– Что это?

– Тс-с! – похоже, Марго была ни капли не напугана.

– Марго, я тебя честно предупреждаю: лучше скажи мне, в чем дело! – прошептала я, находясь на грани. На грани чего с чем, я никак не могла определиться.

– Она лунатик, – прошептала еле слышно Марго. – Ты что, еще не поняла этого?

Я внимательнее всмотрелась в лицо Илоны. Может, и правда лунатик. И как она только не падает и знает, куда идти? Бодрствуя, она же постоянно спотыкается, что-то забывает, говорит, что это все последствия нервного заболевания. Но, видимо, сейчас ею движет какая-то неведомая сила.

Илона поравнялась с нами. Я подавила нервный вздох и закрыла глаза. Но тут же их открыла, так как не могла оставаться в неведении. Правильно говорят: любопытство кошку сгубило.

Илона между тем вплотную подошла к пальме и принялась рыться в керамзите, который покрывал верхний слой почвы. Порывшись в свое удовольствие, она так же медленно и мерно развернулась и пошла к себе.

Как только дверь за ней закрылась, я наконец судорожно вздохнула и прислонилась к стене, ощущая страшную усталость. Марго сочувственно посмотрела на меня, но утешать особо не стала. Она выбралась из-за укрытия и стала копаться в том месте, где рылась Илона.

Я попыталась встать. У меня это почти получилось, как вдруг мои ноги снова подкосились. Марго вынула что-то из керамзита, и теперь это «что-то» сверкало и переливалось в ее руке маленьким водопадом бриллиантовых капелек, отражающих лунный свет.

– Ни хрена себе! – вырвалось у меня.

– Тс-с! – Марго приложила палец к губам, но я уже потеряла дар речи. Надо же, какая красота!

Марго, чуть-чуть полюбовавшись, внезапно опять сунула в ямку драгоценность.

– Ты… зачем?

– Затем. Она его спрятала, она же его и найдет. Чтоб на нас ничего не говорили. И вообще идем спать.

Я молча повиновалась, но в комнате меня прорвало фонтаном вопросов. Марго ответила на них парой коротких фраз:

– Спать хочу! Все утром объясню.

И замолчала, поганка такая. Понятно, что мне пришлось скрепя сердце лечь спать.

Утром чуть свет я первым делом разбудила Маргариту, горя желанием узнать, как она догадалась, что Илона – лунатик.

– Ох, Лилька, ты меня в гроб вгонишь! – недовольно процедила Маргарита, выбираясь из-под одеяла. – Тебе обязательно все прямо сейчас надо узнать?

– Жизненно важно! – подтвердила я. Марго вздохнула, но ничего не сказала. Я томилась вплоть до самого завтрака.

Только во время него мой интерес немного притупился, будучи вытесненным другими обстоятельствами.

Именно за завтраком мы, наконец, познакомились с загадочной и таинственной Полиной. Она оказалась симпатичной рыжеволосой девушкой. Правда, знакомство можно назвать чисто условным – девчонка позавтракала раньше нас, а потом вбежала в столовую, чтобы взять из вазы яблоко, и вновь упорхнула, мимоходом поздоровавшись.

– Вот это и есть моя племянница, – сказала Илона. Она встала позднее нас, потому и в столовую спустилась вслед за нами. Под глазами у хозяйки дома были темные круги, а весь ее вид говорил, что она явно не выспалась.

Марго незаметно толкнула меня локтем.

– Илона, а ты случайно не знаешь, когда у Полины день рождения? По-моему, она Водолей?

– Да, – удивленно обернулась Илона. – А как вы узнали?

– У нее глаза разные. У одного голубая радужка, у другого – зеленая. Уранианцы всегда отличаются либо разными глазами, либо большой головой.

– Голова у нее действительно крупная, – кивнула Илона и скептически добавила: – Как будто умная! Хотя мордашка смазливая, а при ее профессии это играет куда более важную роль, нежели ум!

– Она учится на театральном? – спросила Марго.

– Ты сама догадалась или тоже по каким-то астрологическим признакам вычислила?

– Просто я так думаю, – ответила Марго. – Водолеи – очень творческие натуры. Среди них много актеров. Тем более раз ты упомянула смазливую внешность…

– Она учится на четвертом курсе, – сказала Илона и перевела разговор на другую тему: – Лиля, ты не передашь мне сыр?

