Острые, как лезвия бритвы глаза брюнетки сужаются. Она тянется за бутылкой, стоящей на её столике и делает несколько больших глотков.

– А выполнено хорошо. Когда-то я тоже такие носила. Правда, оригинальные.

– Да. Мне тоже понравилось, вот и взяла, – улыбаюсь, отводя взгляд на блондинку. Она выглядит более дружелюбной и кажется ей совсем плевать на то, во что я одета. – А вы давно здесь работаете?

– Я три месяца, – отвечает она.

– Я – семь, – говорит Вайолет, зачем-то снова обходя меня вокруг. От неё неприятно пахнет алкоголем.

Кажется, Паша говорил, что выпивка попадает под запрет для стриптизерш. Получается, она исключение?

– А ты будешь в этом учиться танцу на шесте? – усмехается Марго.

– А что не так?

– В этом будет неудобно. Нужны лосины.

– Оу.

Надо вспомнить забирала ли я их.

– И топ желательно не такой, чтобы грудь вываливалась, – выплевывает с сарказмом Вайолет.

Поворачиваю голову и встречаюсь с ней взглядами. Она немного выше меня, смотрит с превосходством и ехидством. У неё потрясающая фигура и красивая грудь, облаченная почти в такой же обтягивающий топ, как мой, только чуть более длинный, до самой талии. Ну и от этого, вероятно, уверенность шкалит выше некуда.

– А разве не в этом наша работа? Чтобы она именно вываливалась?

– Ну да. Только не перед боссом. Или специально так оделась? Чтобы перед ним покрасоваться?

– Да нет. Просто у меня только такой и есть.

– Вот и правильно! Даже не мечтай о том, чтобы оказаться у него на коленях, – угрожающие нотки в её голосе заставляют меня рефлекторно отстраниться. – Между ним и такими, как мы – китайская стена! Каждая мечтает хотя бы раз станцевать для него приват. Но ни одной это еще не удавалось!

– Ну хотя бы раз точно удалось, – вспоминаю о том своем танце для мужчины, и волоски на шее поднимаются. – Когда устраивались на работу, – поясняю, потому что она смотрит на меня не понимающе.

Едва я это произношу, как взгляд Вайолет становятся не просто угрожающим. В нём вспыхивает нечто, от чего мне хочется спрятаться.

– Ты танцевала для него? – шипит она, с такой силой сжимая горлышко бутылки, что кажется стекло вот-вот лопнет.

– Ну… да.

– Охуеть! Марго, ты слышала?

Брюнетка разворачивается на каблуках к сидящей перед зеркалом подруге. Та стягивает на макушке хвост и безразлично пожимает плечами.

– Вероятно, вчера не было Аллы, вот он сам и провел «собеседование». Да, Лиза?

– Да. Когда я приехала еще вообще никого не было, – оправдываюсь, замечая, как у Вайолет раздуваются ноздри от злости.

Она начинает ходить по комнате, все чаще и чаще прикладываясь к бутылке.

– Я значит и так и эдак перед ним выхаживаю. Приглашаю к себе, помянуть брата, а он всё отнекивается. А тут на колени к себе усадил какую-то левую сучку!

– Слушай, угомонись, – справившись с хвостом, разворачивается Марго, – Не обращай на неё внимания, – поворачивается ко мне и кивает на мои штаны, – если есть лосины – надевай. Топ и такой сойдет, ничего в этом страшного нет.

Пока Вайолет мечет молнии, я вспоминаю, что таки забирала из комода лосины. Выуживаю их из сумки и буквально сбегаю в туалет.

Сердце колотится быстро-быстро. Я знала, что стриптизерши могут быть «остры» на язык, но вот так, прямо при мне меня оскорбить и выругаться… я не привыкла к такому. В моем окружении как-то не было принято называть меня «сучкой». Даже парни из школы если и обсуждали кого-то, то не при мне. Как-то так повелось, что я всегда была «хорошая» и все это принимали.

Раньше.

Теперь ты не дома, Лиза. Напоминаю себе, стараясь справиться с неприятным ощущением в груди после разговора с этой Вайолет. Вероятно, эта девушка знакома с Александром ближе остальных, если она упомянула брата. И скорее всего, она влюблена в него. Что не удивительно.

Интересно, в повседневном общении он такой же молчаливый и серьёзный? А дома? Как он ведёт себя с девушками, которые не работают на него?

