Я благодарно кивнула, развернувшись к принцу лицом. Дориан напрягся, когда моя грудь прижалась к его.

– Филиппу сильно досталось? – прошептала я, не отрывая взгляда от пухлых губ принца.

Дориан хмыкнул:

– Нет, ему повезло, что он сначала встретил меня, а не короля. Отец думает, что все оставшееся после тренировки время ты провела со мной.

– А как прошла ваша аудиенция с лордами и представителями торговых ассоциаций?

Мне приходилось беспрерывно болтать, чтобы не замечать близости наших тел и разгорающегося пламени в чарующих глазах принца. Словно разгадав мою уловку, Дориан взял меня за руку и повернул вокруг оси, пощекотав намокшим подолом платья свои лодыжки.

– Как и всегда. Зажиточные фейцы требовали больший процент от сбора дани да увеличение численности армейских командиров. Торговцы же настаивали на расширении морского пути между западной и восточной частями Благого Двора для упрощения торговли пряностями и зерном.

Принц галантно подхватил меня под локоть, и мы неспешно двинулись вдоль раскидистого берега, омывая босые ступни в белой пене морских волн.

За первым ужином в королевской трапезной, из окон которой я и увидела благоухающую спокойствием прекрасную лагуну, отец поведал мне, что это было одно из любимых мест Элеонор. Вместе они часами бродили по пляжу, собирая ракушки и весело болтая ни о чем. Я сразу же влюбилась в этот уголок умиротворяющей природы, пряча за смирением воды и успокаивающим пением птиц свою разрушенную жизнь.

– И что решил отец?

Дориан убрал со лба черный локон, выбившийся из-под короны.

– Он отказал лордам, а торговцам пообещал к концу года построить несколько кораблей для переправы продуктов.

Я одобрительно кивнула. Новые суда решили бы не только проблемы торговых узлов, но и способствовали бы более частому посещению приграничными фейри столицы Благого Двора. Не все представители волшебного народа владели магией перемещения, поэтому для многих горожан большие расстояния между родственниками до сих пор являлись главной из проблем.

Воздух рядом с нами затрепетал, как нежные крылышки бабочки. Ворох бледно-розовых лепестков и сочных листьев явил нам чересчур сосредоточенную Викки. Фейка задумчиво склонила кудрявую голову набок и, скользнув по дышащему свежестью морю тоскливым взглядом, сообщила:

– Благой Король просит вас, Агнес, присоединиться к нему в тронном зале. – Пока я не начала возражать, Викки хмуро добавила: – Это срочно.

Уверенная в том, что отец снова отчитает меня за безрассудное поведение на тренировках и очередной побег в город, я раздосадованно пнула песок под ногами.

Дориан ободряюще похлопал меня по руке и, потянувшись, отнял улику моего разговора с Даяной. Чучело гнома тут же было бестактно утрамбовано в карман его брюк. Благо я не успела рассказать о загадочной монете фавна, которая обжигала грудь у меня в лифе.

– Иди, я разыщу тебя позже. Хоть Маркус и наш отец, невежливо заставлять короля ждать.

Громко стуча каблуками по каменным плитам, я шла по облицованному деревом коридору. Тут и там мне на пути попадались картины в драгоценных рамах, высокие вазы из тончайшего фарфора и обвивающий стены плющ.

Тронный зал располагался в самом сердце Цитадели Дыхания. За тяжелыми дверьми из молочного оникса меня дожидался отец. Он сидел на подлокотнике изысканного золотого трона с высокой спинкой. Прикрыв глаза, король устало потирал виски.

Я удивленно осмотрелась. Каждый раз, когда я посещала зал, в его интерьере что-нибудь менялось. Сейчас витражные окна с разноцветным остеклением украшали тяжелые бирюзовые портьеры. С высокого потолка свисали вьюнки и дикие лианы, обвивая цилиндрические колонны. Потолок напоминал перевернутую оранжерею, под ним нежно щебетали птицы и порхали изящные бабочки.

Прислуги в зале я не заметила. Должно быть, отец намеренно распустил горничных и лакеев. Медовые глаза Маркуса распахнулись и остановились на мне, когда я застыла перед ним, низко поклонившись. Король был удручен тяжелыми мыслями, глубокие складки бороздили высокий лоб отца, что не предвещало мне ничего хорошего.

