А охотничьими навыками и умением управляться с арбалетом и копьем я овладела все в том же Высоком Арвейгре. Школа огневиков расположена высоко в горах (чему она и обязана своим названием) и в горах этих водится достаточно опасных тварей, спускающихся вниз и нападающих на предгорные поселения. В практику огненных учеников школы входила охота на этих тварей, причем, не только с помощью родной стихии, но и с обычным оружием. Каждый был волен выбрать что-то себе по душе и учиться у опытных наставников. Мне вот по душе пришлись арбалет и копье и во владении ими я достигла больших успехов. Так что об охоте и оружии знала не понаслышке.

– Добровольно Шердэану служить будешь или под клятву верности пойдешь? – главный ловчий хмуро глянул на меня из-под насупленных бровей.

Меня передернуло. Хоть я и понятия не имела, что за клятва верности такая, но точно ничего хорошего она из себя не представляет.

– Добровольно, – буркнула я, точно так же – хмуро и недовольно – глядя на Эриха.

Лицо его вмиг просветлело.

– Вот и славно! Разумная девочка. Ведь клятва эта, между нами говоря, творит с мозгами странные вещи, хм… Ладно! Отведу тебя в твою комнату, сегодня отдыхай, а завтра познакомлю тебя с твоим напарником и с остальными охотниками. Потренируешься немного, да и приступишь к службе.

Ишнаис кружилась по паркету в объятиях Ворона, не сводя с него сияющих глаз. Запястье ее приятно холодил золотой браслет с сапфирами – его подарок на ее двадцатый день рождения. Сапфиры – холодные камни, подаренные, они выражают уважение к одаряемому, не больше. Так что Ишнаис предпочла бы, чтобы Ворон подарил ей рубины, обозначающие страсть, или аметисты – трепетную нежность. Но она успокаивала себя тем, что дарить такие камни было бы не совсем прилично, ведь страсть или нежность, отрыто выраженная подарком, скомпрометировала бы ее, а Ворон заботится о ее репутации. Она снова посмотрела на него, пытаясь поймать взгляд его голубых глаз, но тщетно – он смотрел куда-то поверх ее головы, а руки его, лежащие на ее талии, строго держали положенную приличиями дистанцию, не давая ей прижаться к нему ближе.

– Мне очень понравился твой подарок, браслет прекрасен, – нарушила молчание Ишнаис и Ворон перевел взгляд на свою партнершу по танцу.

– Рад, что угодил моей принцессе, – как и положено этикетом, ответил тот, чуть улыбнувшись, но у влюбленной Ишнаис сердце забилось быстрее при словах «моя принцесса». Ах, если бы она на самом деле принадлежала ему…

– Спасибо тебе, – Ишнаис улыбнулась самой чарующей своей улыбкой. – А могу я попросить тебя еще кое о чем? О чем-то, что можешь дать только ты…

Ворон с удивлением посмотрел на принцессу.

– И что же это? – изогнул он черную бровь.

Танец закончился, принцесса взяла своего кавалера под руку и увлекла к низенькому диванчику, укромно примостившемуся в просторном эркере. Ишнаис была сама не своя от радости – Ворон редко показывался на балах, появляясь на них только в тех случаях, когда уж было никак не отвертеться, вот как сегодня, например, когда праздновали ее день рождения. Потанцевать с ним до этого вечера ей довелось всего лишь два раза, а уж поговорить вот так, устроившись рядом на мягком диване в довольно интимной обстановке полузамкнутого и слабо освещенного пространства эркера… Сейчас бы и попросить его о поцелуе… но нет, она не будет спешить!

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты покатал меня на волне.

Ворон нахмурился. Он не любил делиться своим даром, как и не любил использовать его для пустых развлечений. Но было бы невежливо отказать Ишнаис в ее день.

– Я сделаю, как ты хочешь, – согласно кивнул он принцессе, проглотив вежливое «с радостью». Какого черта! Радости он от этого не испытает ни на грош.

– Спасибо! – довольная Ишнаис бросилась ему на шею и Ворон, поморщившись, отстранился.

Энелза, наблюдая за парочкой сидя за одним из небольших столиков, расставленных вдоль стен, побледнела и, отодвинув тарелочку с недоеденным пирожным, залпом опрокинула в себя содержимое серебряного кубка.

