— Ну ни хрена себе! — сипло вставил другой из негодяев. — Ты погляди, какую охрану подписал этот крендель! Ох ты ж ё… и пегасеры есть… Проклятье — не хотел б столкнуться с типом, что их всех угрохал…

— Оп-па! — произнёс третий голос — на слух помоложе, чем два других. — Да тут у нас выжившая! Даже забинтовалась, прежде чем отрубиться… Эх, жаль, что подохнет, а так мог бы с ней…

— Пока жива, можешь оттянуться, — заржал первый. — Если не боишься в крови измазаться.

— Тьфу, блин! — Стук копыт по земле: пони отскочил в сторону. — Предупреждать же надо!

— Давайте тупо её прикончим, — просипел второй. — Всё равно с собой её тащить не вариант…

— А давай, — согласился первый. — Обрез, стреляй. Тут и так уже всё кровищей обгажено…

— Хотите потратить пулю на кобылу, которая может сдохнуть и сама? — подал голос ещё один. Судя по всему, это был как раз тот торговец. — Ну вы, ребята, форменные идиоты.

— Заткнись! — Очередной удар и стон боли. — Затолкайте ему чё-нить в рот, а? А то базарит много…

— Э, а давай это всё себе заберём? — со смешком предложил сиплый. — Тут таки-ие пушки — как тебе, Обрез? Да и жрачка бы лишняя не помешала…

— Нам за это не платили, — напомнил первый — очевидно, главарь банды. — Мы всё тут просто не унесём. Да и чё ты будешь делать, когда патроны к какой-нить из этих бандур кончатся? Кто-нить возьмёт и разобьёт этой хренью тебе хлебало… Не, давайте сначала этого сбагрим. — Звук тычка и мычание в ответ: торговцу уже всунули кляп. — А потом вернёмся и соберём то, чё нам пригодится. Лады?

— Агась, — отозвался сиплый. — Ну, пошли тогда? Эй, Обрез, успел там на неё передёрнуть?

— Да отвали ты, — сказал третий. Соника пробрала дрожь, когда он услышал щелчок изготавливаемого к стрельбе оружия. — Ща пристрелю её, и пойдём…

«Нет! Ты не посмеешь! — Ёж закусил руку в перчатке, чтобы его не выдал стук зубов. — Кто-нибудь, остановите его!..»

— Да хорош, этот придурок верно говорил: чего заряд зря тратить, — проговорил главарь и, кажется, снова пнул торговца. — Если повезёт, уже утром снова придём и всё тут обчистим. Шахтёр, держи его. А ты, Обрез, помоги надеть на него наши браслетики…

Какое-то время слышалась возня, перемежаемая тихими ругательствами и лязгом. По ходу, пленник вообще не сопротивлялся, когда на него надевали цепи. Святой Киану, у него просто не было шансов! И даже если бы Соник вмешался, кто-то из тех троих всё равно мог бы прикончить торговца. А затем могли бы пострадать и сам ёж, и Космик.

Соника трясло — слишком сильно, чтобы он решился вновь войти в режим суперскорости. В третий раз за ночь. Без восполнения сил. Без нормального, спокойного отдыха.

Забег от заброшенного здания и те круги около Космик он совершал на голом драйве, движимый страхом за судьбу приютившей его кобылы. Но теперь адреналин схлынул, и питать своего внутреннего мотиватора стало нечем.

«Чёрт, я словно от ехидн скрываюсь! — подумал ёж, едва ли не скрежеща зубами от бессилия. — Только бы эти поскорее ушли…»

Наконец невнятное шебуршание прекратилось, и послышались удаляющиеся шаги. Цепи мелодично позвякивали при каждом.

И лишь когда звук чужого присутствия растаял вдали, Соник с облегчением выдохнул и обессиленно расслабился в опрокинутой набок повозке. Но тут же помотал головой, вскочил, выбрался из кучи свёртков с сыром и подбежал обратно к Космик.

Надо было приводить её в чувство.

— Когда они ушли? — спросила земнопони, тяжело дыша от режущей боли в плече.

Как назло — да ведь и в самом деле назло! — Метал Доун растоптал всё обезболивающее. Причём не только у неё, но и у остальных. Более того — как доложил Соник, проверив по её просьбе сумки убитых членов отряда, жеребец уничтожил половину их лечащих зелий и припасов. Остальное, надо думать, забрал с собой. Вместе со всеми их крышечками и боевыми наркотиками пегасов — единственной дурью, которую мэр скрепя сердце всё же терпел в Республике.