– Здравствуй, доченька, – ласково начал он, и я выпрямила спину.

Маркус резко вскочил с трона, словно в моем присутствии ему было некомфортно выражать титульное превосходство. Спустившись с пьедестала, король протянул мне руку, приглашая к расставленным возле витражной стены диванчикам. Отец не спешил начинать разговор, что еще сильнее будоражило нервы.

Налив мне чашку чая, король подождал, пока я сделаю пару глотков вкуснейшего лиственного напитка, прежде чем заговорить:

– Виктория передала мне, что на ваших занятиях ты слишком часто витаешь в облаках. Недостаточность внимания к советам наставника ведет к постоянным провалам, а тебе необходимо научиться защищать себя, Агнес.

Маркус тоже отхлебнул из хрусталя, посмотрев на меня поверх чашки. Хоть он и выразил свое недовольство, но в низких интонациях не было даже намека на упрек.

Отец был красив. Прожитые годы совсем не тронули морщинами его благородное лицо, не добавили серебра в черные волосы. Проведя большую часть жизни в мире людей, я не привыкла к тому, что под глазами старших не пролегают милые «гусиные лапки» при улыбке, а обнимающие тебя руки не покрывает складчатый узор. Видеть перед собой ровесника и воспринимать его как родителя было невероятно сложно.

– Ты ведь пригласил меня сюда не для нравоучений? – Не желая продолжать разговор о своих неудачах, я попыталась поскорее перейти к сути внезапного вызова в тронный зал.

Отец широко и лучезарно улыбнулся. Увидев Маркуса впервые, я сразу узнала его по вздернутым вверх уголкам рта и прищуренным глазам. Именно такая улыбка радовала меня из зеркала в счастливые дни.

Король кивнул на диванчик. Не колеблясь, я опустилась на мягкие подушки, скрестив лодыжки. Отец сел рядом.

– Что у вас с Дорианом? – Я поперхнулась чаем. Сочувственно пронаблюдав за тем, как я утираю салфеткой струйки стекающей по подбородку коричневой жижи, Маркус продолжил: – Я, конечно, не Элеонор, – имя бывшей возлюбленной он произнес с такой любовью и трепетом, что у меня защемило сердце, – но стал замечать, что вы частенько проводите время вместе.

– Тебе действительно необходимо знать ответ на этот вопрос? – Залившись румянцем, я отставила чашку чая на небольшой стол перед диванчиком, старательно избегая отцовского взгляда.

– Я беспокоюсь за него, Агнес. Дориан мне так же дорог, как и ты. – Отец сел вполоборота, вытянув руку вдоль спинки софы.

– Думаешь, я заставлю его страдать? – Мой вопрос попал в точку. Ни один мускул не дрогнул на лице Маркуса, но то, как вспыхнули светом магии его глаза, сказало многое.

Отец ничего не ответил. Будучи фейцем, он не мог лгать, а когда понимал, что ответ может ранить, выбирал тактику умалчивания правды.

– Позволь, я кое-что тебе покажу? – Легонько коснувшись моего плеча, Маркус скользнул вниз и крепко сжал мои пальцы.

Я вздрогнула, до сих пор не привыкнув ощущать наполненные родительской заботой касания от мужчины, которого ненавидела всю жизнь. Но за полгода при Благом Дворе отец сделал все, чтобы заслужить хотя бы частичку моего доверия.

Кивнув, я ответно сжала отцовскую руку. Пальцы закололо. Глубоко вдохнув, я позволила перемещению утянуть нас в таинственные дали.

Прежде король никогда не приглашал меня в свои покои. Распахнув глаза, я оказалась в просторной комнате с поросшей мхом противоположной от окна стеной. Дорогие гобелены с кисточками и мебель из цельного дерева украшали отцовские комнаты. Все здесь дышало величием, а интерьер олицетворял мужскую статность и грубую красоту.

Моим вниманием завладел прозрачный глобус на письменном столе. Вместо привычных стран смертного мира на нем светились границы дворов фейри.

Я хотела расспросить отца о том, каким образом создан загадочный шар, если волшебная страна даже картограмм не имела, но не успела.