— Она говорила, что этим может кончиться, — покачал он головой. — Но я надеялся, что можно будет обойтись без грубостей.

— На хуй иди, — я прижал к себе руку, лежа на полу. Никита вернулся к сумке и достал оттуда что-то. Это что-то трещало. На мгновение я даже обрадовался, что в руках ублюдка простой электрошок, а не киношный полицейский, выстреливающий гарпунами. Не то чтобы это как-то меня спасало, но Никите нужно было подойти ближе. Я успел отползти ещё на полметра к двери, оставив бесполезный стул в покое. Никита навис надо мной и ткнул электрошоком в живот. Разряд тока, почти забытый, прошёл по всему телу. Вита-машина на боку заискрила, я ударился затылком о пол и на мгновение перестал соображать, что происходит. Этого мгновения хватило Никите, чтобы снова схватить мою руку. Я тут же вырвался, перекатился на живот и спрятал руки под себя. Вита-машина издала ещё один странный звук, явно не соглашаясь с таким варварским обращением. Человек с билборда ткнул электрошоком мне в спину и держал его куда дольше. Мне сложно описать, что было дальше. Я поплыл и пришёл в себя уже от сильного удара в живот. Не током, а ногой. Никита несколькими пинками перевернул меня обратно на спину. Странно, но именно благодаря этому я пришёл в себя. Он наклонился, чтобы в третий раз попытаться ввести мне что-то, и тогда я схватил его за ворот рубахи. Никита вскрикнул, я притянул его к себе, он ударил меня свободной рукой по лицу, но это уже мало, что могло изменить. Второй рукой я вцепился в лицо Человеку с билборда и тогда он закричал. Я нащупал глаз и начал давить на него, надеясь, что ублюдок выпустит из рук шприц. Вместо этого, человек с билборда с размаху вонзил его мне в лицо. Он явно тоже метил в глаз, но я успел дёрнуть головой и игла проткнула мне щёку и заскрипела о зуб. Ноги, наконец-то, из совсем ватных и ничего не чувствующих бесполезных отростка, превратились в просто бесконечно ноющие от боли бесполезные отростки. Я не мог даже ударить Никиту коленом. Просто продолжал притягивать его к себе и давить на глаз. Сукин сын выдернул из моей щеки шприц, я почувствовал во рту горький вкус наркотика и выплюнул его в лицо Человеку с билборда. Тот снова закричал, я второй рукой схватил его за лицо и дернул, что было сил, в сторону. Шея не хрустнула, но этого хватило, чтобы Никита потерял равновесие и повалился вместе со мной на пол. Он ударил меня наотмашь, иголка вонзилась между щекой и веком. Заскрипела о кость, согнулась и выше обратно, порвав кожу века. Я перевалился на Человека с билборда сверху, едва волоча ногами, когда он вдавил пальцем поршень шприца и наркотик полился мне под кожу и прыснул в глаз. Я не смог удержать крика, настолько было больно и выпустил ублюдка из рук. Схватился за лицо, вырвал шприц. Никита отполз в сторону или встал — я не видел. Я вытащил иглу из века, но лицо уже почти ничего не чувствовало. Даже когда Человек с билборда пнул меня по нему и снова рухнул на пол. Минуту или две ничего не происходило, а я был занят тем, что пытался не сорвать кожу с лица. То, что оказалось под ней и на глазу нестерпимо обжигало и я не мог даже подняться на ноги от боли, хотя сами ноги уже начали меня слушаться. Никита пнул меня в живот.

— Руку, блядь, — устало сказал он. — Пока я снова тебя тут не ёбнул.

У меня не было сил ответить и тогда подонок снова ударил меня током — прямо в грудь. Я захрипел, чувствуя, что не могу вдохнуть. Все тело свело и воздуха не было, и я даже вскрикнуть не мог. Никита убрал электрошок.

— Руку, — снова сказал он. У меня не было сил. Я не мог даже открыть глаза, только и мог, что пытаться вдохнуть. — Сука, я до трёх считаю.

