Иными словами, Вольтер полагал, что для спасения родной страны от иноземных захватчиков совершенно не обязательно становиться мученицей за веру, Божественной посланницей и уж тем более быть святой девственницей. Высмеивая не столько дурные стихи Жана Шаплена, сколько его уверенность в том, что обет целомудрия, принесенный Жанной д'Арк, прямо указывал на ее избранность, французский философ превращал свою пародийную поэму в подлинный бурлеск, где тема сексуальной вседозволенности полностью затмевала основной, казалось бы, сюжет. Впрочем, в основе подобного взгляда на события Столетней войны лежало не только отношение Вольтера к религии. Не меньшее значение имели и его познания в истории, а именно знакомство с различными трактовками прошлого Франции, среди которых явное предпочтение он отдавал, в частности, взглядам Ангеррана де Монстреле[747]. Официальный историограф герцогов Бургундских был, как известно, скептически настроен по отношению к Орлеанской Деве: вопреки прекрасно известным ему историческим фактам[748], он утверждал, что большую часть жизни она прослужила в таверне, где освоила «верховую езду, воинское искусство и другие приемы, на которые не способны молодые особы»[749]. Явный намек хрониста на весьма распущенный образ жизни, который якобы вела в юности героиня Столетней войны, был многократно усилен в поэме Вольтера: Стан горничной, дебелой и румяной, Был формою, в которой отлита Британцам памятная красота. В шестнадцать лет при лошадях таверны Ей отыскали заработок верный, И в краткий срок о молодой красе В округе Вокулера знали все [750]. Из того же источника, на мой взгляд, могла быть заимствована в «Девственнице» и история крылатого боевого осла. Конечно, в основе этой сюжетной линии лежали и многие иные, чисто литературные тексты — греческие мифы, «Метаморфозы» Апулея и, наконец, «Неистовый Роланд» Лудовико Ариосто[751]. Однако о возможном присутствии осла в эпопее Жанны д'Арк из всех очевидцев событий сообщал только Ангерран де Монстреле. Повествуя о неудачной попытке взятия Парижа войсками Карла VII в сентябре 1429 г., он писал: «Во время этого штурма были повержены многие французы… Среди них и Дева, серьезно раненная и проведшая во рву, под задом осла, весь день до вечера, когда Гишар де Шьемброн и другие [солдаты] пришли за ней»[752]. Стоит отметить, что ни один из авторов XV в. не повторил это замечание бургундского хрониста. Однако оно возникло вновь в текстах XVI столетия — правда, теперь уже только английских. Без малейших изменений его воспроизвели сначала Эдвард Холл в 1542 г., а вслед за ним — Ричард Графтон в 1568 г.[753] Cложно сказать, был ли знаком с их хрониками знаменитый французский философ в тот момент, когда приступал к «Орлеанской девственнице», однако «английский след» в создании этой поэмы заслуживает, как кажется, особого внимания. * * * Насколько можно судить, среди специалистов по творчеству Вольтера на сегодняшний день практически не существует разногласий относительно источников многочисленных образов и сюжетных линий, задействованных в его самом скандальном поэтическом произведении. Исследователи признают безусловное влияние на автора античной и библейской традиций[754], средневековой агиографии[755], итальянской рокаильной поэмы[756]; указывают на возможные или явные заимствования из «Гаргантюа и Пантагрюэля» Франсуа Рабле, «Потерянного рая» Джона Мильтона и «Худибраса» Сэмюэля Батлера[757]. Однако не менее важной, на мой взгляд, являлась связь «Орлеанской девственницы» — и прежде всего ее эротической составляющей — с английскими историческими сочинениями.
Как я уже упоминала, идею о том, что Жанна д'Арк в действительности являлась обыкновенной армейской проституткой, возможно, даже ожидавшей ребенка на момент своего пленения, поддерживали на протяжении XV–XVII вв. многие английские авторы: анонимный продолжатель «Хроники Брута», Гектор Боэций, Уильям Кэкстон, Полидор Вергилий, Уильям Шекспир и другие[758]. Та же традиция сохранилась и в более позднее время. Так, Поль Рапен де Тойра, французский протестант, вынужденный перебраться в Англию, а затем в Голландию[759], выпустил в 1724–1736 гг. многотомное издание «Истории Англии», в которой героине Столетней войны была посвящена отдельная глава — «Диссертация об Орлеанской Деве» (Dissertation sur la Pucelle d'Orleans)[760]. Важнейшим источником сведений для одного из первых и самых ярких представителей так называемой историографии