Качнув головой и отогнав ненужные вопросы, переодеваю штаны и возвращаюсь обратно. Сую их в сумку.

– Я готова.

Цепкий взгляд Вайолет вонзается в надпись «Адидас» на моих лосинах.

Что ж, подделок адидас тоже немало.

– Пойдем!

Едва мы с Марго выходим из гримерки, как мне становится легче.

– Напугала она тебя? – шутливо толкает меня в плечо девушка.

– Немного. Я не думала, что информация о танце будет иметь такой эффект.

– Вообще, ты первая кого Босс сам смотрел. Обычно это делает Алла – она у нас тут и за руководителя по танцам, и за надзирателя, и за маму в целом. Все вопросы решаются через неё. Вы кстати, знакомы?

– Нет.

– Хм. Сегодня познакомитесь, – Марго склоняется и шепчет мне на ухо, – И как оно на коленях у Леви? Я бы, наверное, кончила сразу!

Щеки моментально вспыхивают от её прямолинейности. Жму плечами, не находясь с ответом, а она смеётся.

– Ладно –ладно, кроха, забей. Я прикалываюсь. И давай не красней так. Мужики это любят. Накинутся на тебя и что нам потом делать?

Боже…

– Постараюсь! – улыбаюсь, на самом деле находясь в ужасе от того, что она сказала.

Я не хочу, чтобы на меня накидывались! Нужно будет накладывать побольше тонального крема перед выступлениями!

Что ж, могу признать, что я ошиблась, когда полагала, что в танце на пилоне нет ничего сложного. Несмотря на мою хорошую физическую подготовку, руки устали довольно быстро. Держать всё своё тело на весу оказалось то еще испытание!

– Смотри, для начала ты можешь просто крутиться, это фишка всех начинающих, – советует Марго, заметив моё сбившееся после часового урока дыхание и ослабшие руки. Я уже сильно вспотела после тренировки, и ладони болят, но кто говорил, что будет легко? – танцуешь и периодически прокручиваешься. Можно повиснуть на руках, отставив ноги назад, можно обхватить ими шест и откинуть сексуально голову. Тряхнуть волосами. – она подкрепляет слова действиями, изящно выполняя каждое движение. Это действительно красиво и очень соблазнительно!

– У тебя здорово получается, – улыбаюсь я.

– Месяц адских тренировок, стертые ладоши и тысячи чаевых, благодаря которым я все это не бросила, – подмигивает она, – Попробуй! Если совсем будет тяжело, просто походи вокруг шеста, двигая бёдрами!

Походить. Ладно, я попробую.

Марго жмёт на кнопку пульта, и я снова возвращаюсь на сцену. Девушка встаёт позади меня. Кладёт руки мне на бедра, отчего я чувствую себя ещё скованнее, чем до этого.

– Расслабься. Ты классно двигаешься, но надо научиться делать это так, чтобы тебя хотели.

В том – то и дело, что именно этого я и не хочу.

Но все же стараюсь внимать каждому её слову. Ведь неизвестно сколько мне придётся тут проработать. Как минимум месяц точно, если отчим не найдёт меня раньше. А потом… если вдруг мне посчастливится, и он забудет обо мне, я просто сделаю массу фотографий и видеосъемок собственных танцев, чтобы иметь на себя же компромат, и уволюсь.

Но месяц! Мне нужен этот месяц!

Взяв себя в руки, я стараюсь отключить сознание и просто двигаться. Под музыку выполняю все движения, как советовала Марго. Подхожу к пилону и провожу по нему пальцами, приседая при этом на корточки и раздвигая широко колени. Это вульгарно, странно, это не я. Это Трейси.

Точно, ведь это именно Трейси сейчас на сцене, а ей можно делать то, чего я бы не сделала никогда. К примеру, не запрыгнула бы на пилон, и не сжала его бёдрами, отпустив одну руку. Провожу ею по шее, открывая её публике, а именно Марго, которая при виде моих более смелых действий, ободряюще свистит:

– Умница, кроха, я начинаю тебя хотеть! Продолжай!

Улыбаюсь собственному героизму, и повторяю некоторые движения, показанные Марго раньше. Медленно прогибаюсь в спине, поглаживая свою талию и бедра руками. Направляю взгляд в зал и зачем-то поднимаю его на окно кабинета Александра.