– Знаков различия не было, с виду простые наёмники. Все завёрнуты в плащи, но с такой погодой это было нормально. А вот когда стали стрелять в спину из тумана, стало совсем невыносимо.

– Тяжело тебе, дружок, будет отбрехаться перед начальством – произнёс незнакомый голос из-за спины. В следующий миг на эльфа накинули мешок и вре́зали чем-то тяжёлым по голове.

Как сказал Крест, остроухие, оторвавшись на приличное расстояние, замедлили темп. Поэтому мы решили дождаться остальной отряд, который выдвинулся вслед за нами. А пока все разумные отдыхали после боя, заодно доставали щиты из деревянных конструкций повозок.

Прикинув путь по карте, мы двинулись по следу, с расчётом прибытия к точке назначения в вечернее время. Разведка постоянно шла далеко впереди, все были сосредоточены и собраны. Костры разводить не стали, даже бездымные, довольствуясь сухпайком и водой из фляжек.

Передовой дозор эльфов Димэля либо не был в курсе событий, произошедших на тракте, либо не проникся нашей засадой. Двадцать раздетых тел закопали недалеко от схрона, прямо в песке на обрывистом берегу речушки.

Следующие два патруля постигла та же участь, ведь ушастые с нашей стороны переоделись в цвета противника. Поэтому спокойно шли вперёд, не вызывая подозрений. Если первый патруль срезали подчистую, то во втором случае троих взяли живыми. Понимая, что решение забрать всю тысячу сразу было верным, я облегчённо выдохнул.

Мы двигались в сторону перевалочного лагеря противника, одного из трёх в ближайших окрестностях. В данный момент там находились три команды, наподобие той, что мы развалили на тракте, плюс те самые недобитки. Всего более восьмисот штыков, пусть больше половины из них – это сброд. Но пока мы этот сброд перережем, эльфийские лучники могут выбить многих моих парней.

Эльфы Лорандира заменили собой четыре патруля, поэтому мы смогли спокойно наблюдать, что происходит в лагере. А посмотреть было на что.

С другой стороны лагеря видны настоящие загоны, только вместо коров пленники, которых хватали во время набегов. Ушастые не гнушались изнасилований, про грабёж можно не говорить. Ближе к нам с десяток эльфов сортировали награбленное. Но всё не то, нас интересовало местное начальство. Через час наблюдений таковое нашлось. Неприметная палатка, разве что большего размера. Двоих сотников опознали, как личную гвардию Димэля.

Чтобы не дать возможности уничтожить пленников, мы решили ударить с двух направлений. Призраки медленно стали перетекать в сторону человеческих загонов, остальные готовились выступить с этой стороны. Но перед большим действом надо убрать руководство.

Решено завалиться в десять тел. Впереди без масок идут пятеро эльфов. За ними двинаюсь я и четверо бойцов гвардии, все в цветах Димэля, жетоны болтаются на шее так, чтобы точно было видно. Мда, местные расслабились настолько, что без задней мысли насилуют женщин, кричащих на всю округу.

Ни от кого не прячась, прогулочным шагом двигались в сторону командирской палатки. Обойдя палаточные ряды, аккуратно разрезали стоя́щие по бокам от нашей цели. Тихо убрав спящих, две тройки застыли у входа, готовые рвануть мне на помощь. Я и тройка гвардейцев медленно двигались через большую палатку начальства.

Внезапно боец прыгнул в тёмный угол, я устремился за ним. Там обнаружилась привязанная к деревянной стойке девушка. Гвардеец зажал ей рот, чтобы та не закричала, но в глаза плескался ужас. Я медленно присел перед ней, приложив палец к губам.

– Пожалуйста, не кричи. Мы из стражи, потерпи немного. Как всё закончится, сразу тебя освободим и вернём в город – шёпотом на ухо говорю девушке. До неё не доходит смысл моих слов, тогда гвардеец берёт руку девушки и проводит по своему уху. После такой процедуры та, наконец, осознаёт, что убивать её не собираются, буквально растекаясь в руках бойца. Парень перерезал верёвки и аккуратно уложил девушку на пол.

