t. a.t.u — покажи мне любовь (remix)

Молодой мужчина стоял у большого панорамного окна, взирая на ночной город, который ещё не собирался засыпать. Темнота комнаты позволяла оценить все горящие огни, пляшущие внизу и вдалеке, и скрыть наблюдателя.

Мужчина устремил свой взгляд, нахмурив брови, вдаль на проезжающие по проспекту огоньки.

Руки его находились в карманах брюк, ноги широко расставлены, рубашка обтягивала мускулистые плечи — все его тело источало напряжение, сдерживаемое в нем.

За его спиной была гостиная, соединенная с кухней. Большой телевизор висел на стене, напротив него расположился не менее большой диван, а между ними журнальный столик. За диваном была кухонная зона и обеденный стол (на шесть персон), стоящий у окна слева от мужчины.

Недалеко от входной двери стоял большой чемодан на колесиках. Даже еще не распакованный.

Тишину комнаты разорвал звук мобильного телефона. Нехотя мужчина обернулся через правое плечо и посмотрел на верещащий телефон, находящийся на маленьком высоком столике сбоку от дивана, рядом с небольшим светильником.

— Слушаю, — сухо произнес мужчина, решив все же ответить на звонок неизвестного номера.

— Артём..

Голос на другом конце провода, ударил по напряженным нервам еще сильнее. Он узнает этот голос всегда и везде, но сейчас он звучал надрывно и с примесью боли и страха.

— Артём, помоги мне.

**Двумя днями ранее**

Кира

— …славовна… Кира Вячеславовна! — в мои мысли прорезался голос Павла — моего жениха, который сейчас сидит напротив меня во главе большого стола для совещаний.

Еще двадцать людей устремили на меня взгляд.

— Простите. Павел Максимович, Вы о чем-то меня спросили? — Павел плотно сжимает губы, явно демонстрируя свое недовольство.

— Да, — сдерживая свой гнев, произнес мужчина, — Я рассказал нашим акционерам и инвесторам о планах на этот проект по жилому комплексу. И сказал, что мы все решили.

Теперь, уже я смотрела на него, силясь сдержать желание закатить глаза от накатившего раздражения, и не пошатнуть его авторитет.

Я вновь посмотрела на своего жениха, пытаясь понять, в какой момент моей жизни Павел приобрел этот статус «жених» и почему это стал именно он.

Возможно привычка — это единственное из чувств, что я ощущаю или имею по отношению к нему, ну и благодарность, что дал строительной фирме моих родителей остаться наплаву.

Но, жених?! Муж?! Как я оказалась вмешана во все это?

Павел раздраженно смотрел на меня сквозь стекла своих прямоугольных очков.

Темные волосы торчали в жалкой попытке соответствовать модным тенденциям.

Ворот черной водолазки подчеркивал небольшой второй подбородок, который у него появился пару лет назад. Его фигура с возрастом начала приобретать все более крупные, округлые очертания и мягкость. Это не то, что будет отталкивать меня от человека, которого я люблю, но в этом и дело, что я не чувствую той любви, которая может быть между мужчиной и женщиной.

Петров Павел Максимович был старше меня на девять лет и являлся временным генеральным директором строительной фирмы «Олимп».

Временным это, правда, уже было сложно назвать. Это временность длилась уже добрых семь лет.

Когда мои родители погибли в автокатастрофе, мне только исполнилось восемнадцать лет, и я заканчивала школу.

Чтобы труды родителей не пропали даром, и наследство во всей своей выгодной красе со временем могло перейти ко мне, было принято решение о передаче, на основе доверенности, временного управления фирмой Павлу.

На тот момент ему было двадцать семь лет, и он, несмотря на свой юный возраст, был заместителем моего отца — Арсеньева Вячеслава Дмитриевича, уважаемого генерального директора, архитектора. Моя мама — Елизавета Викторовна являлась ведущим дизайнером фирмы.