Кстати, забыла сказать, что завтрак нам пришлось самим готовить. Рина Павловна отсутствовала, вероятно, и она ночью слегка перенервничала. Но ничего, мы справились. В холодильнике нашлись масло, яйца и огромные залежи сыра. Твердого, с дырочками, без дырочек, с плесенью, хотя я где-то читала, что сыры с плесенью не держат в холодильнике. Я, недолго думая, нарезала всего понемножку для бутербродов, пока Марго возилась с чайником.

Правда, одно блюдо меня смутило. Оно стояло в одном из шкафов и было заполнено чем-то, отдаленно напоминающим груду белых грязных носков, сваленных зачем-то на поднос и завернутых в мокрую тряпку. Воняло от него специфически.

– Боже, что это? – трагически приложила ладони к лицу Илона, когда вошла на кухню и посмотрела на блюдо. – Что вы сделали с моим сыром?

– Это не я! – поспешила откреститься я. – Я его только что увидела.

– Боже, боже! – повторяла Илона, горестно смотря на поднос. – Кто же его так режет? Он же нежный, с прожилками, это сливочный сыр. Я его специально из Бельгии привезла, а она… Варварство! Его даже не режут, его разламывают на кусочки, кладут на тартинки и наслаждаются, а здесь какая-то каша вместо сыра. Она все испортила!

– А он всегда так пахнет? – поинтересовалась я, отодвигаясь от «носков».

– Да, именно запах является его визитной карточкой. Это лучший бельгийский сыр. Он просто божественен!

– Тогда я весь день буду им наслаждаться, – сказала я. – Кажется, я испачкала рукав моего свитера этим божественным сыром. Ну и запах!

Слава богу, что Илона ничего не сказала относительно моих бутербродов. У меня просто не хватило времени, чтобы положить ломтики сыра на намазанные сливочным маслом куски хлеба, а то Илону точно бы удар хватил. Один из моих знакомых, заядлый сырный гурман, долго и упорно втолковывал мне, что сыр со сливочным маслом есть нельзя – это убивает весь вкус сыра! Я верила, но переделать себя не могла. Ну, нравится мне такой бутерброд, и все тут!

– Знаете, оно опять исчезло, – хмуро сообщила нам Илона, после того как проснувшаяся-таки Рина Павловна унесла посуду из столовой.

Илона спрятала в ладонях лицо, поставив локти на стол.

– Боже, я уже ничего не понимаю.

– Расслабься! – сказала Маргарита. – Я уже все поняла и знаю, где твое колье.

– Где? – вскинулась Илона.

– Может, сначала кофе попьем? – предложила я. Как я и думала, Илона меня даже не слышала. Ее драгоценность нашлась. Значит, скорее, скорее взять ее в руки, прижать к сердцу и никогда больше не расставаться!

Отчасти я ее понимала, но все равно недоуменно пожала плечами, глядя вслед уходящим Марго и Илоне. Сама я не собиралась прерывать завтрак и смогла без свидетелей съесть свой неправильный бутерброд.

После завтрака я, наконец, заставила Маргариту все мне рассказать.

– Как ты догадалась, что Илона – лунатик?

– Ну слушай, только не перебивай.

– Марго!

– Ладно, ладно, не кипятись.

События в прошлый вечер разворачивались таким образом. Маргарита, едва я только уснула, встала и отправилась за кадку, высматривать из-за пальмы Илону. Почему Марго так решила, она, как всегда, объяснила гороскопом:

– Потому что в гороскопе Илоны был узел Черной Луны и Нептуна. Редкое сочетание, тем более что появляется оно у нее только раз в десять лет и длится по три месяца каждое полнолуние, пока Нептун не отдалится по своей орбите от Земли на несколько десятых градуса. Эти три дня как раз и были под влиянием полной Луны. Мне это пришло в голову совершенно неожиданно. Составляя гороскоп, я случайно открыла не тот файл, который был мне нужен, а астрономический календарь, где была четко выделена одна фраза – «сегодня полнолуние». Я поняла, что это не случайно, и оказалась права. Люди, находящиеся под влиянием этого узла, страдают галлюцинациями, бредовыми состояниями либо такими вот «блужданиями». Сомнамбулизм имеет явную лунную зависимость. Не буду углубляться в механизм этого действия, – сказала мне Маргарита, – я сама еще не до конца разобралась в этом, но она шла, как будто бы не спала. Обычный шаг, просто слегка замедленный. Разгадка пропажи колье оказалась очень простой. Как я и думала, Илона – лунатик, и периоды обострения приходятся как раз на полнолуние. Колье пропало приблизительно месяц назад, я сверилась с лунным календарем – тогда было полнолуние. Так что, по моим расчетам, очередной приступ должен был случиться в эти дни. Он и случился.