— Это исключено, Ча́ндра. Ты же знаешь наши правила и законы!
И хоть я их и не видела, но мысленный вздох отца могла представить со всей четкостью.
Поднявшись на второй этаж, я тихо прикрыла за собой дверь, оглядела кабинет. Темное дерево мебели казалось дороже и эффектнее, той цены, что мы за нее отдали. Вдоль одной стены тянулся высокий книжный шкаф, у другой стоял мягкий диван цвета морских волн. Рядом с большим окном, слегка прикрытым легким летящим тюлем, стоял круглый аквариум, в котором медленно плавали рыбки. Я положила письма на рабочий стол, всегда освещенный дневным светом, опустилась в глубокое кресло и взглянула на свои руки. Они медленно покрылись зимними расписными узорами, которые бывают на окнах в очень старых домах в самые морозные ночи. Холода я не чувствовала.
«Как сложно быть магом!» — всегда повторяли нам в Академии.
«Как сложно быть магом в стране, где все считают тебя опасным асоциальным элементом, а в действительности ты делаешь все ради покоя этих людей?» — мысленно отвечала им я.
* * *
♪ Мелодия: Hi-Finesse — Event Horizon♪
Сидя в одиночестве, в тишине кабинета, ушла с головой в чтение и не заметила, как уже перевалило за полдень. Родители все еще были уверены, что я пишу отчет для Департамента по своей предыдущей командировке и меня лучше не трогать. Но секрет оставался в том, что отчет был сдан и принят еще две недели назад. К тому же, малышка Элли, моя юная ученица, заболела и нам пришлось отменить занятия на этой неделе. Не помню, сколько часов прошло, прежде чем я смогла оторваться от огромного исторического сочинения, чтобы прогуляться к окну и размять занемевшие конечности.
Сквозь тонкое чистое стекло открывался вид на мой маленький родной городок. Назывался он А́ндерма, но это название никого не интересовало. Мы жили в благостной тени огромной столицы Империи Ордве́йг — Килла́на По́. Кому какое дело до сателлитов, коих десятки? Но наш город был прекрасен! Крохотный и уютный, весь год наполненный ароматом цветов и трав, щебетом птичек и счастливыми, добродушными жителями. Со мной они дружелюбны, увы, не были, но это ведь не отменяло их добрых качеств. Просто мне повезло меньше. Просто однажды в школу пришли механоиды, и я оказалась магом. А магов нужно остерегаться и держаться от них подальше. Вот такие дела…
В дверь робко постучали, и в открывшийся проем просунулась каштановая с легкой сединой голова смущенной мамы.
— Дорогая, я не хотела отвлекать, но там пришел твой Лэтти. Говорит, что дело срочное.
— Правда? — радостно вскрикнула я, оборачиваясь. Сердце восторженно забилось в предвкушении работы. — Как давно он пришел? Да-да, я сейчас спущусь!
— Ну, — она замялась, — Еще минут двадцать назад, но я настояла, чтобы он выпил чаю с вафлями. И мы очень мило поболтали! Он такой прекрасный молодой человек, такой вежливый и добрый! Ты бы пригляделась к нему, что ли, раз уж других кандидатов нет. И вообще, почему ты никогда не знакомишь нас с ним поближе? Он всякий раз просто приходит, и вы куда-то уезжаете!
— Мама! — простонала я, на ходу приводя в порядок прическу. — Если дело действительно серьезное, то ты должна была сразу сказать мне об этом! Как ты вообще умудрилась заболтать его⁈
— Не надо повышать на меня голос! Мы же просто поговорили! — мама поджала губы и захлопнула дверь.
На мягком бежевом диване в гостиной сидел Лэтти и потягивал фирменный мамин банановый чай. Теплых запах заполнял все помещение и дразнил. Лэтти был младше меня всего на год и должен был занимать примерно одинаковое со мной положение в Департаменте. Однако жизнь-злодейка распорядилась иначе и Лэтти оказался абсолютно никудышным магом с очень низким магическим потенциалом. А от этого зависели жизнь и профессиональное продвижение. Когда я заканчивала Академию, он оставался далек от выпускных экзаменов, хотя учиться мы начинали в одном классе. Теперь бывший одноклассник состоял при мне в чине мельтеса́та — то есть личного гонца, помощника и телохранителя. Целых четыре года мы работаем вместе.