Теперь уже я была почти в том возрасте, что и Павел в начале своего руководства нашего семейного бизнеса, но он до сих пор не передал мне полноправного руководства фирмой. Его постоянные оправдания были, что я юна, неопытна и вообще мне это не зачем, когда у меня есть он.

Не могу.

Не могу вспомнить, когда наши отношения переросли во что-то большее, чем общение.

Просто однажды, когда мне было уже двадцать два года, Павел начал проявлять ко мне интерес, заботу. Он стал интересоваться мною как женщиной. Возможно, в тот момент мне этого как раз так не хватало? Чувствовать себя не одинокой? Быть интересной для мужчины?

Полгода назад, я каким-то образом согласилась на его предложение пожениться. И последние несколько месяцев я, словно громом пораженная, задумалась о том, что происходит на самом деле.

Я благодарна ему за семейный бизнес, за приятные моменты заботы, за то, что он был рядом, когда было необходимо мужское плечо. Но, этих чувств недостаточно для замужества!

Если все же проявить эгоизм и тщеславие, так сказать посмотреть с другой стороны, я тоже играю не маловажную роль в фирме. Все кто знал моего отца, твердят, что я унаследовала его талант как архитектора. У меня отлично сплоченная команда архитекторов и благодаря нам Олимп с каждым годом получает все больше и больше заказов. Фирма процветает, а меня все также умело отодвигают на задний план от управления.

— Мне, кажется, мы еще не до конца все обсудили, — не отвожу взгляд от сурового взора Павла, по крайней мере, еще потому что я знаю, как его бесит, когда я противоречу ему. — Есть некоторые аспекты, которые стоит изучить более тщательно. И…

— Очередное обсуждение — это просто трата драгоценного времени, — высокомерным тоном перебивает он меня. — Я сказал, что все решено, значит решено. Мы приступаем к строительству в следующем месяце.

Его «Я» было специально выделено ударением более явно в его речи.

Сжала свои зубы, стараясь не устраивать скандал на людях.

Павел завершил собрание, и все начали покидать зал совещаний.

Я же оставалась сидеть на своем месте, не отрывая взгляда от Павла. Он же перебросился парой фраз с инвесторами, провожая их, и остановился недалеко от выхода из зала. Его недовольный взгляд встретился с моим — злым.

— Паша, еще вчера вечером мы обсуждали, что необходимо еще раз проверить состояние почвы и качество строительного материала, прежде чем утвердительно говорить о старте строительства.

— А сегодня я посчитал, что строительство можно начинать, — снова это выделенное «я» резануло по слуху. — Если ты вдруг на мгновение позабыла, то последнее решающие слово все еще остается за мной. И я не собираюсь ни с кем обсуждать или подвергать сомнению свое окончательное решение.

Закончив свою речь, он вышел из зала, оставив меня одну.

Влетела я в свой кабинет с худшим настроением. Злость так и распирала изнутри. Желание, что-нибудь разгромить, как истеричный подросток, так и одолевало.

— Ого, — раздался голос за моей спиной. — Такое чувство, что щепки сейчас повсюду полетят.

Обернувшись на голос, обнаружила в дверях своего кабинета Аню Свинцову — один из архитекторов моей команды, с которой мы были еще и подругами. Не сказать, что мы самые лучшие на свете подруги (у меня таких и нет), то есть душу друг другу не выворачиваем, но проявить маломальскую заботу друг о друге, провести месте время и говорить о чем угодном можем и практикуем.

Аня блондинка среднего роста, с голубыми глазами, «сливочной» кожей, длинными волосами и приятной наружности, скрываемой в основном за джинсами, рубашками-блузками, свитерами и толстовками.

— Что-то случилось? — увидев мой гневный взгляд, тон Ани сменился с шутливого на обеспокоенный. Закрыв за собой дверь, она прошла вглубь кабинета.

Я тяжело выдохнула, расположив левую ладонь на пояснице, а правой поддерживала опущенную голову за лоб.

— Так. Сейчас весь твой вид приобретает драматичность, — Аня помахала в воздухе руками.