вигов[761] служила, как и для Вольтера, «Хроника» Ангеррана де Монстреле. Рапен де Тойра отмечал, что бургундский историограф был единственным, кто встречался с Девой лично, кто повсюду следовал за герцогом Филиппом III Добрым, а потому только его взвешенным суждениям и можно доверять[762]. Монстреле не верил в сверхъестественный (Божественный или дьявольский) характер миссии Жанны д'Арк[763] — этот рациональный взгляд на прошлое полностью разделял и автор «Истории Англии»[764]. С его точки зрения, героиня Столетней войны с самого начала являлась всего лишь инструментом в руках политических советников Карла VII: ее использовали для того, чтобы заставить правителя отказаться от мысли уступить свою страну англичанам и начать против них активные боевые действия[765]. Это был настоящий «заговор» (complot), главная роль в котором отводилась «разумной и отважной крестьянке, умеющей ездить верхом»[766]. Что же касается личной жизни Жанны д'Арк, а также ее ближайшего окружения, то эти вопросы интересовали Рапена де Тойра особо. Он полагал, что поведение Девы «наводит на многие размышления»[767], ведь французские «генералы» просто «возили ее с собой и выставляли впереди войска», а от нее требовалось лишь «стойко следовать за ними», однако подобную «стойкость» историк отказывался признавать «чудесной»[768]. В заключении к «Диссертации» он подробно перечислял всех военачальников, которые, как он полагал, могли воспользоваться прелестями девушки, и ссылался на Полидора Вергилия, настаивавшего на том, что она притворялась беременной во время процесса 1431 г.[769] Более того, сомнительный моральный облик французов — начиная с Карла VII, состоявшего в скандальной связи с Агнессой Сорель, чему свидетелями стали все его придворные, — по мнению Рапена де Тойра, в принципе не предполагал, что Господь явит им свою милость, освободив от захватчиков благодаря простой «горничной из таверны»[770]. вернуться «Хроника» Монстреле использовалась Вольтером всякий раз, когда ему необходимо было обратиться к средневековой истории Франции: Тогоева О. И. Еретичка, ставшая святой. С. 392, 411–413. Ее издание имелось и в его личной библиотеке: Библиотека Вольтера. Каталог книг. № 2484, шифр 6–345. вернуться Монстреле был одним из весьма немногих авторов XV в., кто лично встречался с Жанной д'Арк. Он присутствовал при передаче захваченной в плен девушки герцогу Бургундскому, а впоследствии, и значительнее быстрее своих французских коллег, получил доступ к материалам ее обвинительного процесса: Contamine Ph., Bouzy O., Hélary X. Jeanne d'Arc. Histoire et dictionnaire. P. 863–864. вернуться «Laquelle Jehenne fu grand espace de temps meschine en une hostelerie… Et estoit hardie de chevaulchier chevaulx. et aussy de faire appertises et aultres habiletez que josnes filles n'ont point acoustumé de faire» (Chronique d'Enguerran de Monstrelet. T. 4. P. 314, курсив мой — О. Т.). вернуться Вольтер. Орлеанская девственница. С. 20–21. вернуться О литературных источниках этой сюжетной линии см. подробнее: Тогоева О. И. Еретичка, ставшая святой. С. 403–410; Она же. Вольтер, Жанна д'Арк и осел. К истории одного мотива // Французский ежегодник — 2008. М., 2008. С. 25–46. вернуться «Durant lequel assault furent renversés et abatus plusieurs desdiz François. Entre lesquelz la Pucelle fut très fort navrée, et demoura tout le jour ès fossés derrière une dodenne, jusques au vespres, que Guichard de Chiembronne et aultres, l'alèrent querre» (Chronique d'Enguerran de Monstrelet. T. 4. P. 355, курсив мой — О. Т.). Согласно словарю Ф. Годфруа, старофранцузское слово «dodenne» переводилось, в частности, как «спина осла»: Godefroy F. Dictionnaire de l'ancienne langue française et de tous les dialectes du IXe au XVe siècle. 10 vol. P., 1891–1902. T. 2. P. 734. Любопытно, однако, что то же самое выражение могло обозначать земляное возвышение, т. е. стену рва. Сложно сказать, какое из двух значений имел в виду Монстреле, но более поздние английские авторы поняли его сообщение буквально. вернуться «And threwe doune Ione, their greate goddesse, into the botome of the toune ditche, where she laie behynd the backe of an Asse, sore hurte, till the tyme that she all filthy with mire and dorte, was drawen out, by Guyschard of Thienbrone, seruaunt to the duke of Alaunson» (Hall E. Chronicle Containing the History of England. P. 155, курсив мой — О. Т.). Эта фраза была повторена слово в слово в: Grafton's Chronicle or History of England. T. 1. P. 587. вернуться Russo G. M. Sexual Roles and Religious Images in Voltaire's La Pucelle // Studies on Voltaire and the Eighteenth Century. 