— Вы пунктуальны, мистер Мельбурн,– улыбнулся куратор.– Как прошла ваша экспедиция в Африку?
— Вы хотите знать все подробности?
— Можете не рассказывать, я уже все прочитал в вечернем «Таймс». Однако вы чрезмерно рисковали…
— Я рискую каждый день. За это время я узнал кое-что важное. Англичане и вправду продвинулись далеко в технологии кораблестроения. Девять из десяти британских фрегатов и линкоров на паровом ходу. Кроме того, на военном заводе в Портсмуте сейчас доводят до ума «Диктатор», большой бронированный корабль с башнями и 380 мм орудием. Аналогичный корабль «Монарх» я видел собственными глазами в доке на Военно-Морской базе. Это огромный морской броненосец с двигателем в 7500 лошадиных сил.
— Это просто невероятно. Вы узнали, сколько кораблей на Портсмутской Военно-Морской базе?
— Пока еще нет.
— По нашим данным, в Портсмуте сосредоточено около сорока процентов кораблей Соединенного Королевского флота. За этим объектом необходимо установить наблюдение.
— Эта база очень хорошо охраняется. Порт хорошо укрыт за ангарами и доками.
— Это я прекрасно знаю…
— Послушайте, мистер Редклиф, когда мы возвращались из Африки, на Мадейре я встретил русского. Это бывший майор Разумовский. Он фигурировал полтора года назад в деле «сочинцев». Был разжалован и сослан в Сибирь. Но когда началась война, сразу написал прошение и его отправили простым солдатом в Валлахию. Вскоре он попал в плен и его перевезли во французский лагерь, но Разумовский сумел сбежать и оказался на Мадейре. Я все же забрал его в Англию, считаю, он может быть полезен.
— Это ваша ошибка. Разумовский наверняка ненавидит политический режим в России, если он бывший «сочинец». Он запросто может быть двойным агентом. К тому же сбежать из французского лагеря не так уж просто…
— И все же думаю,он пригодится.
— Хорошо. Только будьте с ним осторожны…
Мистер Редклиф улыбнулся:
— Если судить по статье в газете, вы прямо национальный герой!
— Я считаю что за майором Баттистом, который вместе со своей шайкой захватил форт на острове и грабил корабли, кто-то точно стоял…
— Возможно. Кстати Британцы настроены воинственно, но во Франции, и в ближних кругах Наполеона III далеко не все хотят Восточной войны. К тому же у Франции и Англии остались старые счеты… они все никак не поделят африканские колонии. Жаль что Баттист был убит, он бы наверняка многое рассказал,– куратор откашлялся.– Так вы еще и спасли из плена племянницу британского премьер-министра…
— Да, у нас с Элизабет даже сложились отношения. Сегодня я по приглашению еду к ней в Лондон.
Куратор встрепенулся:
— В самом деле? Послушайте, мистер Мельбурн, это же прекрасно!– он задумался.– Думаю, вам нужно сделать графине Гамильтон предложение…
— Что⁈ Знаете… я вовсе не думал о таком серьезном повороте в наших отношениях.
— Но вы же спали с Элизабет Гамильтон?
— Да.
— Женитесь на графине. Пожалуй, это даже не просьба, а приказ.
— Но я же повенчан, в России у меня супруга.
Куратор вздохнул:
— Господь простит вас. Знаете, как говорил один мой знакомый: ' Кто спасает даже одну жизнь — спасает целый мир…' Вы, в тылу врага, своими действиями можете спасти тысячи жизней. Тысячи, десятки тысяч солдат… у них тоже матери, жены, дети… не мы начали эту войну, но мы обязаны победить в этой войне. Сейчас у вас появился необыкновенный шанс забраться в самое сердце Британской империи. Премьер-министр Абердин-Гамильтон воспитывал племянницу Элизабет как родную дочь, если вы станете ее супругом — вам наверняка предложат более высокую должность в военном ведомстве или на политическом поприще…
— Я понял, мистер Редклиф.
— Такой шанс просто нельзя упускать.
— Хорошо. Надеюсь моя информация об усовершенствованных британских кораблях в ближайшее время дойдет в Петербург. Если честно, я в полной растерянности, насколько англичане смогли продвинуться в кораблестроении.
