Распустив собрание, Иевлев прошёл к себе в комнату и, устало опустившись в кресло, потянулся за сигаретами, когда тишину базы вдруг разорвал сигнал тревоги. Вздрогнув, полковник секунду растерянно пялился на дверь, после чего, вскочив, кинулся к шкафу. По правилам оружие, боеприпасы и снаряжение положено было хранить в оружейной комнате, но с самого начала войны все инструкторы, жившие на базе, держали своё оружие в комнатах.

Едва полковник успел повесить на пояс кобуру и передёрнуть затвор старенького, но ухоженного автомата, как на первом этаже жилого корпуса загремели выстрелы. Выскочив в коридор, Иевлев кинулся к лестнице, попутно отмечая, как реагируют на возникшую ситуацию его старики-разбойники.

Опытные инструкторы, побывавшие в сотне переделок, выскакивали из своих комнат, быстро, без суеты, деловито осматриваясь и занимая ключевые позиции по давно уже расписанному штатному порядку. Взбежав на второй этаж, Иевлев осторожно заглянул в просвет между лестничными пролётами и, заметив мелькнувшую голову в маскировочной маске, недолго думая, всадил в неё пулю.

Все обитатели базы жили на третьем и четвёртом этажах жилого корпуса. Для охраны было предусмотрено другое помещение, и головные уборы они носили совершенно другие. В ответ на выстрел полковника снизу ударили сразу три ствола. Огрызнувшись короткой очередью, Иевлев хотел было спуститься ещё на один пролёт, когда рядом с ним загрохотал лёгкий ручной пулемёт.

Одним прыжком перемахнув через перила, Степаныч дал ещё одну очередь по нижнему пролёту и жестом подал команду, что можно спускаться. Быстро сбежав по ступеням, Иевлев плюхнулся на живот рядом со старым приятелем и, тыча пальцем вниз, тихо спросил:

– Ты случайно не в курсе, куда наша охрана смотрела?

– В журналы с голыми бабами, – огрызнулся Степаныч, вслушиваясь в перестрелку. – И кто ж это такой наглый?

– Вот и я очень хотел бы это знать, – хищно усмехнулся полковник, меняя позицию. – Степаныч, не геройствуй. Не мальчик, чтобы козлом скакать. Не спеша, с передышечкой, – добавил он, заметив, что прапорщик приготовился к очередному броску.

– Они, похоже, к центру рвутся. А нас здесь запереть пытаются, – отмахнулся гигант, легко перебрасывая пулемёт на сгиб руки.

– Кабинет, – выдохнул Иевлев, сообразив, о чём речь.

– Вот именно. Так что давай прорываться и наводить порядок. Там наши решили через крышу спуститься. Думаю, через пару минут повеселимся, – ответил Степаныч, тыча толстым пальцем куда-то вверх.

Словно в ответ на его слова, в холле раздался взрыв гранаты и вопли нападающих. Такой прыти от кучи старых инвалидов они явно не ожидали. Пользуясь возникшей неразберихой, полковник кинулся вниз, по всем правилам отслеживая каждое движение противника. Степаныч, страхуя его, держался выше по лестнице и чуть в стороне.

Спустившись в холл, Иевлев с удовольствием рассмотрел, как четверо его подчинённых привычно обыскивают трупы и ищут живых. Двух лежавших без сознания, заковав наручниками, тут же утащили в ближайшую запирающуюся комнату. Выскочив на улицу, все остальные ринулись к административному зданию, где вовсю гремела перестрелка. По молчаливой команде полковника один из инструкторов кинулся к запасному рубильнику, и через минуту всё пространство перед зданиями оказалось ярко освещено.

Разглядев десяток крепких парней, завязших в перестрелке с дежурной бригадой, Степаныч вскинул пулемёт, и длинная, профессионально выпущенная очередь моментально заглушила все звуки. Оставив подчинённых наводить порядок перед зданием, Иевлев вихрем влетел в здание и, отметив про себя, что комната визуального наблюдения всё ещё заперта, кинулся вверх по лестнице. Узнав начальство, двое бойцов из охраны базы опустили оружие.

