Когда я очнулась, часы показывали шесть утра. Я была в своей комнате. На соседней кровати раздавались тихие всхлипы.

– Иза, что с тобой? Почему ты плачешь? – С этими словами я тяжело поднялась на локтях. После испития крови мне было еще хуже, чем от забора. Еще не прошло четырех месяцев, а принц выпил приличное количество, судя по моему состоянию.

– Он… Сделал это со мной.

От слов подруги меня пробрал холодный пот. Меня перестало тревожить мое положение, и я, собравшись с силами, подошла к Изе.

– Боже, Иза. Бедная моя девочка.

Я легла к ней в кровать и утешала до тех пор, пока не прозвенел колокольчик. Мы быстро привели себя в порядок и отправились на сборы. Сегодня, помимо основных обязанностей, нам было необходимо убрать бальный зал. Мне распределили комнату принцессы Просфоры, комнату принцессы Агнес и уборку прачечной.

Мы с Изой едва держались на ногах, но посмотрев на других служанок, которые были в числе двадцати, заметила и в их движениях усталость.

Мы пропустили завтрак, чтоб сперва прибрать бальный зал. К моему удивлению, зал остался в прежнем виде. Нам было достаточно убрать украшения, скатерти и посуду. Мужчины расставят столы. Поэтому много времени уборка у нас не отняла. Но состояние, в котором я пребывала, никуда не исчезло.

Решив немного отдохнуть, я направилась на кухню и налила себе сладкий чай, после чего, вооружившись ведром и тряпками, поплелась в комнату младшей принцессы. Она отозвалась на мой стук в дверь, чему я сильно огорчилась. В ее комнате царил настоящий хаос: повсюду разбросанные вещи, раскиданные подушки и расстроенная принцесса, лежащая на кровати. Я принялась собирать платья, вешая их в шкаф.

– Что ты делаешь? Они должны висеть по цветам, – закричала Агнес. Я тут же взялась перевешивать их, но Агнес оттолкнула меня и начала бросать платья в меня. – Заново.

Я попыталась подобрать подходящий порядок, но принцесса вновь оказалась недовольна. – Ужасно. Отвратительно. Мерзкая девчонка. Смотри в мои глаза.

Я вновь оказалась неподвластна себе и заглянула в огромные золотые глаза принцессы. Белые пряди выбились из красивой прически, ниспадая на черные ресницы. Я задумалась о том, как на самом деле прекрасно это лицо. Только вот ее жестокость пугала настолько, что я до последнего пыталась бороться с ее подчинением.

– И ты думаешь, что я жестокая?

– Да, принцесса Агнес.

Я хотела заткнуть свой рот руками, но стояла, как вкопанная, и наблюдала за тем, как лицо принцессы искажается от злобы. Она схватила меня за запястье и потащила в уже знакомое подземелье. Страх, который я испытывала, был настолько огромным, что даже под подчинением мои ноги наотрез отказывались идти туда. Прошло целых три месяца с моего последнего наказания, но тело помнило каждый удар Какоса по ступням. Тот страх, та боль… Я не хотела испытывать эти ощущения снова.

– Руки в наручники.

Я сделала это. Агнес подвесила меня над землей. В запястья впился холодный металл, больно давя на кости.

– Я не жестокая. Я жертва. Даже мой возлюбленный отказался от меня. Мой возлюбленный переспал со служанкой, вместо того, чтоб быть со мной.

До меня смутно доходило, про кого она говорила, но я отказывалась верить в это. Ведь он ее брат.

– Я не могу иссушить тебя, но зато могу себе позволить выбить из тебя всю дурь, чтоб больше ты никогда не приближалась к Эйдосу. Он мой. И только мой.

– Принцесса, ничего не было…

– Заткнись, дрянь.

За этими словами последовали удары кнутом по лицу. Невероятная боль пробирала до пят. Моя беспомощность угнетала меня. Надо мной могли издеваться с пустого места, даже если я не виновата. Никому не было дела до истины. По щекам струились слезы отчаяния. Какос отхлыстал по ступням, Эйдос предал мои надежды, Агнес мучала за свои же фантазии.

Я кричала. Я молила о пощаде. Но принцесса лишь раззадоривалась от моих слез. Однако судьба все же встала на мою сторону. В комнату пыток пришел сам король.

