© Drakon General, 2023

© Тарасова Е., иллюстрации, 2023

© Знание-М, 2023

Весна! В этом слове скрыто многое. Пора новых начинаний и любви. Время оживления и пробуждения природы. Солнышко начинает радовать чаще, обнимая людей своими лучами. Заливисто поют птицы, прилетевшие из тёплых краев. Снег уже давно растаял, а всю влагу впитала земля. Молоденькая зелёная травка очень мягкая, она приятно щекочет ноги и ладошки. А первые цветы, робко выглядывающие из бутонов, радуют глаза. Лёгкий прохладный ветерок треплет волосы.

Овальный большой пруд. Водная гладь переливается в лучах солнца и слегка колышется от ветра. По ней лениво плавают утки. Невысокий юноша хрупкого телосложения сидит у самого берега. Бледная кожа в солнечных лучах кажется фарфоровой. Волосы цвета парного молока убраны в неаккуратный маленький пучок, лишь одна прядь, спадающая на плечо, заплетена в косичку. Они не были длинными, но, чтобы не мешались, всё равно пришлось их на время прибрать. Большие голубые глаза с восторгом смотрят на пейзаж, цепляясь за каждую примечательную деталь, пусть отсутствие пигмента и затрудняет это сделать, так как видеть особо далеко не выходит. А когда луч падает прямо на лицо, то приходится закрываться или отворачиваться. Чувствительность к свету всё же порой доставляет дискомфорт. В руках юноши альбом и карандаш. На листе красуется грубый набросок пейзажа, который с каждым движением карандаша становится всё ровнее и детальнее.

С особым вниманием и любовью юноша подошёл к рисованию уток. Пернатых созданий было непросто нарисовать, всё же они не сидели на одном месте, а, словно лодочки, бороздили водную гладь. Юноше приходилось время от времени менять своё местоположение, чтобы получше их изобразить. «Скорее бы показать свою новую работу! Марине должно понравиться. Она точно после этого полюбит весну!» – пронеслось в его голове. Каждую свою работу альбинос делал для неё, для своей единственной и лучшей подруги. На лице, усыпанном веснушками, появился лёгкий румянец. Ему нравилось представлять, как подруга будет реагировать на очередной рисунок.

Марина… Человек с обманчивой внешностью. Когда смотришь на неё, кажется, что она задира и бунтарь, но на самом деле чуткая и заботливая. Однако об этом знает только альбинос. Юноша шире улыбнулся, погружаясь в свои мысли.

С Мариной они были давнишними друзьями. Вместе играли, смотрели фильмы, предварительно соорудив некое подобие шатра и забравшись в него. Вместе ходили в школу, учились в одном классе. Им было интересно друг с другом. При этом Марина всё же несколько покровительственно относилась к альбиносу, зная, как непросто приходится людям, чем-то отличающимся от остальных. Она видела в нём младшего брата, переживала за него и пыталась его опекать.

– Мишель! – раздалось за спиной художника. Голос прозвучал так неожиданно, что заставил его вздрогнуть. – Где твои очки?

К альбиносу подбежала девушка. Она сняла с себя кепку и нацепила на голову друга, чтобы хотя бы так защитить глаза Мишеля. Это и была Марина. Для своего возраста она была довольно высокой. Таких длинноногих девушек часто дразнят дылдами, а глядя на её спортивное телосложение, можно было предположить, что она занимается баскетболом или волейболом. Альбинос был ей по плечо. Отцовский клетчатый бомбер создавал впечатление, что у Марины были широкие плечи. Лавандовые волосы были уложены в неряшливую причёску боб. Цвет не был натуральным, но родной каштановый цвет казался девушке скучным. В её серых глазах читались строгость и беспокойство.

– И тебе привет, Марина, – улыбнулся Мишель, поправляя на голове кепку и подняв голову на подругу.

– Ты ещё не замёрз сидеть у воды? – спросила девушка, присаживаясь рядом. – Почему ты выбрал пруд? Мы могли бы встретиться в библиотеке. В такую погоду гулять особо не хочется.

– Но гулять на свежем воздухе намного лучше, – заметил Мишель, возвращаясь к своему рисунку. – Да, в тени было удобнее, но тогда я не смогу отразить красоту пруда.