Быстро выскочив из палатки, мы накинули мешки на ближайших офицеров Димэля, остальных подрезали, утащив тела в глубокую тень. Следующим этапом была диверсия для большей суматохи.

Пока мы медленно тащили тела, а заодно все бумаги из палатки начальства, наши ушастые друзья ещё раз прогулялись по лагерю, раскидав гостинцы. Сразу после того как нас встретил псевдопатруль, я нажал на руну активации.

Рвануло знатно, сразу в пяти местах. Пока по лагерю бегали живые факела, мы спокойно двигались вперёд, формируя боевые порядки. Как только лес закончился, две сотни стражи выстроили стену из штурмовых щитов. Дальше с этой стороны нам идти не требовалось, в дело вступили пять сотен лучников. Стреляли залпами, подожжёнными стрелами, на гигантской поляне стало светло почти как днём. Ферзь с призраками себя не проявлял максимально долго, убирая только непосредственную угрозу пленникам.

А вот и первые бегуны нарисовались. Не меньше полусотни дали дёру в сторону загонов, пытаясь прикрыться пленниками для отступления, пока остальные старались организовать контрудар.

Взорвался ещё один огненный кристалл. Когда пламя спало, стали видны только трупы, истерзанные стрелами.

Во время самоубийственной атаки на наши ряды местными гопниками, эльфы Димэля смогли дать два залпа против нас. Чтобы получить со спины несколько новых зажигательных подарков. После этого любое подобие организованной обороны закончилось.

Эльфы Лорандира, разбившись на два отряда, заняли фланги нашего строя щитов, охотники шли во втором ряду за стражей. В таком построении мы медленно двинулись вперёд. Призраки мобильными группами по тридцать человек постоянно передвигались с другой стороны лагеря, добивая всех, кто выбрался из-под обстрела. Получаю сигнал от Ферзя, фланги срываются вперёд, уходя за теми, кто смог пройти мимо мобильных заслонов. Стража, сбросив штурмовые щиты, начала шерстить окрестности.

К утру в потушенный лагерь вернулись последние группы преследования.

К сожалению, догнать всех не удалось. Местный криминал быстро бегать по лесам научиться не успел. Поэтому поимка и закапывание отдельных индивидуумов или малых групп не вызвало большое затруднение. Зато эльфы с жетонами гвардии Димэля втопили так, что дали фору лошадям на пересечённой местности.

Пехота ближнего боя в количестве пяти сотен полегла вся. Из трёхсот семидесяти эльфов ушли, точнее низко улетели, не больше тридцати, если раненые не умрут по дороге. Это была серьёзная победа, как только мы выйдем на тракт.

А с этим была проблема. Ведь с нами будут двигаться больше полутора тысяч пленников. Голодные, измождённые, среди них много раненых. Пришлось задержаться на сутки в этом про́клятом месте, чтобы хоть как-то привести всех в чувства.

Дальше начался логистический ад для отступающей армии.

Двигаться ровно с одной скоростью мы не могли, каждый час случался какой-то очередной писец. Но главное было в тишине, если быть точным, в полном отсутствии таковой. Ну не могли мы заставить детей молчать, когда рядом с ребёнком голосит здоровый мужик. Наш весёлый табор было слышно, мягко говоря, далеко. А значит, даже десяток лучников могут дать несколько залпов в нашу сторону, а стрелы найдут свою жертву.

Поэтому бойцы охранения постоянно наворачивали круги, чтобы никому не дать подойти на расстояние полёта стрелы. Через два дня мы вышли на тракт, выжатые как лимон. Хорошо, что не сбились с пути, нас встречали наши повозки и лошади. Самых слабых и больных посадили в караван, остальные шли рядом. Я приказал отправить гонца в Арквейст к командиру полка.

Через семь часов мы встретились с обозом стражи. Две сотни свежих бойцов сразу ушли в арьергард, ещё пара десятков рассаживала людей в пустые повозки, прикатившиеся с конницей. Наш темп увеличился, а заодно шансы выйти из леса без потерь.

Спустя два дня показался город, все облегчённо выдохнули. Лагерь организовали там же, все моментом попадали спать. Охраняли нас те же две сотни стражи, откручивая уши и носы всем любопытным, кто пытался близко подойти к нам.