Иевлев молча кивнул им и, жестом приказав контролировать холл, кинулся к себе. Если вся эта заваруха организована ради хранящихся в его сейфе документов, то несколько нападавших сейчас явно ковыряются именно там. Вскрыть его сейф просто так было невозможно. Но при наличии подходящих инструментов и времени с этим мог справиться даже непрофессионал. Но именно времени полковник и не собирался им давать.

Взбежав на второй этаж, он с ходу упал на пол и, пользуясь тем, что здание было погружено в темноту, высунулся из-за угла, оглядывая коридор. Два человека в масках держали под прицелом окно в торце здания и лестницу, готовясь удержать любого противника. На улице снова застучали выстрелы, и бандиты дружно переглянулись. Похоже, такого яростного сопротивления они не ожидали.

Услышав шорох на лестнице, полковник быстро втянулся обратно и, увидев инструктора по подводному плаванию, настороженно кравшегося по ступеням, быстро приложил палец к губам. Нужно было в обязательном порядке блокировать окно, чтобы нападавшие не могли передать добытые документы подельникам. Шепотом объяснив ему задачу, полковник вернулся на свой наблюдательный пост, готовясь к очередному бою.

Выждав несколько минут, он передвинул флажок регулятора на автомате в положение одиночной стрельбы и, старательно прицелившись, выстрелил. Тихо вскрикнув, один из караульных выронил оружие и рухнул на пол. В ответ на выстрел полковника второй караульный с воплем, в котором ясно прозвучал страх, принялся поливать коридор длинными очередями.

Нырнув за угол, полковник терпеливо ждал, когда у дурака закончатся патроны. Подставлять голову под случайную пулю он не собирался. Раздался едва слышный щелчок бойка, и Иевлев, одним толчком вынырнув из своего укрытия, сделал два выстрела подряд. Противника отбросило в сторону. Поднявшись на ноги, полковник прижался к стене и медленно двинулся в сторону открытой двери своего кабинета.

В темноте мелькнула какая-то тень, и Иевлев успел развернуть автомат, но его подвела больная нога. Поскользнувшись на ровном месте, полковник на мгновение выпустил противника из виду, и тот успел опередить его буквально на долю секунды. И без того искалеченную ногу Иевлева обожгло, и он, тихо застонав, упал. Но, даже падая, он не промахнулся. Его противник, выронив пистолет, со стоном пытался отползти назад в кабинет.

По коридору застучали шаги, и к полковнику подбежали сослуживцы. Убедившись, что полковник только ранен, а его противник уже тихо остывает, инструкторы принялись быстро обыскивать здание. Вбежавший на этаж Степаныч, увидев окровавленного друга, одним движением забросил пулемёт за спину и, подхватив Иевлева на руки, рысью понёсся в санчасть. Держась рукой за широченные плечи друга, полковник не удержался и, усмехнувшись побелевшими от боли губами, прохрипел:

– Ты прям как вино. С годами только крепче становишься.

– Помолчи, Палыч. Не до тебя сейчас, – фыркнул в ответ прапорщик и, выскочив на улицу, понёсся в сторону санчасти, пыхтя, как атакующий носорог.

Влетев в коридор санчасти, он пинком открыл дверь и, быстро оглядевшись, сказал, укладывая друга на операционный стол:

– Чёрт, забыл, что доктор в городе ночует. Придётся терпеть, пока приедет.

– Сами справимся, – отмахнулся Иевлев. – Перевязочный материал вон в том шкафу должен быть. А инструменты на том столе.

– Такое впечатление, что это ты здесь доктор, – усмехнулся прапорщик, быстро осматривая указанные полковником места.

Ловко готовя всё необходимое для операции, он мрачно покосился на форменные брюки друга и, качнув головой, спросил:

– Снять сможешь? А то жалко хорошую вещь портить.

– Вот ведь куркуль совковый, – рассмеялся Иевлев.

– Привычка, вторая натура. Как привык по молодости экономить, так до сих пор отвыкнуть не могу, – смущённо усмехнулся Степаныч.

– Ладно, сниму. Только помоги на пол слезть. Чёрт, вот ведь не везёт мне на эту ногу. То крокодил, то пуля.

– Радуйся, что не в башку. Броник-то надеть не успел.

– Да я и забыл про него впопыхах. Ничего не понимаю. Что это за клоуны на нас налетели? Бандитские времена вроде кончились, а боевые действия не ведутся.

Текст предоставлен ООО «Литрес».