Деревья вдали казались размытыми и не такими выразительными, как те, что сейчас были за спинами друзей. Альбиносу это не нравилось. Ему хотелось показать на своём рисунке пусть и не идеальный, но красивый задний план. Он повернулся спиной к пруду и, облокотившись на спину подруги, стал прорисовывать деревья. Марина только покачала головой. Ей не нравилась весна. Она казалась страшной и неуютной. Девушка не понимала, что Мишель находит в ней красивого.

Ветви деревьев сейчас представляли собой голые палки, и лишь изредка беспорядочными островками выглядывали маленькие листочки. Только в мае листва будет полностью украшать их. Снег на земле в этом году лежал очень долго. Дело было в том, что он не мог никак растаять из-за частых дождей. Влага за ночь подмерзала, и снег подёргивался ледяной коркой. Солнце тоже не всегда помогало растопить покров. Сколько бы оно ни оттаивало его, лёд ночью появлялся. Ветра дули сильные и очень холодные, пробирающие до костей. И сейчас солнце было скрыто за облаками и совсем не грело. Марина ёжилась от холода.

– Пойдём лучше где-нибудь в другом месте посидим. Я уже замёрзла, а кроме как на уток смотреть, здесь нечего делать… и рисовать тоже, – недовольно пробубнила обладательница лавандовых волос, сильнее кутаясь в клетчатый бомбер.

– Холодно? Ты чего? Тепло же, – удивился альбинос, повернувшись к подруге лицом, и положил голову на плечо той, слегка потёрся подбородком об него, словно был крольчонком. – Здесь же так хорошо! Солнышко иногда светит. Ветерок прохладный дует.

– Мне, конечно, хорошо, но уверен, что главный здесь ты, крольчонок? – усмехнулась Марина на такой жест со стороны друга.

Это происходило не первый раз, и она уже привыкла к такому безобидному проявлению нежности. У Марины всегда в такие моменты возникало желание подколоть друга. Красное личико альбиноса казалось ей очень милым, пусть тот и возмущался в такие моменты. Мишель несильно толкнул подругу в плечо.

– Ну не хмурься. Тебе это не идёт. И ты же сам прекрасно знаешь, что я просто шучу, – проговорила Марина, хитро улыбнувшись и раздумывая, как бы ещё поддеть юношу.

Альбинос обиженно надулся. Такие шутки казались ему нелепыми и несмешными. К ним нельзя было привыкнуть. Юный художник вернулся к рисунку. Его движения стали более резкими, а штрихи – более грубыми и менее аккуратными, чем были до этого. Мишель почти носом упирался в альбомный лист. Нетрудно было понять, что он обиделся. Марина заметила это сразу, как только перестала ощущать спину друга. Она пожала плечами и сама облокотилась на того.

– Эй! Ты чего? Прекрати! Ты же меня раздавишь! – протараторил обеспокоенно художник. – Ты тяжёлая, как бегемот. Слезь с меня.

– Ну, не скажи. Ты просто мало каши ешь, вот и слабенький, – парировала Марина, потянувшись. – А раз ты всё равно на меня обиделся, то почему бы не использовать тебя как подставку?

– Что? Совсем сдурела? – возмутился Мишель, с трудом выбравшись из-под подруги и глядя, как, потеряв опору, та заваливается спиной на траву. – Ты вредная и ведёшь себя как ребёнок.

– Кто бы говорил! – усмехнулась Марина и, поднявшись и отряхнувшись, притянула альбиноса к себе ближе и положила голову на его колени. – Тебя трудно понять. Когда ты хочешь подурачиться, то тебе всё равно, против я или нет, а когда я начинаю развлекаться, то ты сразу же обижаешься… Такой же непостоянный, как весна и природа в целом.

– Почему же только я? – вопросительно изогнул бровь Мишель, погладив девушку по волосам, слегка разлохматив их. – Разве не все люди таковы? И вообще, не отходи от темы разговора.

– Ты всё ещё хочешь говорить о весне? Тебе не надоело? – тяжело вздохнула Марина, садясь. – Лучше объясни, почему тебе так нравится весна. Ты всё время говоришь, какое это прекрасное время года, но это же не так. Весна – самое неприятное, что есть в природе.