1977. Т. 171. P. 31–53; Mat-Hasquin M. Voltaire et l'antiquité grecque. Oxford, 1981. P. 109, 113, 122, 215; Tsien J. Voltaire and the Temple of Bad Taste. P. 371–389. вернуться Severin N. H. Voltaire's Saint Joan: a Burlesque on Saints and Chastity // South Central Bulletin. 1976. Vol. 36. P. 150–152. вернуться Ермоленко Г. Н. Поэма Вольтера «Орлеанская девственница» как гипертекст // XVIII век: Литература в контексте культуры / Под ред. Н. Т. Пахсарьян. М., 1999. С. 40–49. вернуться Gunny A. Voltaire and English Literature. Oxford, 1979. P. 138–142, 164–166, 194, 217; Nablow R. A. Was Voltaire Influenced by Rablais in Canto V of the Pucelle? // Romance notes. 1980–1981. Vol. 21. P. 343–348. вернуться Green M. Early Employment Networks of Paul Rapin-Thoyras: Huguenot Soldier and Tutor (1685–1692) // Diasporas. 2018. Vol. 31. P. 101–114. вернуться Rapin de Thoyras P. Histoire d'Angleterre. 16 vol. La Haye, 1749. Т. 4. P. 376–400. вернуться O'Brien K. Narratives of Enlightenment. Cosmopolitan History from Voltaire to Gibbon. Cambridge, 1997. P. 17–18. вернуться «Il faut d'abord considerer, que nous n'avons qu'un seul Auteur contemporain qui nous ait fait connoitre la Pucelle. Tous ceux qui ont écrit après lui, ont ajouté quelque chose à ce qu'il en a dit, afin d'embellir leur Histoire. Monstrelet est l'Auteur don't je veux parler. Il étoit à la suite de Philippe le Bon Duc de Bourgogne, et il avoit lui-même vu cette Fille… Il me semble donc qu'on peut suivre Monstrelet comme un Guide, qui, de quelque sentiment qu'il ait été, n'a rien qui puisse le rendre suspect» (Rapin de Thoyras P. Histoire d'Angleterre. P. 377). вернуться «En effet, il n'a jamais affirmé, ni que la Pucelle fût inspirée, ni qu'elle ne le fût pas» (Ibid.). вернуться «La plupart de ceux qui ont écrit sur ce sujet, n'ont presque pas laissé à leurs Lecteurs, la liberté de raisonner et de juger. Ils ont formellement décidé, les uns, que Jeanne d'Arc étoit inspiré de l'Esprit divin, les autres, qu'elle etoit un instrument dans la main du Diable» (Ibid. P. 376). вернуться Об этом П. Рапен де Тойра сообщал в основной части своего труда, посвященной правлению Генриха V и Генриха VI: «Il n'en fallut pas davantage pour persuader par avance à toute la Cour que la vocation de Jeanne d'Arc étoit miraculeuse. Au reste, cette mission extraordinaire s'accordoit parfaitement avec les sentimens de la Reine, d'Agnes Sorel… et des principaux Courtisans, qui faisoient tous les efforts possibles pour detourner le Roi de la resolution qu'il avoit presque prise de se retirer en Dauphiné» (Rapin de Thoyras P. Histoire d'Angleterre. P. 234–235). вернуться «On peut avoir choisi pour ce dessein une Païsanne de bon-sens, comme s'en trouve plusieurs, d'un courage intrépide, et qui savoit monter à cheval» (Ibid. P. 395). вернуться «II y auroit une infinité de réflexions à faire, sur l'Interrogatoire, sur les Réponses, et sur la conduite de la Pucelle» (Ibid. P. 391). вернуться «Il est vrai que les Généraux la menoient avec eux, et la mettoient à leur tete, afin de confirmer la prévention du Soldat. Ainsi elle n'avoit qu'à témoigner assez de fermeté pour se tenir toujours auprès d'eux, et une pareille fermeté ne peut pas passer pour miraculeuse» (Ibid. P. 396). вернуться «Enfin, il se trouve des Auteurs François… qui ont dit qu'elle avoit été débauchée par Baudricourt, ou, sélon quelques-uns, par le Bâtard d'Orléans, ou par Xaintrailles; et que ces trois Seigneurs, avec le Duc d'Alençon, ourdirent toute cette trame. Polydore Vergile dit que, quand Jeanne se vit condamnée, elle feignit d'être enceinte» (Ibid. P. 400). вернуться «De plus, les François de ce tems-là n'étoient pas meilleurs Chrétiens, ni plus honnêtes-gens que les Anglois. Pour ce qui regarde la personne du Roi Charles VII, en faveur de qui on prétend que Dieu a miraculeusement suscité la Pucelle, personne n'ignore que la vie de ce Prince étoit des plus irrégulieres. n'est-il pas certain que, dans le tems même que Jeanne alla le trouver à Chinon, il viroit dans un adultère public avec son Agnès Sorel, aux yeux de toute sa Cour? Sont-ce des Princes de ce caractère, que Dieu honore ordinairement par des faveurs distinguées?» (Ibid. P. 394). |
