрели на него, как на полного идиота.
Стол своей сервировкой был достоин лучших королевских приемов. Но в окружении выцветших и лишь местами подкрашенных цирковых фургонов эта сказочная красота смотрелась как откровенный сюр. Но, как говорится, что имеем, тому и будем соответствовать. Хотя обычно за ужином дресс-код не соблюдался, сегодня все посчитали себя обязанными выглядеть подобающе антуражу. Поэтому общество за столом щеголяло если и не парадными, то очень приличными нарядами и такими же манерами. Ящерки, счастливые по самую макушку, что в лагере наконец-то нет чужаков, сидели за столом одетые в свои ярчайшие комбинезоны и радостно свистели. Невс после своего прокола, тянущего на ведерную клизму с дустом, лежал на крыше фургона и бдел напоказ, но с репликами лезть остерегался. Федор Артемьевич достал из какого-то тайника две пыльных бутылки настоящего французского шампанского, чем сильно озадачил и удивил собравшихся. То ли в своем алкогольном тумане он забыл о заначке, то ли посчитал эту выпивку слишком слабой, но спасшиеся бутылки гордо стояли на столе. Их содержимое, ровно по глотку, разлили в чашки, нашедшиеся в соседнем шкафу. От проверки оных емкостей на неубиваемость пришлось пока отказаться. Уж слишком явно все та же повариха положила рядом с собой скалку для теста.
В общем и целом, ужин прошел под знаком праздника. Марью и Кианга усадили во главе стола. Хотя здравниц в честь 'молодых' и криков 'горько' не звучало, но сие застолье было посвящено именно этим двоим. Кианг, обычно отмалчивавшийся, вдруг расписал свою подводную прогулку. И как красиво просвечивает сквозь воду солнце, и как похожи камыши под водой на самые настоящие джунгли. Как беспечны рыбины, купающиеся в солнечных лучах, и как они совсем не замечают хищную щуку, затаившуюся в тени, совсем как охотящийся тигр.
- О-у, еще один дайвер образовался, - хохотнул Ник и насмешливо поинтересовался: - Марь, вы на пикник ходили или на подводную экскурсию?
- Что, одно другому мешает? - с благодушной улыбкой поинтересовалась в ответ женщина. - Один ты в нашу команду никак не вольешься...
- И правда, Ник, ну не можешь ты нырять, так хоть по поверхности плавай, опустив лицо в воду, - кивнул головой Оле. - Вон Ло так и делает, - он обернулся к Киангу: - Это ты еще моря не видел! Вот где потрясающая красота!
Ник на вопрос не ответил, сделав вид, что не расслышал, а Ло как-то замялся, надеясь, что уточнять вопрос, почему он не ныряет, никто не будет. Зря надеялся.
- Дядя Ло, а почему ты... - начала Стаси и запнулась, получив пинок под столом, но вопрос уже прозвучал, и все его прекрасно поняли.