– Агнес. Я разочарован. Ты испортила такое красивое лицо, а ей ведь нет даже восемнадцати. Ты знаешь, что это запрещено. У нас и без того мало красивых служанок.

– Отец, она меня провоцировала…

– Не лги.

Король подошел ко мне и рассмотрел мое изувеченное лицо.

– Что ты устроила, Агнес? – Жестко отчеканил свой вопрос король. – Эйдос и так твой по праву. Почему же ты срываешь зло на прислуге? Ты ставишь себя на одну ступень с ней, когда вытворяешь такое. Ты же знаешь, что ее срок мал.

– Но отец…

– Молчи. Ты наказана. Проведешь месяц в ссылке при семье Прасинос. Может там ты поймешь, как живут вампиры на два ранга ниже нас, и начнёшь ценить то, что имеешь.

Агнес притихла и отправилась из подземелья. Правый глаз застилала красная пелена. Я очень надеялась, что это всего-лишь кровь, что я не потеряла зрение.

Озноб пробрал все кости. Душевная и физическая боль душили и вынуждали всхлипывать от своего бессилия. Мне хотелось стать сильнее, хотелось выбраться из этого королевства.

– Дитя, сейчас придет врач.

Но я уже не слышала его успокаивающих речей. Голова раскалывалась. Шум в ушах не пропускал голос короля.

Я ощущала, как руки наконец-то были освобождены, как меня куда-то несли, слышала чьи-то голоса, но очень отдаленно, словно из другого мира.

Когда я открыла глаза и не увидела ничего, меня обуяла паника, но кто-то поблизости тихо сказал, что мне пока нельзя видеть даже свет свечей.

– Твой глаз пострадал и ему нужен отдых. Свет может повредить его. Неделю тебе придется пожить в полной темноте. Но зато твой глаз должен сохраниться и пройдут все раны с лица, не оставив и шрама.

– Господин Ятрос? Это вы?

– Это я, – врач на минуту замолчал. – Сейчас я обработаю твои раны.

Я ощутила на своей щеке холодное прикосновение. Королевский врач лично обрабатывал ссадины. Обычно после наказаний никто не помогает служанкам. Они заботятся о себе сами. Но, судя по всему, проступок Агнес заставил короля позаботиться обо мне.

Как только врач закончил, сразу же покинул темную комнату.

Неделя длилась бесконечно. Я сбилась со счета дней. Мысли о побеге и наличие сообщника в лице Изы грели душу, несмотря на полное отсутствие какого-либо плана. Прикинув, где смогу добыть карты королевства и планы замка, я решила получше осмотреть библиотеку. Хоть в какой-то книге должна быть нужная информация. Раньше я не увлекалась картографией, но сейчас в этом появилась необходимость. Едва меня перевели из младших служанок в средние, как число и сила наказаний увеличились, выкачивая из меня остатки редкой радости. Все мое нутро рвалось из этого места. Мне просто хотелось жить, а не существовать как инструмент для обслуживания.

Среди череды неимоверно длинных дней ко мне изредка приходил Ятрос, чтоб лечить и давать пищу, и когда наконец-то настал день моей выписки, королевский врач зажег свечу, сказав, чтоб я привыкала к свету. Около часа я рассматривала озаренное тусклым огоньком помещение. Я была в неизвестной мне комнате. В ней не было ничего, кроме кровати. Не оказалось даже окна.

Когда мои глаза привыкли к тусклому свету, Ятрос вывел меня в госпиталь. Там он проверил мое зрение и наличие шрамов на лице. И все оказалось в порядке. Глаза видели замечательно, а от ран не осталось и следа.

– Спасибо Вам… Но как это возможно?

– Благодари короля Кириоса – не меня. Это мазь для членов королевской семьи, а не для слуг. Я был крайне удивлен, что он поделился ею с тобой.

Я кротко кивнула и отправилась в свою комнату. Изы не оказалось на месте. По моим подсчетам, она сегодня должна была выйти на дежурство.

Вскоре наступил обед, и я спустилась ко всем слугам.

– Астери, я уже думала, что тебя казнили, – усмехнулась Ролис, едва я переступила порог нашего обеденного зала.

– Ты очень часто попадаешь в передряги. Угомонись уже. Служанок и так мало, а ты еще и постоянно где-то отлеживаешься, – отрезала Малия.