— Что же… Англия — мастерская мира.
— Я уже второй раз слышу это выражение.
— Англичане смогли поднять металлургию и производство на высокий уровень плюс все эти механизмы, машины, станки… трудолюбие и настойчивость дает свои плоды… мы действительно немного отстаем.
— Мы отстаем лет на двадцать, это в лучшем случае. Хотя я еще почти полтора года назад предупреждал министров и императора о неизбежной войне. Вместо того чтобы строить военные заводы и развивать транспортные узлы, логистику, в Петербурге еженедельно проводятся строевые смотры в полках, а по субботам шикарные балы в Зимнем дворце…
Последнюю фразу я бросил в сердцах, но куратор даже не обратил на это внимания. Что толку сейчас критиковать правительство, если серьезный замес уже начался?
— Мистер Мельбурн, по нашим сведениям, первая эскадра выйдет из Англии в Константинополь уже во второй половине января. Но официально Англия и Франция пока не объявляли войну России. Императору Николаю поставили жесткие условия о выводе русской армии из Валлахии и Молдовы. Дальнейшее развитие событий произойдет после мартовских переговоров.
— Разумовский подбросил идею заминировать форватер в Портсмутской бухте.
— Каким образом?
— Я нашел одного чудака-ученого, который собственными силами собрал небольшую подводную лодку. На этой лодке можно незаметно подвезти мины в бухту.
— Идея неплохая, но думаю, пока не стоит этого делать. Во-первых, мин у нас нет. В России подводные мины только начали производить, но доставить их в Англию нет сейчас никакой возможности. Даже если все получится и вы взорвете пару кораблей — это абсолютно ничего не даст, зато британские спецслужбы здесь все вверх дном перевернут. В первую очередь будут проверять вновь прибывших. Поверьте, они хорошо умеют это делать…
— И все же я бы взорвал эти новейшие корабли…
Мистер Редклиф печально вздохнул.
— Вот подлодка действительно может пригодится. Или хотя бы чертежи. В большей степени пока сосредоточьтесь на промышленном шпионаже. Что у вас с Артуром с военного завода?
— К сожалению, мы особо не сдружились за время плавания. Артур оказался чрезвычайно замкнутым. Но большей информацией о кораблях владеет его отец, Лонгман-старший. Я решил отправить своих людей пошарить в квартире инженера Лонгмана, возможно найдется документация, связанная с кораблестроением.
— Попробовать можно, но скорее всего, вся документация хранится на военном заводе.
— Есть еще плохая новость. Ко мне приезжал сыщик, которого наняли расследовать убийство Джона Мельбурна, моего «папаши», он сообщил, что в Лондоне живет человек по фамилии Мюррей. Этот Мюррей приезжал в Бомбей и видел настоящего Джеймса Мельбурна два года назад.
— Хорошо. Скоро я решу эту проблему,– кивнул куратор.– Вы для нас очень ценный агент, и мы подчистим ваше окружение. Постарайтесь особо не влезать в криминал и прошу, больше не светитесь в прессе…
— Я все понял.
Редклиф внимательно взглянул на меня:
— В прошлый раз вы говорили про водолазные костюмы, которые заказал Пьер Лемар… как только достанете драгоценности с утонувшего корабля — сдайте Пьера Лемара властям.
— Это необходимо?
— Есть сведения, что он косвенно связан с разведкой Франции. К тому же это повысит вашу репутацию… никаких сантиментов и сожалений в нашей работе не должно быть. Или вы уже привязались к месье Лемару?
— Совсем нет. Он просто немного странный…
Куратор нахмурился.
— Послушайте, Джеймс. Будет лучше, если вы сразу убьете в себе человечность. Чувства только мешают нашей работе. Если когда-нибудь раскроют меня, а вам протянут пистолет, стреляйте, даже не раздумывая.
— В самом деле?
— Не думайте ни секунды….
Куратор немного помолчал.
— Послушайте, до марта нужно постараться устроить вражду между Францией и Англией, сейчас мы работаем над тайными сепараторными переговорами… ну а вы, дорогой друг, делайте предложение графине Гамильтон и втирайтесь в доверие британской элиты… мы всем сердцем надеемся на вас…
