Чайник закипел, я бросил в чашки по пакетику дешёвого чая. Разбавил водой из-под крана — Лариса поморщилась, но не стала отказываться. Поставив чашки на стол, я сел рядом. Лариса протянула мне руку и я взял её. Я смотрел ей в глаза и должен был сказать самое страшно.

— Ты мне не доверяешь? — спросила Лариса. Я решился.

— Помнишь, как мы все хотели бороться за свободу и равенство для всех? — усмехнулся я, сплетая из обиды и разочарования самый острый и ржавый нож, что только можно представить.

— Помню, — кивнула Лариса.

— Но почему-то вышло так, что Леха сошёл с ума, — продолжил я. — А моя лучшая подруга ест с чьей-то руки, и видимо, думает, что это тоже борьба?

Лицо Ларисы вспыхнуло. Я видел, с каким трудом она удержала себя на месте, не подскочила из-за стола, не выплеснула в меня чай, не отвесила пощёчину. Она разозлилась, но проглотила. Это было ещё хуже.

— Тебя настолько задело… — начала она, и я тоже поднялся, и снова взял её за руку.

— Нет, — сказал я. — Клянусь, я благодарен за твою помощь и, боже, ты же сама знаешь. Я бы помер там, без тебя. Меня не задело, честно.

— Но ты все равно решил меня оскорбить.

— Да, — кивнул я. — Потому что мне не нравится жить в мире, где моя лучшая подруга слушает кого-то кроме себя.

— Блядь, Нарица, — Лариса наконец-то взорвалась и вырвала свою руку из моей. — Ты этим собрался мне мозги ебать? Что я, сука, не правильно со своим мужем живу?

Я пожал плечами.

— Ты, блядь, вообще взрослеть не собираешься? — пунцовое лицо Ларисы исказила гримаса злобы и обиды, а я не смог удержать нервный, испуганный смешок. — Какого хуя ты мне вот это говоришь? Или ты думаешь, мне блядь не обидно?

— Я думаю, — продолжая улыбаться. — Что ты прощаешь то, чего раньше бы никому не простила.

— А тебя это, сука, каким боком касается? — Лариса вздохнула, а пошла к выходу. Я молча поплелся следом. Дойдя до двери, она остановилась, щелкнула замком. Задержалась всего на несколько секунд. Потом повернулась ко мне.

— Есть люди, которым можно больше, чем другим, — сказала она. — Я это признаю. Но знаешь, что, Нарица?

Я знал что.

— Тебя я за это прощать не собираюсь. Доволен теперь?

И она ушла. Я запер дверь и вернулся на кухню. Я был бы счастлив, если бы где-то в квартире пряталась Рекоза. Я бы больше всего на свете был благодарен звуку циркулярной пилы и насмешливому голосу убийцы. К сожалению, я действительно был совсем один. Теперь уже окончательно.

Alpha 3.

— Уверен, что туда есть смысл спускаться без Рекозы? — я решил не надевать шлема, просто сидел перед ноутбуком, глядя на спину своей героини. Мне не хотелось нырять слишком глубоко. Снова.

— А ты видишь её рядом? Получал от неё письма? — Алый червь и наёмнички уже оттащили мёртвое божество в сторону.

— Ты прав, — я усмехнулся, затем открыл экран сообщений. В мире игры, леди Атари громко свистнула, и на её плечо тут же слетел большой чёрный ворон. — Нужно ей написать.

Алый червь равнодушно пожал плечами. Я не был уверен в том, что Никита разделял мои смутные подозрения, по отношению к Рекозе, но он определенно не слишком радовался её кампании. Возможно по той же причине, по которой ему не слишком нравилась Лариса. У Никиты было не так много друзей не из его "среды".

На экране сообщений — без шлема он выглядел как открытая на весь экран книга, но без каких-либо особых эффектов — была отдельная закладка. Небольшое письмо как бы торчала между страниц. Я кликнул по нему, уже зная, что там, сообщение об убийстве Жучиного бога.

Поздравляем, леди Атари! Вы выполнили секретное задание, убили Жучиного бог и получаете «ЗОЛОТУЮ МЕДАЛЬ» за это задание.

Вам удалось сразиться с Жучиным богом и выжить! (50 опыта).

Вам удалось убить Жучиного бога и открыть Подземный храм (250 опыта).

Вы открыли новую секретную локацию: Подземный храм.

Хотите сообщить эту новость всем членам вашего Дома? Да\Нет.

