– А я паршивая лежанка. Слезть не хочешь?

А то мне поджимает в одном месте. И уверен, ей тоже это хорошо ощутимо.

– Агась, уже, ― внаглую свистывают ещё одну оранжевую купюру, и бросив насмешливое: "На утюг", резво соскакивают с меня, заставляя охнуть, потому что её коленка не очень удачно прилетает в солнечное сплетение.

Лежу, оставшись один, слушаю шебуршание в коридоре и тихо охреневаю, потирая ноющее место.

Батут, дойная корова…

Спорим, это только начало? Что дальше?

***

А дальше я превращаюсь в нудящего деда-пердеда. Вечно всем недовольного и без конца ко всему придирающегося, потому что Саня, на правах старых знакомых, беспардонно садится на шею, болтая оттуда свесившимися ножками.

Да, холодильник заметно раздуло. Курьер чуть грыжу не заработал, когда затаскивал тюки в квартиру, зато полки теперь ломятся от изобилия.

Я прям охренел, когда нашёл на них шоколадную пасту, баррикады йогуртов и глазированных сырков. Сто лет такого не ел.

Но ещё больше охренел на следующее утро, когда квартиру накрыл убойный аромат жареной яичницы с беконом. А в обед окончально выпал в осадок от запаха свежесваренного рассольника.

Наверное, плита тоже в шоке. Её ж натурально лишили девственности, так как она отродясь не знала, что на ней может готовиться что-то ещё, кроме воды в чайнике, а тут такая гастрономическая оргия.

Как бы да, это реально круто, однако на появлении в доме нормальной еды все плюсы женского пребывания и заканчиваются. Потому что малявка плевать хотела на правила и решила установить свои.

Ванная комната за СУТКИ превратилась в склад баночек, скляночек, тюбиков и пластиковых контейнеров со всякой хренотенью. Полка за зеркалом, в которой максимум что всегда лежало ― презервативы, аптечка и запасное мыло, теперь едва закрывается.

На боковых полках картина не лучше: шампуни, гели для душа, кондиционеры, масло для тела, солевые бомбочки и прочая лабуда оттеснили мой одиноко стоящий в углу бутыль "два в одном".

На до того пустых стеновых крючках теперь болтается фен, об который я уже трижды плечом проехался и плюшевый ядрёно-оранжевый халат с мордой лисы.

В стакане обосновалась ещё одна зубная щётка.

Мда.

Стою на пороге, смотрю на всё это безобразие, с тоской вздыхаю и… закрываю дверь. Типа, не видно ― значит, этого нет. Радует только то, что это временные неудобства.

В остальных частях квартиры, к счастью, дела обстоят немногим лучше, но присутствие постороннего за рекордно короткий срок угадывается теперь, блин, повсюду! Начиная с босоножек в коридоре и заканчивая…

– Мать твою, Саша!!! ― ору на всю квартиру, хватая раскалённую плойку, оставившую почерневшую вмятину на дэспэшной поверхности.

– Что такое? ― вопросительно высовываются из комнаты.

– Ты решила мне квартиру спалить? ― машу перед ней агрегатищем. ― Запаха не чувствуешь?

– Ой, забыла из розетки выключить, ― торопливо забирают плойку, ойкая и дуя на пальцы.

Забыла она! А в следующий раз что забудет выключить? Новокупленный утюг? У неё, кажется, вообще фишка такая: забывать. Свет выключить в туалете. Режим лейки. Морозилку не до конца запереть.

– Далеко намылилась? ― недовольно оглядываю её внешний вид.

Чёрные джинсы и белая кофта с рукавами, открывающая плечи, мало похожа на пижаму. Как и подкрученные белобрысые завитушки смутно напоминают затянутую на сон грядущий гулю.

– В клуб. У меня вроде как свидание.

В клуб. Свидание.

– Какое ещё нахрен свидание?

– Обычное. Я вчера кое с кем познакомилась…

– И каковы шансы, что он не маньяк?

– Не знаю. На вид вроде ничего.

Супер. Сутки в городе и уже на стрелку собралась с первым встречным.

– Раздевайся. Свидание отменяется.

– Это шутка?

– Похоже, что я шучу? Забыла правило: отбой в одиннадцать. А сейчас сколько время? Я подскажу: начало одиннадцатого. Сомневаюсь, что за сорок семь минут получится полноценное свидание, так что переноси его на дневное время.