В дверь постучали. Понятия не имею, повернулся ли Никита на звук или нет, у меня не было времени пытаться разлепить глаза. Я был в плену боли и времени думать у меня не было. Я просто почувствовал возможность и как мог, но бросился с пола в ноги Человеку с билборда. Если бы я был хорошим тренированным борцом, я мог бы по-настоящему "пройти в ноги". Боднуть головой в пах или ниже, использовать свою спину как рычаг, и перебросить ублюдка через себя. Но я был сжатым от страха комком боли, с дырой в боку. Я просто влетел, упёрся, попытался уронить, но не смог. В одной руке Никита держал шприц, в другой электрошок. Он просто не успел сообразить, чем лучше воспользоваться. И когда я впечатал его спиной в стену, было уже поздно. Я выбил воздух из его легких, услышал глухой хруст. Увы, не кости, а всего лишь идиотская серебряная сфера. Никита взвыл — наверняка осколки вонзились ему в кожу. У меня не было времени думать об этом, я на слух бросился к двери. К счастью, в неё всё ещё стучали. Я нащупал замок и распахнул дверь до того, как Никита набросился на меня сзади.

— Что блядь, — услышал я голос Цанбы. Потом Никита снова ударил меня электрошоком в спину и я повалился на колени. Олег выдернул меня в коридор и просто захлопнул дверь прямо перед носом у Никиты. — Какого хуя?

Я не смог ничего ответить. Никита ударил в дверь, Цанба оттащил меня в сторону. Никита ударил ещё раз, судя по звуку, дверь открылась. Потом послышался какой-то глухой удар, затем ещё один. Я достал из кармана телефон. Едва смог открыть глаза. Один глаз, скорее всего, но уже подвиг. Пока Цанба сидел сверху на Никите, пытаясь отобрать у него электрошок, я набирал номер по памяти. Она взяла трубку почти сразу.

— Что блядь? — глухо зарычала Лариса.

— Ты ещё не улетела? — спросил я.

— Говори, что тебе нужно.

Только тогда в мою голову пришло, что Рекоза может и слушать мои разговоры. Что ей стоит? Я ведь даже примерно не мог прикинуть масштабы ее возможностей. Насколько хорошо может подготовиться андроид убийца? Она имитировала Лёху в переписке с Ларисой или он и впрямь выжил? Во-втором случае, Рекоза должна была знать и любые уловки, которые наш маленький студенческий кружок использовал в прошлом. Я всё ещё понятия не имел, с чем боролся, а старая подруга ждала на другом конце провода и не факт даже, что в этой стране. Цанба все-таки отобрал электрошок у Человека с билборда ткнул им в шею подонку. Я повесил трубку.

— Как думаешь, — спросил я у Цанбы, держась за стенку и с трудом поднимаясь на ноги. — У нас с ним один размер одежды?

Олег повернулся ко мне и, кажется, побледнел.

— Мне, наверное, понадобятся его джинсы.

Beta 2.

У Цанбы были иные планы. В первую очередь, он отобрал у потерявшего сознание Никиты телефон, пистолет — мой, пистолет, на минуточку, — а затем запер ублюдка в подсобке. Потом он отвел меня в туалет и несколько минут умывал мне лицо, но это не очень помогло. Глаз уже не открывался. Он не сильно опух и не заплыл, но всё равно отказывался открываться. Цанбе пришлось поднимать веко рукой, чтобы промыть глаз из шприца. Понятия не имею, где он взял ещё один — видимо, в сумке от ноутбука у Никиты их было с запасом. Потом мы вернулись в кабинет начальника.

— Мне все ещё нужны джинсы, — попытался я улыбнуться. Цанба покачал головой.

— Человека мы раздевать не будем.

Я несколько секунд смотрел на коллегу одним глазом, но Цанба только сжимал губы и молчал.

— Это какой-то принцип, блядь? — спросил я. Он кивнул.

— Да, — Цанба начал складывать ноутбук и шлем. — Это какой-то принцип. Дома дам тебе сухие. У тебя хватит денег вызвать такси?

Я пожал плечами.

— Ключ от подсобки дашь?

— Ты хочешь у того парня кошелёк вытащить? — Цанба даже отвлёкся от упаковки ноутбука. Я кивнул.

— Если снимать по тысяче или две, нас не засекут. Ну, пока этого ублюдка не найдут.

— Нет, Нарица, — отрезал мой коллега, доставая телефон. — Ладно, я сам вызову. Перенеси пока мальца к лифту.

Я кивнул, взял каматозного на руки, так, чтобы не выпали ни котетер, ни капельница. Мальчишка уже почти ничего не весил. Перебросил трубку от капельницы через плечо, Цанба подхватил банку с раствором. Мы не стали запирать кабинет, рук просто не хватало — даже телефон Цанба зажимал между ухом и плечом. Я нажал на кнопку вызова лифта локтем и в этот момент что-то ударило в дверь подсобки. Потом ещё раз.