Я, ни капли не сомневаясь, ткнул на кнопку "Да". На странице книге она выглядела как пустое место, куда мой персонаж поставил размашистую подпись. Закончив с этим, я написал Рекозе.

Мы тут зависаем с Тотоши, пока ты прохлаждаешься. Завалили какой-то жучиный цветок и открыли данж. Нам тебя ждать?

— Готово, — усмехнулся я в микрофон, пока леди Атари убирала за пояс большую тяжелую книгу. — Давай дадим ей минут тридцать, а потом пойдём в подземелье, если она ничего не ответит. Сойдёт?

— Да, давай, — алый червь уселся на землю. Ультима спокойно положила голову ему на колени. Анимация поглаживания собаки выглядела немного дёрганной, но все анимации без шлема казались странными. Это не была проблема игры, её авторы, итак, сделали всё, что могли. Это была проблема моего восприятия, слишком привыкшая к шлему. — Ты всё-таки поругался с той бабой?

— Блядь, — я качнул головой, затем снова открыл экран персонажа. Леди Атари буднично сняла книгу с пояса и раскрыла её. Я надеялся, что увидев эту анимацию, Никита прекратит лезть не в своё дело. Я всегда был более наивным, чем это нужно. Переходил тонкую грань между милой трогательной наивностью взрослого мужчины из провинции и идиотизмом.

— Нарица, — через несколько секунд раздался голос из динамика. — Давай, нам ждать твою Рекозу полчаса. Рассказывай.

— С чего ты взял, что я с ней поругался? — тихо ответил я, пытаясь прикинуть, как быстро продвинется уровень привыкания к оружию. Двадцать пять процентов, даже не ученик. Я ужасающе медленно прогрессировал.

— Она вышла из твоего дома, — как ни в чем не бывало ответил Человек с билборда. — И такси вызвала уже на улице. Если всё в порядке, люди вызывают такси в доме, и выходят когда-то подъезжает.

— Ты за мной следишь?

— Немножко, — Человек с билборда рассмеялся. — Не хочу, чтобы Рекоза тебя выпотрошила.

— С чего бы мне?

Я подпрыгнул на стуле. Игра никак не оповестила о том, что в голосовой чат дома вошёл новый персонаж. Рекоза выходила из тумана, с самодовольной усмешкой. На ее плече висел новый лук, украшенный бронзовой вязью. На колчане, также новом, теперь блестели пряжки с изображениями драконов.

— Мы не про вас, леди, — рассмеялся Тотоши, поднимаясь на ноги.

— Вы просто сидели и трепались, пока меня ждали? — не обращая внимания на алого червя спросила Рекоза. Лучница подошла к нам, качнула головой. — Могли бы хоть тренироваться.

— Я без шлема, — леди Атари вновь захлопнула книгу. — Так что, какой в этом смысл. Привыкание растёт только после убийств, вроде бы.

— Ну, типа того, — Рекоза кивнула. — Но за каждый успешный блок или удар тоже идёт множитель, маленький. Типа, плюс ноль ноль один или типа такого.

— И он срабатывает, когда привыкание повышается после победы над врагом? — понял Тотоши. Рекоза снова кивнула.

— Но время вы всё равно упустили. Что там с данжем?

— Под самыми ножками, — Тотоши вынул из ножен пару кинжалов с широкими лезвиями. Не те, что он обычно бросал в своих врагов, а скорее похожих на короткие мачете. — Но там может быть темно.

— Мои ребятки купили факелов, — с помощью бесконечно неудобного сочетания клавиш, я указал рукой на наёмников. Торк показал моим спутникам связку факелов. — Я сперва хотел сделать факелоносцем Сэма, но у него мораль такая же, как и у остальных. Просто не прокинул парниша.

— Уже относишься к ним как к живым? — насмешливо спросила Рекоза.

— Ну, не как к болванчикам точно, — я пожал плечами. — Скорее как к товарищам по игре.

Девушка тихо рассмеялась себе под нос. Мы быстро проверили небогатое снаряжение. Рекоза скинула с плеча лук и первой ступила на крутую земляную лестницу. Стой она в задних рядах, весело бы стреляла нам в спины. Спуск был узким, одновременно могли идти только двое, так что рядом с Рекозой я поставил Торка. За ним уже шли парочками мы с Барком, Дюран с Сэмом и, замыкая шествие, Тотоши с Ультимой. Я, если честно, не видел вообще ничего. Свет факела едва освещал пространство впереди и спины моих товарищей, а из-за вида от третьего лица, большую часть экрана занимала земля. Хорошо, что камера хотя бы не цеплялась за потолок.