Горошек недобро щурится.

– Ты издеваешься?

– Нет. Я за тебя отвечаю.

Мне потом что говорить её матери, когда она вернется домой с брюхом? И её, и своей. Обе же с меня три шкуры спустят. За то, что не углядел.

– Ты много на себя берёшь. Я и сама за себя могу ответить.

– Не думаю. Раз уже уши развесила.

Саня начинает злиться, забавно пунцовея пятнами.

– Если ничего не знаешь, просто молчи. Сам-то куда собрался? ― окидывают взглядом меня.

Ну как бы да, я тоже одной ногой на пороге.

– По делам.

Суббота, сезон гонок в самом разгаре. Старт первого заезда через час, но орги уже там, поэтому слегка задерживаюсь. Имею привилегию на правах "учредителя".

– То есть, у тебя могут быть "дела" в это время суток, а у меня нет?

– Именно.

– Двойные стандарты, не находишь?

Возможно. Но где её потом искать?

Требовательно протягиваю ладонь.

– Ключи.

Запасные. Те самые, что я сам ей дал буквально вчера вечером.

– Зачем?

– Чтобы не вздумала улизнуть тайком.

– Я и не собираюсь "тайком". Я уйду в открытую. И не надо строить из себя строгого папочку. Тебе не идёт.

Понеслась езда по кочкам.

– Ключи. А то "папочка" достанет ремень.

– Нет, ― упрямо скрещивают руки на груди.

– Ладно. Сам найду.

Обвожу взглядом коридор, но на видном месте лежат только три моих связки: от хаты, мотоцикла и Хаммера. Зато висит женская сумочка на длинной цепочке.

Саня прослеживает траекторию и кидается наперерез, первой вытаскивая связку.

Вытаскивает и прячет за спину.

– Что за детский сад, малявка? ― уже тоже начинаю злиться.

– Кто бы говорил.

– Ради тебя стараюсь, бестолочь. Спасибо потом ещё скажешь.

– А как же совершение ошибок ради роста личности?

– Ну, если внеплановый перепихон в общественном сортире клуба для тебя ― рост личности, тогда конечно.

– Богатый опыт?

Язва. Пусть и недалеко ушла от истины.

– Ключи.

– Нет.

– Иначе силой заберу.

– Попробуй, ― связку прячут под кофту. В смысле буквально под кофту. Засовывая в лифчик. Спасибо, что он хотя бы сейчас на ней.

Скептически изгибаю бровь, всем видом спрашивая: ты серьёзно?

– Слушай, у меня нет времени с тобой тут забавляться.

– Так и езжай, куда собирался. Но если тебе прям неймётся контролировать каждый мой шаг, можешь, так и быть, взять меня с собой.

О, да. Ей вот прям на сборище сорвиголов, у которых вентили от адреналина срывает, самое место.

Нет уж.

Что клуб, что сходки стритрейсеров ― одна помойка, где хорошеньким юным девочкам совершенно не место. Сожрут и не подавятся, будь она хоть трижды кусачая и с характером.

– Не, не вариант, ― отрицательно качаю головой.

– Не вариант ― это тухнуть в четырёх стенах. Девятнадцать лет тухла под надзором. Как же вы уже не поймёте: я свободы хочу! Дышать хочу, а не отчитываться за каждый шаг.

Нет. Ну это-то как раз понять можно. Сам потому и свалил в крупный курортный город, где можно развернуться. Но блин, опять же ― я парень.

– Значит, поступать надо было куда-нибудь в Сибирское ПТУ. Там и воздух свежей, и родственников в ближайшем радиусе нет.

– Ты мне не родственник.

– Тем более, ― айфон в кармане раздражающе жужжит, оповещая о входящих сообщениях в рабочем чате.

Блин! Мне уже реально надо ехать, а я тут в бирюльки играю.

Игнорируя возмущённый вопль, лезу Горошку в лифчик, отыскивая клад. Для этого приходится, конечно, забраться в самую чашечку: нащупывая то, что нащупывать совсем не стоит.

Что, признаться, слегка обескураживает…

Ладно, неважно. Главное, результат себя окупает. По всем фронтам, так сказать…

Так, всё. Отбой придури.

– Мне понравилось. Как-нибудь повторим, ― хмыкаю, прихватывая ещё и свои связки. Оставляю в ключнице только брелок от тачки. Сегодня поеду на байке, быстрее будет.