– Обнимаются! – прошипела она как рассерженная змея. – Проклятая Ишнаис! Ненавижу!

В бессильной злобе провожала она взглядом покидающую зал парочку.

Выйдя из бального зала, Ворон направился к одной из тех винтовых лестниц, что вели на башни дворца.

– Я думала, ты ведешь меня кататься на волне, и мы сейчас пойдем к морю, – полувопросительно протянула Ишнаис.

– Так и есть. К морю можно попасть разными путями.

Он пропустил принцессу вперед и Ишнаис начала подниматься, плавно покачивая обтянутыми узким ципао бедрами.

«Смотрит или нет? – распрямив напряженные плечи, думала Ишнаис. – Может и ну его, это катание? Свернуть в какую-нибудь комнату… много ли нам надо? Даже если не будет кровати…»

Резко остановившись, принцесса повернулась. Не ожидавший этого Ворон, изучавший во время подъема какую-то черную книжицу, успел остановиться в последний момент, чуть не сбив Ишнаис с ног. Пышная грудь принцессы со всего маха впечаталась ему в грудь.

– Ах! – Ишнаис обхватила Ворона за плечи, чтобы устоять на ногах, и как бы нечаянно потерлась грудью о тонкую шелковую ткань его рубашки.

– Прошу простить мне мою неловкость, принцесса, – холодно проговорил маг, положив книжицу в карман брюк и высвобождаясь из объятий искусительницы. – Признаться, я увлекся изучением одной… хм… магической формулы и не заметил, что ты остановилась.

Он даже не смотрел! Она ради него чуть зад себе не вывихнула, стараясь разжечь в нем желание, а он… формулу магическую изучал!

– Все в порядке, – процедила она, кривя губы в вымученной улыбке. – Просто хотела что-то сказать, но забыла, что. Идем!

И принцесса, надменно вздернув подбородок, пошла дальше, только теперь уже своей обычной походкой.

Ворон, усмехнувшись, последовал за ней.

И через несколько минут они уже стояли на вершине башни – на самом краю площадки. Взволнованная Ишнаис и невозмутимый Ворон.

Несколько лет назад юная принцесса вот так же стояла на этом самом месте, а рядом с ней, там, где сейчас находится Ворон, стоял ее незадачливый любовник, жалкий кухонный мальчишка, не догадывавшийся, зачем она позвала его сюда, наверх. А потом… потом… короткий вскрик, недолгий полет вниз и распростертое тело на гладких мраморных плитах, которыми был вымощен двор дворца. И красное пятно, расползающееся по белому мрамору.

Ишнаис тряхнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания. Почему, ну почему Ворону понадобилось вести ее именно на эту башню, с которой связаны такие неприятные воспоминания?!

Искоса она посмотрела на своего спутника. Ворон, скрестив руки на груди, задумчиво смотрел вдаль и в глазах его застыло какое-то странное выражение, которому Ишнаис не сразу смогла дать определение. Тоска? Боль? Грусть? Казалось, он совершенно забыл о присутствии Ишнаис, свободно отдавшись своим мыслям.

Встревоженная, она легко коснулась его руки, и Ворон вздрогнул. Странное выражение пропало из его глаз, и он неожиданно тепло улыбнулся принцессе.

– Ну что, готова?

Сердце Ишнаис заполошно забилось от непривычного тепла в его голосе, и она ответила такой же открытой, искренней улыбкой. А Ворон отстраненно заметил, что Ишнаис, когда не пытается его соблазнить и очаровать, очень мила и привлекательна.

– Даже и не знаю – мне ведь неизвестно к чему готовиться, – все так же улыбаясь и не сводя глаз с Ворона, ответила принцесса.

– Что ж, сейчас проверим, – с притворной суровостью кивнул он, а в глазах его плясали бесенята.

Мягко обхватив рукой тонкую талию Ишнаис – на этот раз от неожиданности вздрогнула уже она – Ворон спрыгнул с башни. Сердце Ишнаис ухнуло в пропасть, а крик застрял в груди, так и не найдя выход от дикого, безумного страха, охватившего ее. На миг промелькнула мысль, что это возмездие – она столкнула с башни того, кто любил ее и теперь тот, кого любит она, поступил с ней так же. Только вот почему он прыгнул с ней?!