Рядом с парнем на диване удобно сидела мама и что-то щебетала. Меня они не заметили. Лэтти по большей части молчал и благодарно улыбался, поправляя постоянно падающую на лоб непослушную блондинистую прядь. Отвлекшись, он поднял медового цвета глаза на дверной проем, увидел меня и подскочил, проливая чай на столик. Мама охнула, кинулась протирать полотенцем горячую лужицу, я тихонько засмеялась.
— Доброго денька, Лэтти, как дела?
— Все в порядке, о́рна [3: О́рн, о́рна и о́рнэт (с ордве́гиан, официального языка Империи Ордвейг) — обращения к гражданам Империи] Летико, — юноша торопливо поставил чашечку на стол, опасливо отодвинулся от копошащейся мамы, и по-военному вытянулся передо мной.
— Расскажешь что-нибудь хорошее? — продолжила я улыбаться, не обращая внимания на этот неловкий официоз, которым парень грешил в компании малознакомых людей. Субординация, все дела.
— Меня в срочном порядке послали за вами. Нужно ехать немедленно.
Его фраза заставила меня насторожиться.
— Это будет… Торжественный прием? — уточнила я.
— Да, — коротко кивнул Лэтти.
— Хорошо. Подожди немного, я надену форму.
В моем гардеробе, на самом видном месте висела униформа Департамента. Ее всегда шили на заказ, она сидела великолепно и была легкой, как ночная сорочка. Перед выходом взглянула на себя — забранные в пучок волосы, строгие черные брюки со стрелками, белая рубашка и яркий бирюзовый пиджак. Напоследок затянула потуже на шее узкий галстук и провела тонкой ладонью по красовавшейся на груди эмблеме Департамента — каменному за́мку с двумя башенками на золотом щите. У людей, видевших эту броских расцветок форму, вопрос о нашей принадлежности отпадал сразу. В Академии владельцев униформы мы всегда называли «попугаями» — ведь кто-то за особые отличия получал свой комплект раньше установленного срока и любил поважничать. Однако отношение резко менялось, как только мы получали свой — все же, это наш отличительный символ, наша гордость.
Лэтти уже ждал меня у лестницы. Он тоже был в форме; почти никогда с ней не расставался — слишком много сил мой друг потратил на то, чтобы ее заслужить. Путь внезапно преградила мама. Сильно взволнованная она все еще держала в руках мокрое полотенце. В теплых карих глазах читался испуг.
— Может, останешься? У тебя есть возможность отказаться? — спросила она дрогнувшим голосом, не решаясь взять меня за руку. От умоляющего взгляда, стало немного не по себе, а к горлу подкатил тяжелый колючий ком.
— Прости, родная, но мне правда нужно идти… — ответила я, обнимая свою маленькую маму. Через минуту мы с Лэтти уже садились в «служебный транспорт», так называемый — автомобиль. В общем, довольно страшная непонятная конструкция, доверху наполненная скрежещущими механизмами и шестеренками, лишенная всяких удобств, кроме двух деревянных сидений, обитых потертой тканью. Крыша, как и у обычных колясок, отсутствовала. Машина напоминала механоида — сделана немного топорно и страшно, но эффективно и на века.
— Лэтти, а это точно безопасно? — с опаской спросила я у коллеги, занявшего место водителя.
— Конечно! Иначе кто позволил бы таким важным шишкам, как служащие Департамента, на них разъезжать! — засмеялся парень. Он уже немного отошел от длительного общения с мамой, и в высокий, почти мальчишеский голос вернулась веселость.
— А если пойдет дождь? — уже в штуку продолжила я. И была награждена удивленным взглядом. Лэтти даже перестал крутить и дергать хрипящие рычаги, настраивавшие машину на движение.
— Ты имеешь в виду тот, что с неба идет? Когда ты в последний раз видела над Имперским городом дождь?
Задумываться над ответом не пришлось. Улыбнулась.
— Никогда.