«Сильвер Стар меня убьёт. А потом найдёт Метал Доуна и убьёт его тоже. Засунув ружьё до половины тому в…»

Соник пожал плечами.

— Часа два, наверное. Ну не знаю я! — Он покачал головой. — Раньше столько лет жил без смарт-часов, а тут забыл их надеть — и всё…

— Ты о чём?

Говорить было трудновато. Слова плохо складывались в мозгу в осмысленную фразу, а челюсть словно бы стала тяжелее и не хотела двигаться. «Это от потери крови, — вяло подумала Космик. — Блин, будь Найтлайт жива, она бы что-нибудь… с этим сделала… Будь ты проклят, Доун, за то, что прикончил нашего боевого медика!»

— Да так, неважно… — отмахнулся Соник, но вмиг посерьёзнел: — Ты… как вообще?

— А не видно? — Рот земнопони тронула слабая усмешка. — Изо всех сил пытаюсь не сдохнуть. О Богини… — До Космик только теперь стал доходить весь ужас случившегося. — Найтлайт… Сноу… Стрим, Спарк… — Она задышала чаще. Её глаза были устремлены в чёрное ночное небо. — Они же все… И он их… Он их…

Кобыла издала вопль — боли не физической, но душевной — и забилась на земле в рыданиях. Из-за усталости и ранения она даже не могла поднять копыто, чтобы утереть слёзы. Она кричала — вымещая в этом крике всё отчаяние, охватившее её, когда она осознала, что её боевых товарищей больше нет. Совсем. Абсолютно. Окончательно.

Космик не верила ни в какой понячий рай, или куда там должны были попадать души после смерти. Пустошь не оставляла для веры ни малейшей возможности.

Соник сидел рядом и придерживал синюю земнопони, чтобы она случайно себе не навредила. Он ничего не говорил — понимал, возможно, что словами тут ничего не исправить.

Наконец Космик затихла. Выкричав часть своей боли, она лишь негромко всхлипывала, пока из глаз сочились, заливая лицо, остатки чего-то солёного и мокрого. Вскоре прекратилось и это.

«Нет. Я должна… выжить. Не хочу… уходить… вот так…»

Восстановив дыхание, она вновь обратилась к Сонику:

— Слушай, ты не видел тут… моё оружие?

— Это?

Он сунул ей что-то в копыта. Что-то очень знакомое.

Да, это был её «Аргумент». Космик напряглась и, изловчившись, зубами дёрнула затвор карабина. Вроде не сломан. Но проверить оружие в деле можно было только одним способом — выстрелив. А земнопони не хотела сейчас привлекать ничьё внимание.

Какое счастье, что Метал Доун не успел, а работорговцы поленились обыскать её и отобрать Найджа с Дэном. В крайнем случае, если карабин заклинит, у неё будет из чего отстреливаться.

— Можешь сам там что-нибудь взять. Для защиты, — сказала она, крепко сжимая оружие, и с любовью провела копытом по вытисненным на стволе потёртым золотым буквам: «LAST AЯGUMЭИT». — И пни, когда они будут возвращаться. Хочу знать заранее, куда палить. А пока…

«…посплю», — собиралась закончить она, однако силы её покинули.

Сознание вновь погрузилось во тьму.

Проснулась вновь Космик от настойчивых тычков в бок — в том самом месте, где в броню упирались рёбра. Как только кобыла открыла глаза, Соник сразу убрал ногу. Космик поморщилась, когда от движения оторвалась под бронёй корка засохшей крови.

Плечо до сих пор болело, но уже не так адски сильно, как вначале. Голова, на удивление, была ясная — насколько это, конечно, было возможно.

Космик оскалилась и поудобнее перехватила карабин, готовясь взять его в зубы и начать отстреливаться.

Соник мягко тронул её здоровое плечо.

— Постой — там он, кажется, один, — негромко сказал ёж, глядя, как и она, в темноту, откуда слышались чьи-то медленные шаги.

— Спрячься, — шепнула в ответ Космик.

Если работорговцы решили послать сюда за барахлом только одного из своих, то они сделали большую ошибку. Потому как та, на кого они собирались потратить выстрел, не только выжила, но теперь ещё и была при оружии.

А если из них лишь один остался, а двух других положили, то для Пустоши не будет значительной потерей жизнь какого-то очередного отброса.