– Моя лошадь там? – я уверенно кивнула в сторону сарая.

– Да, этьерна. Я закрыл на замок, чтоб не украли. Сами понимаете, здесь народ такой…

Я протянула руку, и старик безоговорочно вложил в нее связку ключей.

– Вон тот, с длинной бородкой.

Я молча кивнула и направилась к сараю.

Ключ легко вошел в замочную скважину, и через мгновение я уже приоткрыла тяжелую дверь, со скрипом повернувшуюся на ржавых петлях. Внутри было темно. Я толкнула дверь сильнее. Солнечный свет проник в помещение вместе со мной, разгоняя мрак по углам. Внутри сарая воняло прелым сеном и свежим навозом, вдоль стен, привязанные к потемневшим брусьям, стояли несколько понурых лошадей с распухшими бабками. В углу на охапке гнилой соломы, мордой в корыте лежал знакомый вороной конь. От порога я видела только его спину и подогнутые ноги.

Тяжелая, удушающая волна боли и тоски обрушилась на меня, затмевая сознание. Я почувствовала, как подкашиваются мои ноги, отказываясь держать хозяйку, и уцепилась за дверной косяк. Перед глазами поплыл туман, к горлу подступили слабость и тошнота. Захотелось упасть прямо на грязный пол, свернуться калачиком и скулить от невыносимой боли.

"Тише, тише, – раздался в моей голове спокойный голос эриллиума. – Это не твои чувства, ты обменялась кровью с речным духом и теперь чувствуешь его боль. Соберись! Ты можешь ему помочь!"

Слова артефакта остудили пылающее сознание. Усилием воли я перешла на внутреннее зрение и смогла рассмотреть черные дыры там, где моя аура и аура келпи были связаны воедино. Моя способность чувствовать боль другого существа плюс обмен кровью породили стойкую связь между нами, хотя эта связь, как я поняла, срабатывала лишь в непосредственной близости друг от друга. И сейчас я видела, что Ареналь истощен и нуждается в моей помощи.

Отдышавшись, я на ватных ногах направилась к нему и рухнула на колени прямо в солому. Келпи представлял собой жалкое зрелище. Его шкура, прежде гладкая и блестящая, сейчас была тусклой и покрытой засохшей грязью. Все тело била мелкая дрожь, грива и хвост превратились в куски спутанной пакли, а в том месте, куда попал пульсар, застыла водянистая пленка, скрывавшая под собой нарыв, размером с мою ладонь. Кожа вокруг нарыва натянулась, от нее исходил болезненный жар. Я осторожно прикоснулась к ней пальцем и почувствовала, как келпи вздрогнул всем телом и сжался.

– Что с ним? – я повернулась к Менро, который вошел в сарай вслед за мной и теперь стоял у входа, переминаясь с ноги на ногу. – Почему мой конь в таком состоянии? Почему ему никто не помог?

Услышав мой голос, келпи поднял голову из корыта, в котором была вода, и тихо заржал. Я не удержалась и ласково погладила его по спине, чувствуя, как под рукой сокращаются мышцы.

– Простите, этьерна магичка, – целитель развел руками, – я не всемогущ. Ваш брат четко сказал лечить именно вас, на вашу лошадь у меня уже просто не было сил. Я же говорил, что стоило бы пристрелить несчастное животное, а не заставлять его так мучиться!

– Хорошо. Но неужели нельзя было его хотя бы отмыть?

– Ваш брат запретил к нему приближаться. Сказал, что конь признает только хозяйку и может покусать или лягнуть незнакомца.

Я закрыла глаза, пытаясь сдержать рвущиеся с языка проклятья.

"Успокойся! – голос эриллиума подействовал как холодный душ. – Дуэргар прав! Келпи разорвал бы любого, кто посмел бы к нему приблизиться. И этим бы выдал всех вас. Или ты думаешь, что эти люди обрадовались бы присутствию фейри в своем маленьком прогнившем мирке?"

"Но почему же он не ушел? – мысленно простонала я. – Почему остался?"

"Потому что вы связаны, глупая девчонка! Он не может вернуться назад в свою реку, пока ты не отпустишь его. А в таком состоянии не способен даже обернуться. Давай, займись им, если не хочешь, чтобы он так и сдох лошадью!"

– Я могу остаться одна? – обратилась я к Менро.

– Конечно, этьерна магичка. Хотя я, признаться, хотел бы понаблюдать за вашей работой. В целях самообучения, так сказать.

– Позже. Сейчас я должна быть одна.

Старик поклонился и вышел, аккуратно прикрыв за собой заскрипевшую дверь. Сарай погрузился в полумрак, но мне уже и не нужен был свет. Я перешла на магическое зрение и теперь хорошо видела спину келпи. Она казалась прозрачной голубой дымкой, заключенной в темно-синий контур, над которым стояло темное марево. В том месте, где была рана, в контуре зиял разрыв, из которого вытекала темная жижа.

Я потерла ладони, пробуждая магию. Вокруг моих пальцев заискрилась золотом животворящая сила. Теперь осталось только наложить руки на рану, не касаясь ее, но так, чтобы пространство между ними оставалось не толще волоска…

Вот так… теплая энергия жизни потекла из меня широкой полноводной рекой, спокойно и уверенно, будто я всю жизнь только тем и занималась, что вытаскивала келпи с того света.

Прошло минут пятнадцать, прежде чем тело лошади задрожало, покрываясь мороком, и спустя еще мгновение передо мной уже лежал обнаженный парень, свернувшийся в клубок. Я нагнулась к нему, пытаясь уловить дыхание, и услышала слабый шепот:

– Я знал, что ты придешь!

– Ареналь? Как ты?

– Отлично… А ты?

Я прислушалась к себе. Удивительно, но, отдав столько энергии, я не чувствовала упадка сил. Наоборот, магия бурлила во мне, как кипящая вода в закрытом котле. Мне казалось, что сейчас я практически всемогуща. Это было невероятное ощущение!

Ареналь сел, подтянув колени к груди, и смущенно взглянул на меня. Стараясь не пялиться, я подала ему плащ. Келпи благодарно закутался в тяжелое сукно.

– Спасибо. Уже ничего не болит, словно побывал на алтаре Диан Кнехта.

Я снисходительно хмыкнула: с богом врачевания меня не сравнивали еще ни разу.

– А ты что, видел такие алтари, на которых излечиваются?

– Конечно! В Траг-вуд-Доле их достаточно по лесам стоит. Излечивают любого раненого, если только у него голова на плечах осталась и позвоночник целый.

В груди что-то заныло. Захотелось немедленно увидеть это чудо, прикоснуться к нему, почувствовать животворящую целительную силу…

С трудом отогнав непрошеные мысли, я поднялась и протянула руку Ареналю.

– Давай, пошли отсюда.

– А как же тот старик? Он стоит там, за дверями. Что ты ему скажешь?

– Скажу, что вырву ему язык и выколю глаза, если он только плохо посмотрит в твою сторону! – отрезала я. – Мне еще фомора искать, так что идем, не будем терять время.

Тирн Менро оказался на удивление понятливым. Когда мы с Ареналем вышли из сарая на уличный свет, целитель бросился на колени, уткнулся лбом в землю и дрожащим голосом попросил "этьерну магичку" не губить его. Дескать, кто ж знал, что раненый конь на самом деле речной дух, да еще связанный с этьерной магичкой?

– Встань, – велела я. Унижение и страх этого старика были мне неприятны. Похоже, он так и не понял, что я не человек, но принимал меня за могущественного мага, способного поработить келпи. – Найди моему спутнику подходящую одежду. И еще. Я хочу знать, куда делся мой кот.

– Кот? – целитель нервно потер руки. – Большой и черный? Я ж его выгнать хотел, а он все не шел, ну я и сказал Оске, кухарке нашей, его покормить. И больше не видел. Простите, этьерна магичка, кто ж знал, что он ваш! – и Менро вновь собрался упасть на колени.

– Идем! – я схватила Ареналя за руку. – Я попробую его позвать.

Пересекая двор в поисках уединения, мы представляли собой странную пару. Худенькая темноволосая девушка в домотканой рубашке с волочившимся по земле подолом, и костлявый юноша, завернутый в женский плащ, из-под которого торчат его босые тощие ноги. Интересно, и почему мой келпи такой худой? Надо будет спросить.

На нас искоса поглядывали обитатели лазарета, вышедшие на весеннее солнышко. Мужчины в холщевых штанах и таких же рубашках сидели на крыльце барака, лениво переговариваясь между собой. Я оценила их небритые нахмуренные лица. Наверное, это были те самые разбойники, о которых говорил целитель. Но он упоминал четырех, а здесь только трое.